– Насколько я знаю, – Тур медленно двинулся к костру, увлекая за собой брата, – уничтожение диоксиносодержащих продуктов «по правилам» – весьма дорогостоящая процедура. Их требуется сжигать при температуре 1200 градусов в течение нескольких часов или, на худой конец, закрывать в герметичных бетонных саркофагах подобно радиоактивным отходам. А теперь представь, что в каком-то производстве вдруг обнаруживается фатальное нарушение технологии, повлёкшее превышение всех допустимых норм содержания диоксинов в продукции. Согласно экологическому законодательству, в Европе за подобные ошибочки можно сесть за решётку. Допустим, что ты руководитель фирмы. Что ты будешь делать, если у тебя рыло в пуху?
– Избавлюсь от продукции, конечно.
– Если ты начнёшь компанию по поиску подходящего способа захоронения брака в своей стране, что будет?
Ворон остановился, а Лис у костра навострил уши. Марина напряжения не заметила.
– Теперь всё ясно, – пробормотал Ворон. – Будет большой шум и большое пятно на репутации. Или даже небо в клеточку.
– Вот именно. Им выгоднее заплатить новорусским дельцам огромные деньги и умыть руки. Благо заразится не их родная земля.
– А нашим сволочам, значит, выгодно, получить деньги и на всё остальное наплевать?
– Получается так, – Тур сдвинул брови. – Не хочется в это верить, но…
– Я из Беляка душу вытрясу!
– Не пори горячку. Кроме Беляка здесь полно и более крутых «авторитетов». И есть ещё Бер с его заложными. И вообще, нам необходимо прежде всего доказать существование диоксинов на свалке.
– А мужик у тебя в больнице? Это не доказательство?
– Увы, нет. Диоксины на то и призраки, что их следов просто так не обнаружить. Мужику поставят «цирроз печени», немного удивятся анализам и свалят всё на самогон. Может быть, обругают в прессе районных руководителей за нарушение санитарных норм при организации свалки, и всё.
– Влад, Всеволод, – окликнула Марина. – Готовы ли вы к приёму пищи? Что-то у вас слишком озадаченный вид.
– Я имел неосторожность вспомнить о работе, – развёл руками Всеволод Полозов. – Обещаю, больше не повторится.
Близнецам удалось согнать с лиц озабоченность. Лис вертелся, как юла, пытаясь взглядом, жестами и мимикой вытянуть из братьев хотя бы часть сухого остатка их разговора.
– Дома, – еле слышно ответил ему Тур.
Владимир Полозов поднял тост:
– За прекрасную даму!
После обеда на лоне природы, сопровождаемого хорошим красным вином, Марина вспомнила про бадминтонные ракетки. Игра продолжалась до тех пор, пока воланчик не улетел в воду. Воспользовавшись случаем, старшие Полозовы с удовольствием искупались, отметив изумительную чистоту воды, а их подруга невзначай обронила:
– А известно ли вам, что в бассейне Тверцы расположены водозаборные станции?
– Где именно? – Ворон оторопел.
– Под Медным где-то. Оттуда в город поступает питьевая вода. Влад, что с тобой? У тебя такое лицо, будто сейчас грянет мировая катастрофа!
На въезде в город Борис Полозов прозрачно намекнул, что без проблем отгонит БМВ домой, а утром заедет за братьями, однако близнецы сделали вид, что намёка не поняли, к тихому разочарованию Марины. Машина остановилась прямо перед подъездом большого пятиэтажного дома. Бабки на лавочке прервали разговор и устремили подозрительно-любопытные взгляды на двух одинаковых мужчин и одну женщину, прощавшихся возле иномарки.
– Буду ждать продолжения сказки, – шепнула Марина своим кавалерам, наклонившимся к её румяному лицу. – Пока!
Она скрылась в подъезде, и глазастые соседки возобновили прерванную беседу.
Тур вздохнул и сел за руль. Ворон помедлил, внимательно оглядел открытые окна и балконы, подмял губой ус и открыл пассажирскую дверцу салона.
– Я за мамой присмотрю, – отчётливо раздалось рядом.
Возле разбитого поребрика тротуара стоял мальчик с велосипедом. Лицо его мерцало в тени раскачивающейся липы.
Пока Тур и Ворон оторопело взирали на юную информационную ипостась, Лис пулей выскочил из машины.
– Ваня!
Мальчуган приосанился.
– Я сам смогу защитить маму. Я уже взрослый.
– Защитить от кого? – Лис присел перед призраком-ребёнком на корточки.
– От того, кто следил за тобой в библиотеке, пока ты с мамой говорил. Они теперь встают за спинами людей, у которых нет позади своего. Поэтому ты не заметил, – не обращая внимания на остолбеневшего собеседника, мальчик поправил ногой педаль и сел в седло. – Я буду стоять у мамы за спиной и буду её беречь.
Ветер откинул ветви липы, и лицо призрачного защитника проявилось из тени. Серьёзные детские глаза – точная копия зелёных очей Марины – деловито сверкнули. Велосипед мгновенно переместился на другой конец двора и скрылся за углом.
День семнадцатый
Травяные заросли вдоль прокатанной колеи радовали глаз ярко-зелёными тонами, на полянках пестрели цветы, трудились пчёлы, исследуя нежные лепестки, томно раскачивались сосны, вздыхали тёмные ели, беззаботно журчал в овраге тоненький ручеёк.
– А правильно ли мы идём? – спросил Ворон.
Машину братья предусмотрительно загнали в заросли недалеко от перекрёстка просёлочных дорог.
Тур сверился с картой и утвердительно кивнул.
Лис принюхался к ветру.
– Я чую какой-то запах. Тур, чем пахнут диоксины?
– Диоксины, малыш, сами по себе не пахнут, – мрачно отозвался тот. – Более того, даже смертельная доза их настолько мала, что до девяностых годов прошлого века лишь несколько лабораторий во всём мире в принципе могли определить их наличие в продуктах и организмах.
– Ты же сказал, что возьмёшь пробы? – удивился Лис.
– Возьму, – Тур поправил за плечами рюкзак. – Но не смогу провести анализы самостоятельно. Поэтому я и звонил сегодня Киселёву. Он пообещал помочь.
Лис не стал уточнять, кто такой Киселёв. У старших братьев было столько знакомых, что юноша давно потерял счёт именам, фамилиям, кликухам и прозвищам, фигурирующим в разговорах. Первое время он расспрашивал о каждом новом персонаже, дабы выстроить для себя картину жизни Тура и Ворона на этом свете. Но братья обычно были скупы на подробности, и Лис в конце концов окончательно запутался в хронологии событий.
Ветер сменил направление. Сосны над головой недовольно заскрипели, а из ветвей кустарника, обрамлявшего лесной овраг, вырвалась оголтелая стайка пташек.
– Фу-у! – Лис зажал рукой нос. – Вот это уже вонь.
– Спрячь моську в воротник, – посоветовал Ворон и ускорил шаг.
Через пять минут быстрой ходьбы впереди показался просвет. Колея распласталась, превратившись в исковерканную колёсами площадку, с которой открывался вид на злополучный карьер. Экскаваторы выгрызли кусок холма, и теперь заброшенные песчаные разработки напоминали корявый полумесяц, плавно
