Герцог с интересом и нескрываемым удивлением осмотрел стройные ряды солдат и только хмыкнул.
– Можно начинать, господин герцог? – поинтересовался я.
– Естественно, господин Крас, приступайте, – кивнул вельможа и, опершись руками о резные перила балкона, буквально впился глазами в происходящее на площади.
Я подошел к ограждению и, отыскав глазами стоявшего внизу Гая, махнул ему рукой. Мальчик тотчас исчез в толпе, а через минуту стоявшие по стойке «вольно» солдаты подтянулись, вскидывая тяжелые карабины на плечо.
– Внимание!! – громовой голос, пролетевший над площадью, заставил народ вздрогнуть и испуганно заозираться.
Я удовлетворенно кивнул и покосился на башенку, приютившуюся в стене замка, где в данный момент находился призрак графа Фурина. С помощью местного кузнеца мы там вделали в стену огромный медный рупор, так что призрак мог теперь использовать всю мощь своего и так не слабого голоса.
– Внимание!!! – повторил голос. – Всем отрядам смирно, приготовиться!! Парад, посвященный прибытию особо важных гостей нашего графства, объявляется открытым, ура!!!
«Ура!!» – дружно рявкнули три сотни глоток при активной поддержке населения, которое за последние дни не меньше нашего переживало за данное мероприятие.
На небольшом постаменте напротив балкона появились музыканты с инструментами и, рассевшись по местам, замерли в ожидании. Через пару минут туда же, важный до крайности, поднялся Батон, облаченный в черный фрак и со здоровенной золотистой бабочкой на шее. Кот повернулся к нам и, отвесив низкий поклон, жестом фокусника извлек из воздуха дирижерскую палочку. Зазвучала музыка, и на площадь выехали четыре всадника на черных как смоль жеребцах. Батон взмахнул палочкой, и на площади воцарилась тишина, в которой отчетливо раздался голос командующего Крума.
– Первая, вторая, третья когорта нале… остальные напра… во!! – скомандовал Крум, вскидывая ладонь к козырьку кепки.
Шеренги дружно развернулись и быстро, практически легким бегом, покинули площадь под удивленным и непонимающим взглядом герцога. Я же стоял с самым непроницаемым видом и лишь ободряюще подмигнул Эрнесте, которая держала под руку явно нервничавшего отца.
И тут грянула музыка. Батон как очумелый махал дирижерской палочкой, хотя я видел, что руководство оркестром он тупо симулирует, но выглядит впечатляюще. Музыка, кстати, была довольно знакомой, точнее, тут было задействовано несколько мелодий, но на выходе получалась такая солянка, что аж ушам больно. Однако на вампиров, похоже, это действовало несколько по-другому – слушали как завороженные. Тем временем музыка постепенно стихала, а я уже узнал стилизацию из песни про Красную Армию, и тут на площадь, чеканя шаг, вышли первые колонны солдат. И знаете, хорошо шагали, подлецы, я аж сам залюбовался, а уж как подбородки вскинули и дружно повернули головы, когда поравнялись с нашим балконом, тут даже сам герцог крякнул от удивления и одобрительно покосился на меня. Я скромно потупил глаза и шаркнул ножкой, а мое внутреннее Я сделало «yes» и бодренько станцевало джигу.
– Гордо шествуют наши гвардейцы – краса и гордость любимого народом графа Гадриана, – надрывался меж тем голос Фурина. – Ура графу и его гостям!
Народ на площади дружно разразился радостными криками, кидая в воздух чепчики, шапки, а также прочие предметы туалета.
– А вот на площадь перед замком вступает могучая артиллерия…
Пять пушек, приведенных в порядок, конечно, не бог весть что, но смотрелись. Правда, стрелять я из них не рискнул бы.
– А теперь вы видите тайное оружие графства – диких необузданных боевых призраков.
Друзья Фурина, за которыми я бегал по всему подвалу пару ночей вместе с призраком графа, пока не уговорил всех их поучаствовать в данном мероприятии. В результате сейчас около двух десятков призраков везли в больших бочках, поставленных на телегу, откуда они выли благим матом, изображая страшно ужасных привидений. Надо сказать, это им неплохо удалось, ибо некоторые особо впечатлительные зрительницы начали аж взвизгивать от испуга и поплотнее прижиматься к стоящим рядом парням, к большой радости оных.
