Голос мой сорвался на крик, пока я снова и снова задавала ему этот вопрос.
— Почему ты мне ничего не рассказал, не объяснил? Почему? Почему? Почему?!
— Князь должен был сам все тебе рассказать. Чтобы ты могла сделать выбор. Я был уверен, что он все тебе рассказал. Вчера я прислал тебе вино, ты не должна была испытывать страха перед ритуалом.
— К дьяволу вино! Я его вылила на пол, это твое вино, и ничего мне Князь не рассказал.
Я уткнулась лицом Люциану в грудь и опять разрыдалась.
Он постоял так с минуту, слушая мой плач, потом его руки медленно поднялись, и он прижал меня к себе.
— Пойдем внутрь, Мири. Тебе надо умыться и, — он оглядел мое разорванное платье, которое я кое- как стянула пояском, прежде чем покинуть покои Князя, — и переодеться.
Но я не могла идти сама — совсем обессилила, и тогда Палач взял меня на руки и понес к себе.
Там он опустил меня в кресло у камина, то самое кресло, которое я так любила еще ребенком, а потом протянул мне бокал с вином.
— Опять твое чародейское вино? — я всхлипнула и скептически заглянула внутрь бокала.
— Нет, это обычное вино, но оно с травами, которые придадут тебе немного сил.
— Спасибо, — прошептала я и пригубила вино.
— Мири, я должен отойти ненадолго, — сказал Люциан, о чем-то напряженно размышляя.
— Только не оставляй меня надолго одну, — я умоляюще подняла на него глаза. — Я не хочу оставаться надолго одна! Мне страшно!
— Я быстро, — пообещал Люциан.
Я проводила его взглядом к жемчужной дымке в стене, которую я приметила в свой последний приход сюда. Люциан шагнул прямо в нее и исчез. Арка, вспомнила я, проход в другую реальность.
Я не успела допить вино, как Палач вернулся.
— Тебе, наверное, хочется обмыться? — спросил он.
— Да. Очень. Если ты позовешь служанок…
— Нам не понадобятся служанки, я проведу тебя туда, где есть теплая вода. Тебе сразу станет легче.
Мне было все равно, станет мне легче или нет, но я кивнула и снова оказалась у него на руках, а потом он вместе со мной вошел в дверь Арки. Внутри меня что-то сжалось, в глазах прояснилось, и я на мгновение разглядела сеть туннелей, тянущихся в разные стороны от Портала. Я тоже могла их видеть, как и Люциан? Нет, наверное это мое сознание шутит со мной. Я моргнула, и туннели исчезли. Только в груди у меня остался тугой комок, который начал рассасываться, как только мы покинули Портал.
Перед нами возникла небольшая пещера с круглым бассейном. Вода в нем была бирюзовой, и от нее поднимался пар.
— Горячий источник? — спросила я. — Здорово. Я слышала о таких, но никогда не видела.
Люциан ничего не ответил. Он просто спустился вниз по ведущим в воду ступеням и погрузился вместе со мной в бурлящую теплую воду.
Я блаженно прикрыла глаза. Люциан держал меня чуть ниже поверхности воды, и я чувствовала, как потоки тепла смывают мою усталость.
— Это чародейский бассейн?
— Нет, — усмехнулся Палач. — Просто струйки воды массируют твое тело, напряженные мышцы расслабляются, и усталость уходит.
Он усадил меня на ступеньки, потом достал откуда-то губку и начал аккуратно вытирать мое лицо и шею.
Мокрая рубашка облепила его тренированное тело, делаясь совсем прозрачной, и я не могла оторвать глаз от просвечивающей под тканью гладкой смуглой кожи.
— Люциан, раздень меня, — прошептала я.
— Что?
— Раздень, сними с меня это мерзкое платье. Мне оно противно. А ты… ты уже видел меня всякой, так что… Просто сними его.
Он ничего не ответил, просто развязал поясок, я подняла руки, и он стащил с меня платье. На секунду он прижался ко мне грудью, и меня словно ударило молнией. Мной двигало чистое наитие, я схватила Люциана за рубашку и стащила ее с его плеч. Потом распутала мокрые завязки на его бриджах и потянула вниз.
Руки Люциана легли поверх моих, останавливая меня.
— Что ты делаешь, Мири? — очень серьезным голосом спросил он.
— Раздеваю тебя, твоя одежда промокла, и я…
— Мири?
— Черт тебя побери, Люциан! — не выдержав, закричала я, голос мой эхом разнесся под сводом пещеры. — Я раздеваю тебя. Потому что хочу видеть тебя обнаженным, потому что… — я собралась с духом и выпалила ему в лицо, — потому что ты взял мою невинность, потому что ты заклеймил меня, потому что ты вывернул мою душу наизнанку, и теперь я не знаю, как можно жить вдали от тебя. Я теперь твоя. Твоя кровь, твоя душа, твое тело, твоя собственность.
Я смолкла и вдруг поняла, что сделала нечто такое, что послужило толчком к чему-то еще, будто во мне повернулось какое-то колесико, а за ним пришел в движение целый механизм. Я пока не понимала, что произошло, почему это случилось сразу после моих слов, но чувствовала, что слова мои привели к колебаниям сфер, о которых я ничего не знала.
Люциан запрокинул назад голову и прикрыл глаза, словно испытывая невыносимую боль.
— Я ведь не вампир, правда? — Я вдруг снова вспомнила события прошедший ночи. — Когда я вышла от Князя, было утро, светило солнце, и со мной ничего не случилось.
— Нет, ты не вампир.
— Тогда кто я теперь? После этого глупого ритуала?
— Бессмертная.
— Бессмертная? — опешила я. — Как это возможно?
— Твое обращение началось, когда душа попыталась покинуть твое тело, как происходит с любым смертным, которого обращает вампир. Ты умирала, но сделала выбор, и я не позволил твоей душе уйти.
— Ты знатный чародей, Люциан, раз тебе подвластно подобное. Спасибо. И… я буду жить вечно? Меня нельзя убить?
— Убить можно, — слабо улыбнулся он и открыл глаза, — но это будет сложно сделать. В тебе теперь кровь вампира, а вампиры восстанавливаются почти мгновенно. Но тебе можно отрубить голову или вытащить из твоей груди сердце, и только в этом случае ты умрешь. Внешность твоя не изменится. Ты навечно останешься такой, какая ты есть сейчас, — юной девушкой.
— Ох, — только и смогла пробормотать я. — Не знаю, что и сказать, наверное, это здорово…
— Ты привыкнешь.
Люциан снова улыбнулся. Его рука нежно коснулась моей щеки, потом он склонился ко мне, и его губы накрыли мои. Во мне все запело. О, мой бог, меня целовал Люциан! Мой Прекрасный Принц! Это было, словно сладкий сон, но реальность оказалось много слаще. Губы его были нежны, и я затрепетала в его объятиях.
Он усадил меня обратно на ступеньки, снова взял в руки губку и провел ею мне между ног, обтирая бедра. Я откинулась назад и, приподняв колени, развела ноги.
— Я все правильно делаю? — с невинным видом поинтересовалась я, млея под его прикосновениями.
— Правильно, — усмехнулся он.
— Я ничего не умею, но ты же меня научишь, правда?
— Научу, — вздохнул он покорно, потом рассмеялся. — Ох, Мири, Мири, моя Золотая Девочка, все- таки ты своего добилась.
— И чего же я добилась, мой Палач?
Он промолчал, но покачал головой.
