Я скромно отмахнулась.
Урс, тронутый до слез, поцеловал меня в обе щечки:
— Поддержи ее. А если понадобится помощь, позови меня.
И только Шанталь скосила на меня подозрительный взгляд.
Да, с этой женщиной надо держать ухо востро…
Алекс поначалу вообще не хотела пускать меня в квартиру. Была половина десятого субботнего утра, а, судя по внешнему виду и исходящим запахам, вчера после ламбруско она продолжила возлияния.
— Чего тебе надо?
— Приюта. Давай-ка пропусти меня! — Я отодвинула ее в сторону, что стоило мне примерно такого же усилия, с каким Посейдон убирает с дороги утлое каноэ.
Алекс жила на седьмом этаже дома в стиле модерн, позади кинотеатра «Больверк»[31]. Лифта, естественно, не было, а все комнаты производили впечатление каких-то отсыревших и промозглых. Но зато был пленительный вид на городские крыши, и она могла в любой момент без проблем проплыть в своих «лодочках» от Феррагамо [32] в престижный «Феллини», чтобы сидеть там, игнорируемой породистыми итальянскими официантами.
Раньше я завидовала ей из-за квартиры, но теперь сама жила со своим женихом — ох, к этому еще придется привыкать! — на Киллесберг, а против этого убогая квартирка на правах собственности в центре города не тянула.
— Я смертельно устала! — пожаловалась Алекс.
— Сейчас сделаю тебе кофе. Он поможет.
— Мне бы больше помогло, если бы ты сейчас убралась и дала мне поспать дальше.
Милые бранятся — только тешатся. Алекс явно любила меня. Очень.
А вот ее котяра Микеш меня, напротив, не любил. Он с наслаждением вонзил когти в мою левую икроножную мышцу. Был он животным диким и вел себя прилично только в тех случаях, когда у него под носом появлялась миска, полная молока. Но как верная мамочка своих пичужек, я никогда не подала бы еды заклятому врагу моих сладких пернатиков. И за эту твердую позицию регулярно расплачивалась моя икра.
— Послушай-ка, я здесь, чтобы выяснить, кто из твоих вороватых «Львов по объявлению» спер неприличные фотки и порочащие дневниковые записи и теперь шантажирует тебя. Так что не нервируй меня, а лучше скажи, где у тебя фильтровальная бумага.
— Кто сегодня еще пользуется таким старьем? Просто нажми на кнопку моей супер-дупер-люкс- кофеварки.
Я нажала.
— Он снова написал.
— Что-что?
— Это лежало в моем почтовом ящике, когда я вчера вернулась домой.
С этими словами она сунула мне в руки пахнущую «Угу»[33] бумажонку и на ватных ногах поплелась назад в спальню.
ЕСЛИ НЕ ЗАПЛАТИШЬ, Я ВЫСТАВЛЮ ЭТО В ИНТЕРНЕТЕ. МОЖЕШЬ БЫТЬ УВЕРЕНА. СКОРО СНОВА ДАМ О СЕБЕ ЗНАТЬ.
Он даже не взял на себя труд вырезать буковки по отдельности, а просто выискал фразы целиком. Но больше меня потрясла копия одной фотографии, которая красовалась прямо под наклеенными словами — фото женщины в каучуковой маске на голове, прикованной плюшевыми наручниками к одной из труб в душе. С краю картинки мелькало что-то похожее на кошку с девятью хвостами. Я в жизни не узнала бы, кто эта особа, но предположила, что в данном случае речь шла об Алекс.
Боже мой!
Причем поразили меня не садомазохистские игры и не грушевидное родимое пятнышко на левой ягодице, а тот факт, что с момента этого снимка груди Алекс значительно подросли по объему. Но в ее возрасте это биологически просто невозможно! Да и по собственному опыту я знаю, что с годами груди скорее сжимаются и обвисают, так что пришлось примириться с мыслью, что она сделала пластическую операцию.
Я вошла в спальню. Вот она лежит: беззащитная, потерянная, на краю краха карьеры из-за каких-то нескромных фотографий и писулек… Но все мои мысли были направлены только в одну сторону.
Я подошла и пощупала ее правую грудь.
Алекс взвилась как снаряд и с размаху огрела меня подушкой:
— У тебя все дома?! Что ты себе позволяешь?
— Я просто хотела попробовать, как это на ощупь.
— Ну? Теперь довольна?
Я кивнула:
— Скажи, а морщинки со лба ты, наверное, убрала ботокс-инъекцией?
— Глупая корова! — Алекс натянула одеяло на голову.
— Ну, ладно, тогда перейдем к тому, чтобы изобличить этого парня, пока он не натворил чего похлеще.
Алекс высунула голову из-под подушки.
— Честно? Ты хочешь мне помочь?
— Ясное дело, а ты как думала?
— И ты не потребуешь с меня никакой жертвы в качестве вознаграждения? Я не должна буду отдать тебе своего первенца?
Я дала ей тычка:
— Ты что, дурашка! Я с радостью помогу тебе. В конце концов мы ведь подруги.
Алекс просияла.
И тут ее со всей силой вырвало на белый «Флокати»[34] у подножия кровати.
Папку с материалами на подозреваемых я нашла на кухонном столе. Возле стояла целая батарея пустых бутылок — от абсента, в отношении которого к этому времени уже были вынесены предупреждения о небезопасности приема, до старой испытанной водочки. Я только понадеялась, что не всю стеклотару Алекс опустошила в эту ночь. Такое похмелье не возьмет и мой фирменный рецепт!
Предостерегаю вас от предположения, будто я как одинокая дева частенько прикладывалась к бутылочке! Просто самостоятельная женщина должна выработать в себе сопротивляемость к коктейлям. Иначе безнадежно пропадешь. Мой лимит на тот момент составляли два «Секс он бич»[35] плюс стакан «Просекко». Одним коктейлем больше — и я уже срываю с себя одежды и исполняю танец живота на столе. Ну, это просто такое образное выражение. Поэтому, например, в коктейль-бар «Фонтана» мне вход воспрещен.
Итак, под неодобрительный взгляд кота Микеша я смешала лечебный антипохмельный коктейль, в который входят томатный сок, сырые яйца, секретная смесь из перца, оливкового масла и соуса карри, и влила его в жутко сопротивлявшуюся Алекс.
Полчаса, которые она провела после этого над унитазом, моля о скорейшем смертном часе, я сидела на кухне и последовательно тыкала во все кнопки на ее супершикарной кофеварке, а результаты этого действия щедро закладывала за воротник, что повергло меня в кофеиновый дурман.
Одновременно с этим я изучала «картотеку».
Восемь прозрачных файлов, восемь голов. Вроде бы все субчики выглядели нормально. Ни на одной морде не было написано, что он мошенник. Согласно личным сведениям все они имели достойную работу, любили животных, кино и концерты, а на досуге делали добрые дела для голодающих детей Африки или больных СПИДом.
Ну и как можно определить, кто из них был пройдохой?
Точнее сказать: как мне это определить?
Даст ли на самом деле какой-нибудь результат, если позвонить каждому на мобильник и вежливо спросить: «Эй ты, скажи-ка, случайно не ты стибрил у Алекс парочку фоток с обнаженкой да дневничок, а теперь угрожаешь ей шантажом?»
