Отпуск

что случится, то во всем я буду виноват, а он останется на коне и весь в белом… повелитель добра и света, блин, не может даже со своим сыном решить. У парня тут первая (или какая там по счету? ) любовь, гормоны из ушей, а папочка просит чужого дядю решить данный вопрос… зла не хватает.

– Да уж. – Я вздохнул.

– Ага, – кивнула Эрнеста и тоже вздохнула.

– И что, все так серьезно?

Девочка пожала плечами:

– Не знаю, нер, я в себе еще не разобралась, однако мне с ним как-то… – Она замялась. – Не знаю, как сказать, нер, но Гай такой непутевый и порой беспомощный, что иногда охота защитить его ото всех…

Вот она, женская сущность. Мы, мужики, ради их ласкового взгляда и нежной улыбки будем гордо выпячивать грудь, бить в нее кулаками и вообще изображать дикий первобытный ужас, дабы показать, какие мы могучие, сильные и готовы на любые подвиги ради прекрасных дам, на вид таких хрупких и ранимых. А если, не дай бог, падем духом, оступимся или проиграем в бою… хе… Это мы, мужики, наивно думаем, что они слабый пол, – однако влюбленная женщина способна на многое… Да ради своего защитника… да если кто его обидит… да на британский флаг или японское солнышко, нужную часть организма супостата – одним рывком, а потом еще по кумполу, да в рыло напоследок, но исключительно в качестве профилактики, ибо ведь не злодейка какая-нибудь. А после полного уничтожения противника вновь прикинется ласковым, нежным и чрезвычайно ранимым существом, будет заниматься домашним хозяйством и с любовью в глазах слушать о подвигах своего «любимого и нежного зверя», что тот совершает…(в офисе, на войне, в соседней забегаловке – нужное подставить), о которых он ей неизменно поведает тихими уютными вечерами, сидя в своем удобном кресле. Эх… как же я когда-то мечтал о подобной жизни: работа, уютная ухоженная квартирка, любящая жена, вечера с друзьями за стаканчиком холодного пива при просмотре футбола… Впрочем, я не жалуюсь. Друзей у меня много, работа интересная (порой даже очень, на кефир должны за вредность доплачивать), невеста замечательная (если, конечно, не считать, что она дракон) и вообще моя жизнь полна романтики и приключений (а также синяков, ссадин, царапин, кучи потраченных нервов и десятка седых волос, причем не только на голове).

Я вздохнул и, посмотрев на смущавшуюся девочку с легким прищуром и улыбкой всезнающего мудреца, махнул рукой:

– Хорошо, разрешу, где наша не пропадала, надеюсь, вы его тут не съедите?

– Нер… – Эрнеста бросила на меня укоризненный взгляд.

Я рассмеялся.

– Ладно, ладно, пошутил. Иди скажи своему рыцарю в сверкающих доспехах. Впрочем, – я покосился в на приоткрытую дверь, – он и сам все уже слышал.

Провожали меня бурно, ну, в смысле с оркестром и натуральным шествием, так что на платформе даже образовалась некоторая толкучка. Причем все на прощание лезли меня дружески приобнять, в результате чего в вагон я садился в несколько помятом состоянии, втаскивая Батона буквально за хвост. Кот всю ночь гулеванил непонятно где и заявился под утро, весь пахнущий чем-то приторным, томно вздыхающий и почему-то с прокушенным в двух местах правым ухом. Буквально перед самым нашим отъездом из замка он вновь куда-то исчез и на перроне уже появился в сопровождении двух девиц с очень хорошими си… кхе, как бы получше выразиться. Короче, вот с такенным богатым внутренним миром. Девицы были высокие, и Батон шел между ними, хозяйски приобняв красоток где-то повыше колен. Красавицам это было явно неудобно, но они стойко терпели, изредка почесывая котейку между ушей, отчего тот буквально млел, а на его усатой морде отражалось просто-таки неземное блаженство. Блин, ловелас в кошачьей шкуре нашелся. Поезд уже дал второй гудок, а кот все еще тискал ножки своих подружек, а посему был нелюбезно мною оторван от данного занятия путем хватания его за шкирку.

