грязи копаться. Вот, сейчас пытаюсь понять, чего этой птичке не хватает, помимо топливных стержней.
– И как успехи?
– Ну, как сказать? У меня было всего два дня, чтобы осмотреться. – Рик оперся спиной о стену, задумчиво барабаня пальцами правой руки по плечу. – Насколько я могу судить, главный двигатель в норме, как и реактор, однако генератор защитного поля вызывает опасение, да и прыгуны на ладан дышат.
– Прыгуны?
– Ну да. – Рик удивленно посмотрел на Керка, затем улыбнулся: – Ах да, извините, капитан, совсем забыл. Прыгунами мы называем двигатели, предназначенные для взлета и посадки, а также полета в атмосфере.
– Зачем? – удивился тот. – Разве нельзя применять один и тот же?
– Ну, можно, однако так проще. Зачем тратить мощь главного двигателя, если можно воспользоваться теми, что поменьше?
– Понятно, – кивнул Керк. – У нас для этих целей применяют антигравы.
Торкленец вопросительно посмотрел на юношу – это слово, к тому же произнесенное Керком на «едином», было явно ему незнакомо, – однако переспрашивать не стал.
– Кстати, все хотел спросить, зачем Конгломерат держал вас на этой планете?
– А профессор не рассказывал? – удивился Рик.
– Нет.
– Ну, грубо говоря, использовали в качестве квалифицированной рабочей силы при раскопках местных городов. Эта планетка просто кладезь дайтанских артефактов, однако большинство из них погребено довольно глубоко под землей, да и порой их добыча не так уж безопасна: радиация, охранные системы дайтанцев, некоторые из них действуют до сих пор… да много чего. Конгломерату в конце концов надоело терять своих людей, да и лишних проблем и вопросов из-за этих потерь возникало достаточно. В результате они решили использовать для этих целей заключенных.
– А почему не местных жителей?
– Ну, у них тут какой-то договор на эту тему с Вершителями, хотя, с другой стороны, не думаю, что здешние аборигены могли бы быть чем-нибудь полезны. Они в развалины старых городов стараются не лезть, на эту тему у них тут существует масса запретов, да и проще сюда привезти пару сотен зеков, чем обучать и контролировать местных. К тому же мековцы стараются скрывать свое присутствие и с базы особо не высовываются, а все раскопки проводят втайне, в пустынных местах, подальше от жилых регионов.
– Понятно. Что там с топливными стержнями, разобрался?
– Практически, – Рик подошел к центральному экрану и пару минут рассматривал горевшую в его углу схему корабля, затем, обернувшись, спросил: – Капитан, можете вывести на экран вот этот отсек?
Керк кивнул и, поднявшись со своего места, подошел к левому пульту. Повинуясь его действиям, экран моргнул, и изображение полутемного ангара сменилось видом небольшой комнаты с пустыми стеллажами и длинным металлическим столом посередине, на котором лежал полуразобранный цилиндр топливного стержня. Лишенный своей металлической оболочки, он чем-то напоминал распушенную елку золотистого цвета, среди ветвей которой причудливо извивались какие-то металлические ленты, изредка мерцавшие зловещим бордовым огнем.
– А вскрывать стержень не опасно, вдруг какое-то излучение? – нахмурился Керк.
– Обижаете, капитан, там в отсеке были скафандры, – улыбнулся Рик. – Причем, судя по конструкции, явно не предназначенные для выхода в космос, что-то типа защитных комбинезонов на случай аварии в реакторе. Надеваются, кстати, интересно: там на них такие полоски серебристые, по ним надо провести пальцем, чтобы расстегнуть или застегнуть, только сперва натягиваешь специальные перчатки…
Керк вспомнил, как сам пытался разобраться со скафандрами дайтанцев.
Земные скафандры, как правило, состояли из нескольких частей, которые надевались как обычная одежда, после чего соединялись одним прикладыванием «блок-ключа». Здесь же скафандры были цельносоставные, и, влезая в них, швы приходилось герметизировать с помощью специальных перчаток, поверх которых потом надевались еще одни, пристегивающиеся к скафандру при помощи магнитных застежек. По мнению Керка, это была не очень надежная система, но выбирать не приходилось.
