ощущение было наиболее ярким, и бессмысленно отрицать, что домом я считал всю Галактику. Странное чувство. Ведь в вакууме жить невозможно.
Как-то мне довелось слышать любопытный спор. Один из споривших говорил о необходимости такого понятия, как родина. Другой же выступал за то, что человек имеет право жить там, где ему больше нравится. Он говорил:
– Если бы Бог захотел, чтобы человек всю жизнь сидел на одном и том же месте, то снабдил бы его корнями.
На что другой в тон ему резонно заметил:
– А если бы Бог захотел, чтобы человек постоянно порхал с места на место подобно бабочке, то снабдил бы его крыльями.
На том они и разошлись. А я вот иногда думаю: разве плохо, когда родина большая? Правда, это попахивает экспансионизмом.
Через семь минут звезды заплясали и превратились в огненные вихри, известившие, что корабль вошел в «туннель» Стинглера. Почти мгновенно «окна» погасли, чтобы не пугать слишком нервных пассажиров.
– Чай, кофе, сок? – с улыбкой обратилась ко мне стюардесса – как всегда, молоденькая и, как всегда, симпатичная. Мой взгляд, поднимаясь к ее глазам, непроизвольно пробежал по всему телу. Смотреть было на что, она это знала, посему и не обижалась на задержку в ответе.
Я вспомнил, что кофе и чай уже пил сегодня.
– Давайте сок.
Она по памяти начала перечислять все имеющиеся соки, но я остановил ее в середине списка:
– Обычный апельсиновый, пожалуйста. Стюардесса снова улыбнулась, спросила, как. я себя чувствую, удобно ли мне и так далее по перечню, который я тоже уже успел выучить наизусть. Когда положенные время и внимание мне были уделены, она с такой же улыбкой подошла к следующему пассажиру. Я откинулся в кресле и прикрыл глаза.
Перед моим внутренним взором всплыл образ Наташи, и этого оказалось достаточно, чтобы напрочь забыть о стюардессе. Наташа. Где она сейчас? Я назначил встречу, на которую не пришел. Не приду, поправился я. Мы расстались – скорее всего, навсегда. И мне так и не представится возможность выяснить, кто же она такая. Тогда, в ресторане, непринужденно болтая с ней за одним столиком, я видел в ней простодушную и открытую девушку. Теперь же, когда я был далеко, ее образ подернулся дымкой таинственности и недосягаемости. И этим он снова и снова привлекал мои мысли.
Таинственность… Всего лишь игра моего воображения?
Глава третья
Основной космопорт на Менигуэне расположен так, что там постоянно стоит отличная погода. Мне об этом сказала стюардесса, когда я обронил замечание по поводу бури на Атлании – предпоследней остановке нашего лайнера. Там за бортом хлестал такой ливень, что с пяти метров ничего не было видно. Я даже и не подумал высовываться. Благо моя подопечная придерживалась сходных взглядов.
Менигуэн же и вправду оказался солнечным и теплым. И еще очень шумным. Последнее объяснялось просто: население этой ничем не выдающейся планетки составляло около восемнадцати миллиардов жителей Многовато, хотя бывает и больше.
Сразу возле космопорта возвышались огромные небоскребы самых разнообразных форм, построенные из самых разнообразных материалов. Между ними на всех уровнях сновали бесчисленные средства передвижения и транспортировки грузов – медленные и скоростные, большие траки и маленькие «жуки» – казалось, здесь представлено все, что только выпускается в Галактике.
Я с интересом смотрел на это зрелище суеты.
Женщина не проявила никакого желания брать билет еще куда-либо.
Вместо этого она спокойно вышла с территории космопорта и влилась в поток пешеходов. Мне пришлось поступить так же.
Успев отвыкнуть от толчеи, я чувствовал себя немного не в своей тарелке. Постоянно кто-то обгонял меня, слегка зацепив своей одеждой, иногда доводилось пробираться сквозь скопления людей, оживленно обсуждающих что-то прямо посреди улицы, в ушах звоном стоял шум голосов и проносящихся мимо машин, а в глазах рябило от мелькающих фигур. Я начинал раздражаться, что бывает со мной редко. Впрочем, мне удалось собраться и не упустить из виду мою подопечную.
С другой стороны, в такой толпе «висеть на хвосте» было даже в некотором роде проще: на меня никто не обращал внимания. Еще один посторонний, еще одна песчинка на пляже или капля в море. Много ли?
Меня такое положение дел устраивало, но все же я давненько не бывал в мегаполисах. Из-за этого и день казался не таким солнечным, и прохожие не слишком вежливыми, и дома могли бы быть пониже. В общем, все оставляло желать лучшего.
Так мы прошли метров пятьсот, которые отделяли космопорт от стоянки такси. Там женщина подошла к первому попавшемуся водителю и что-то ему сказала. Он кивнул, и она приготовилась сесть в машину. Но в последний момент – видимо, повинуясь внезапному импульсу, – она обернулась, взгляд ее скользнул по толпе и, словно острое лезвие, упал на меня. Я безмятежно изображал обычного неприметного служащего, озабоченного своими проблемами и спешащего на работу после обеденного перерыва. До только что прилетевшей откуда-то светло-рыжей особы средних лет мне не было никакого дела. Однако что-то изменилось в ее лице, прежде чем она села в такси. Что-то, заставившее меня сбиться с темпа.
Такси стартовало – плавно, но быстро – и, перестроившись во второй ряд на четвертом уровне, скрылось за поворотом. Я тихонько присвистнул. Мои мысли побежали сразу по двум направлениям, что не помешало, впрочем, их ясности.
Первое. То, что она взяла такси, означало, что ее цель находится где-то в пределах этого города. Легче ли мне от этого? Хм. Согласно туристическим проспектам, в Калго проживает около двадцати четырех миллионов человек. Это не считая собак и кошек. Осталось зажечь свечу и на недоуменные вопросы окружающих: «Что ты ищешь?» гордо отвечать: «Человека ищу, человека».