Кстати, отец Эрнесты, прибывший меня проводить, подтвердил слова дочери, сказав, что герцог уехал весьма довольный и даже пообещал налоговые льготы графству. Мало того, он забрал с собой Грегора, дабы тот продемонстрировал свои наработки в области военной моды верховному вампиру. В конце концов Гадриан отвел меня в сторонку и, приобняв на прощание, пустил скупую вампирскую слезу, заявив, что я отныне лучший друг семьи, а посему в его замке всегда найдется для меня свободная комната. Я поблагодарил его и попросил присмотреть за Гаем, дабы с мальчиком ничего не случилось, а заодно и за дочкой, дабы они вместе чего такого не натворили. Граф удивленно посмотрел на меня, но через пару минут, видать, до него дошло, и он активно закивал, уверяя, что уж на это я могу точно рассчитывать.

Наконец поезд дал последний гудок, и знакомый мне проводник с приветливой улыбкой попросил меня пройти в вагон. Я вошел, помахал из окна провожавшим и уже хотел было идти в свое купе, как стоявший рядом Батон коротким мявком привлек мое внимание.

– Что там? – я вопросительно посмотрел на кота, который буквально впечатал свой взгляд в окошко.

– Вон, – Батон ткнул лапой в сторону толпы. – Слева от фонарного столба, мяу.

Я посмотрел туда и замер, ибо у края перрона стоял человек, облаченный в знакомый монашеский балахон. В этот момент поезд дернулся и двинулся с места, медленно набирая ход, а незнакомец отвернулся и вдруг исчез. Я аж мотнул головой и вопросительно посмотрел на кота: мол, не привиделось ли мне это? Судя по ответному и не менее ошалелому взгляду Батона – нет.

– Так, детям ни слова, – сказал я коту, едва мы вошли в свое купе. – И надо как-нибудь связаться с академией, чтобы сообщить об этом. Знаешь способ?

Кот задумчиво подергал себя за правый ус, потом почесал промеж ушей, затем зачем-то пожевал кончик хвоста, после чего бессильно развел лапами.

– Ясно, будь тут, пойду поищу нашего проводника, может, у него какой способ имеется. Кстати, жест с хвостом был лишним, – бросил я, выходя из купе.

– Просто там была, мяу, колючка, – донеслось мне вслед.

Проводник оказался на месте и в ответ на мой вопрос только покачал головой, сообщив, что ничем не может мне помочь.

– Дело в том, что поезд, по сути, движется в пространстве Манбраха и никакой вид связи отсюда невозможен, так что придется потерпеть до следующей станции.

Я молча кивнул и, заказав чаю, вернулся.

– И? – спросил кот.

– Мы в пространстве Манбраха, и связи нема, – пояснил я и сразу добавил: – Вот только не спрашивай меня, что это такое, сам не знаю, но звучит красиво и загадочно.

Кот согласно мявкнул и, пристроившись у окна, принялся наблюдать за проносящимся мимо пейзажем. Я же вновь вышел в коридор и пару минут бродил по нему, пытаясь немного успокоиться. В принципе, пока предпринять было ничего нельзя, да и тревога, возможно, была ложной, хотя, с другой стороны, случай в замке… Нет, дело тут явно нечисто. Как говорят умные люди: «Надо думать о лучшем, но готовиться к худшему. То есть сделать три вещи: вырыть бомбоубежище, купить танк и запастись провиантом, дабы отсидеться подольше». Впрочем, мне этот совет в данном случае не особо подходил, хотя от танка я бы не отказался. Бандура, конечно, здоровая, но с ней (точнее, в ней) как-то на душе спокойнее и уютнее было бы.

– О чем задумались, Ярослав Сергеевич? – Голос проводника вернул меня на грешную землю.

– Да так, – улыбнулся я, – о том о сем…

– Ясно, – улыбнулся в ответ старик. – Они ведь знаете какие живучие, бывает, прихлопнешь одного, думаешь, избавился, ан нет, глядь, опять тут как тут.

– Вы это о чем? – Я удивленно посмотрел на проводника.

– О тараканах, конечно, – с маленькой заминкой ответил тот. – Совсем, сволочи, одолели, и, главное, даже магия их никакая уже не берет, даже не знаю, что и делать.

Он тяжело вздохнул и покачал головой.

– Впрочем, действительно, что я об этих тварях вспомнил, я же вам чайку-то принес, горяченького.