– Вот, копался сегодня весь день, – продолжал Рик. – Конструкция, надо сказать, интересная, и профессор был прав, когда предположил, что дайтанцы используют лактриум, однако смотрите, – Давор ткнул пальцем в разобранный стержень. – Видите эту ветвистую структуру и светящиеся полосы?
– Вижу, и что? – Керк вопросительно посмотрел на бортинженера.
– Понимаете, капитан… – Рик задумался, видимо пытаясь подобрать нужные слова. – В общем, у нас в двигателях подобного плана для активизации лактриума используют в качестве катализатора цементин. Помещенный в реактор стержень бомбардируется тамкар-частицами, цементин распадается, его атомы начинают взаимодействовать с атомами лактриума – и мы летим вперед. Однако тут явно что-то другое. Во-первых, лактриум здесь применяется в виде порошка, я обнаружил там его остатки. Во-вторых, эта ветвистая структура явно для чего-то нужна, возможно, это тоже что-то вроде катализатора – не знаю, а еще эти светящиеся ленты… Вообще, интересно было бы разобрать невыработанный блок, глянуть, как это выглядит, однако их у нас и так осталось всего три, тогда как при полной загрузке должно быть двадцать. Да и не хочу рисковать, конструкция ведь незнакомая, может случиться всякое…
– Согласен, – кивнул Керк. – И не думаю, что это нам много бы дало.
– Вы правы, капитан. Однако я хотел сказать, что мы навряд ли сможем использовать стандартные лактриумные блоки, и проблема тут не только в их конфигурации.
– Я это уже понял, – Керк скрипнул зубами.
На данный момент дайтанский космолет был всего лишь полумертвой грудой техники – насмешкой судьбы, которая дала ему шанс вырваться с этой планеты и тут же вильнула хвостом, показывая всю тщетность задуманного.
– Как думаешь, на сколько оставшихся блоков хватит? – спросил он.
– Не знаю, – пожал плечами Давор. – Надо посмотреть эту крошку в работе. Думаю, если обесточить все, что можно, то подняться с планеты мы сможем, да и на прыжок, возможно, хватит, однако не уверен.
– Скачок наугад… – Керк опустился в кресло и, откинувшись на спинку, задумался, затем тихим голосом пробормотал: – Компьютер нам все еще не поддается, навигационная система – темный лес, топлива непонятно сколько, как результат – взлет равносилен самоубийству.
– Ну, не все так плохо, капитан, – ухмыльнулся Рик. – Дело в том, что такие стержни я видел и раньше.
Керк резко выпрямился в кресле:
– Где?
– У мековцев, естественно, они как-то нашли целый склад таких цилиндров, однако так и не поняли их назначение, решив, что, возможно, это какие-то бомбы или еще что-то подобное. Вот и складировали их в одном из дальних ангаров. А насчет навигации… что ж, навигатор из нашего экипажа не погиб, за неделю до побега я видел ее и даже перебросился парой слов. Женщина, конечно, находилась в угнетенном состоянии, но, думаю, все еще жива…
– И все же я считаю, что нам надо вытаскивать Эрая, – сказал Керк, оглядывая всех собравшихся в кают-компании. – Хотя профессор и считает, что ему ничего не угрожает, однако…
– Нет, – тихий голос Ай заставил юношу прерваться и посмотреть на девушку удивленным взглядом. – Нет, – повторила хранительница. – Эрл Лайнос прав – Эрай должен остаться у Вершителей.
– Почему?
Хранительница вздохнула и, бросив взгляд на сидевшего рядом Намара, ответила:
– Мой кард ни за что не согласится вернуться, пока не выполнит свое поручение, к тому же гостить у одного из Вершителей – великая честь.
– Керк, а ты не думаешь, что наше похищение карда сведет всю его миссию на нет? Вряд ли после такого происшествия совет примет и выслушает его. Скорее посчитает эти действия оскорблением и безоговорочно встанет на сторону агронцев.
Слова Намара остановили готовые сорваться с губ Керка возражения. Он некоторое время невидящим взглядом смотрел куда-то сквозь танара, опершись локтем о спинку кресла и задумчиво почесывая