– И вот вновь мы видим славных гвардейцев графа, посмотрите, какие молодцы. А их слаженный шаг, их мужественные лица! Не одно девичье сердце сегодня будет разбито этими доблестными юношами.
Во шпарит. Видать, граф при жизни еще был неплохим оратором, а тут уж совсем разошелся, однако, судя по общественному настроению, народу нравилось.
– А теперь на площадь вступает местное ополчение…
Толпа молодых парней с вилами, дубинами, лопатами и старыми дедушкиными ружьями модели «карамультук обыкновенный доисторический, едва стреляющий». Шли, кое-как попадая в ногу, но рвение проявляли изрядное, чем вполне компенсировали вышеуказанный недостаток.
Все. Я краем уха выслушал объявление Фурина о том, что парад окончен, а теперь начинаются массовые празднества и гуляния в честь гостей, и, извинившись, покинул балкон.
Неделя работы ради каких-то тридцати минут самого действия. Я вздохнул и, улыбнувшись миленькой служанке, направлявшейся к балкону с подносом, уставленным различными бутылками и фужерами, отправился в свою комнату.
Из открытого окна доносилась веселая музыка, и я, прикрыв его, не раздеваясь, завалился на кровать. Почему-то страшно захотелось домой, холодного пива и… бананов. Тьфу ты, сколько уже месяцев прошло после тех приснопамятных опытов Гоймерыча, так нет, все еще хочется иногда скушать парочку- другую.
В дверь постучали. Я вздохнул и, приняв вертикально-сидячее положение, разрешил войти.
– Можно, нер? – спросила Эрнеста, заглядывая в приоткрытую дверь.
– Конечно, заходи. – Я подождал, пока юная вампирша зайдет в комнату, и обеспокоенно спросил: – Что-то случилось?
– Нет, – мотнула она головой, отчего из ее прически вылетела одна из заколок и исчезла где-то под стоящим у стены шкафом. Девочка проследила взглядом за ее полетом и, пригладив выбившуюся прядь, улыбнулась. – Я пришла сказать вам спасибо. Герцог в восторге и зовет отца с собой в столицу, дабы вынести на всеобщий пример при личном присутствии Его Верховенства.
– Ну, значит, все хорошо. – Я облегченно вздохнул. – Как там ребята?
– Веселятся. А Гай вон за дверью ждет, прилип как хвост.
– Что ж ты его так? – улыбнулся я.
– А что он… сам такой… – пробормотала вампирша, отводя глаза и густо краснея.
– Эрнеста, – во все еще приоткрытую дверь просунулась голова Гая. – Ребята ждут, ты скоро… ой, нер, здравствуйте.
– Сгинь! – рявкнула девочка, заставив голову мальчика исчезнуть.
– Эрнеста, ну так же нельзя, – сказал я. – Видно же, как он к тебе относится, ты с ним как-то поделикатней бы, что ли.
– Я стараюсь, – вздохнула та, – но он… непутевый он какой-то.
– Ясно.
Я пристально посмотрел на девочку, стараясь сдержать рвущуюся на лицо улыбку.
– Кстати, я думаю, что ты ко мне не просто так пришла поблагодарить. Говори уж, что опять задумали?
Вампирша покраснела еще больше и несколько секунд молчала, бросая в сторону двери красноречивые взгляды.
– Ну, в общем, Гай хочет попросить разрешения остаться у меня на каникулы, – наконец протараторила она, набравшись храбрости.
– Эээ… – Я оторопело посмотрел на девочку, затем на дверь, за которой топтался Гай, и, задумчиво почесав верхушку своей «тыковки», спросил: – А родители в курсе?
– Да, – кивнула Эрнеста. – Мой отец не против, а отец Гая сказал, что пусть он сам думает и обязательно спросит у вас разрешение.
Вот уж спасибо, подставил так уж подставил. Скинул решение проблемы на плечи учителя, типа, если
