вечер, хотя еще нет и десяти часов. Иден была уверена, что у каждого присутствующего есть сын или брат, которых можно посчитать вполне приличными молодыми людьми, с той оговоркой, что ноги у них как свинцовые, а пальцы – словно пружины в мышеловке.
Все глаза в огромной гостиной следили за ней, пока она непринужденно беседовала и смеялась с новыми и старыми знакомыми. Ее красота и грация уже сами по себе были исключительными, а ум и обаяние просто околдовывали. Все матери прилагали усилия, чтобы запомнить название той великолепной английской школы, которая вскоре должна испытать на себе нашествие юных бостонок. Все шептались о том, что юная Марлоу – гвоздь сезона. Уж она не засидится в девушках. На семейной бирже подают первосортный товар. И все матери, имеющие дочерей, облегченно вздыхают при мысли – понадобится только один мужчина, чтобы положить конец этой притягательной силе.
В этот вечер в доме Адама Марлоу собрались все богатейшие семьи Бостона. Мужчины выглядят великолепно в кофейно-коричневых брюках, сюртуках с фалдами. Высокие воротнички, разноцветные шейные платки и роскошные вышитые жилетки. У девушек на выданье под искусно скроенными платьями из, муара с высокими талиями скрыто тончайшее французское белье. Корсажи украшены цветами, расшиты серебром. Мелькают вышитые шали, накинутые на плечи. Преобладают прически классического греческого стиля. Любительницы экзотической слоновой кости и яркого шелка постарались подчеркнуть свои пристрастия одновременно и нарядностью платья, и бросающимися в глаза украшениями. Леди постарше, с уже устоявшейся репутацией, не так явно демонстрировали свои пристрастия, предпочитая спокойные тона, кружевные рукава, дорогие, но не кричащие драгоценности. Все пришли, чтобы отдохнуть, повеселиться, подумать о замужестве дочери или женитьбе сына, посмотреть на уже образовавшиеся пары.
Среди этого океана интриг и изысканности Иден блистала, словно жемчужина – на ней было платье из желтого шелка, расшитое серебряными нитями, украшенное жемчугом. Корсаж и рукава окаймляла изящная вышивка. Маленькая камея на шелковой ленте украшала шею, и темные каштановые волосы уложены в каскад кудрей, струившихся по спине.
Неожиданно рядом возник Чейз и увлек в круг танцующих.
– Спасибо, – выдохнула Иден, вежливо улыбаясь. Начался гавот.
– Эгоистично, конечно, с моей стороны, – Чейз подмигнул сестре. – Но я не смог перенести мысль, что этот ломовой извозчик с мясистыми кулаками станет моим шурином.
– Тебе не стоит опасаться, – девушка рассмеялась. – В этом море водится и лучшая рыбка.
Быстро окинула взглядом гостиную, увидела две группы беседующих молодых людей. Безусловно, она была объектом их внимания. Иден тут же отвела глаза, покраснев от удовольствия.
– И на какую же рыбу ты закидываешь наживку? – весело спросил Чейз, видя огромный интерес, который возбудила его сестра в кругу благородных бостонцев. Его неженатые друзья просили оказать содействие, что даже польстило Чейзу.
– На всех! – рассмеялась Иден, глядя в лицо красавцу брату. – Но это трудно, ведь первые места уже заняты.
– Заняты? – Чейз нахмурился.
– Первые – мои братья, – Иден с восхищением посмотрела на правильные черты лица Чейза. Нет, она говорит совершенно серьезно. Несмотря на их неустойчивый моральный облик, таких, как братья Марлоу, трудно найти – умные, обаятельные, мужественные.
– Да? – Чейз был польщен. Он с восхищением смотрел, как она грациозно поворачивается под музыку, приседая рядом с ним. Да, Иден – само очарование, и так высоко ценит своих беспутных братьев. Она просто удивительная, их малышка Дене.
– А где Джеймс? Я его давно не вижу. Надеюсь, он не приканчивает бочонок с вином…
– Нет. Он назначен на официальную должность – встречает гостей. Боюсь, ему несладко.
– О, – Иден покраснела. – Я рассчитывала станцевать с ним, чтобы окончательно помириться. Последнее время мне шагу нельзя ступить, чтобы он не выразил неодобрение.
Чейз вздохнул и не без чувства вины вспомнил, что и сам последнее время избегал общения с сестрой. Чтобы затушевать смущение, он широко улыбнулся и усилил внимание к танцевальным па.
Иден расслабилась в обществе брата, продолжая наслаждаться волнами восхищения, окатывающими ее ежеминутно. Когда танец кончился, взгляд мельком задержался на молодых людях в правом углу гостиной, особенно на человеке, беседующем с Итоном. Мужчина был выше даже довольно высокого среднего брата Марлоу, и плечи были шире. Модные бархатные бриджи и шелковые чулки обтягивали длинные сильные ноги. Сюртук был скроен по последней моде на континенте, запястья обрамляли кружевные манжеты.
Иден несколько раз искоса взглянула на незнакомца, покрасневшие щеки выдали интерес. Чейз попытался заглянуть сестре в глаза, стараясь понять, кто же привлек ее внимание. Этому счастливцу он был готов оказать любую посильную помощь.
После гавота Чейз передал Иден Чарли Торндайку, которому был обещан танец «кантри». Про себя молодой человек отметил, что взгляд сестры выдал объект внимания – тот самый высокий человек, которого Итон вел к группе беседующих леди.
Тут появился Джеймс, и Чейз прошептал:
– Вон там, с Итоном, кто этот малый?
– О, – Джеймс не без удовольствия улыбнулся. – Это лорд Рэмсей Маклин, мой друг, с которым я познакомился во время путешествия. Я не был уверен, придет ли он.
– Шотландец? Один из тех, за кем Иден ухаживала во время шторма?
– Тот самый.
– А где его чертова юбка? Я даже не узнал его в нормальной одежде.
– Я отвел его к старине Бендлетону, моему портному, – Джеймс поправил безукоризненный лацкан своего сюртука. – Я объяснил Рэмсею, что он не может прийти полуголым, в тряпках, не закрывающих ноги. И… – Джеймс наклонился к брату и заговорщически понизил голос. – Я отвел его к мадам Рошаль.
Лицо Чейза посветлело при упоминании наиболее приличного бостонского публичного дома. Джеймс продолжал:
– Но что-то он не очень заинтересовался. Странно, – Джеймс окинул взглядом фигуру шотландца. – Да он, кажется, при желании может осчастливить весь чертов дом мадам, но нет в нем тяги к плотским утехам. И мало увлекается картами.
– Отлично, – глаза Чейза коварно прищурились. – Тогда это значит, что он, как и наша дорогая сестричка, не подвержен порочным удовольствиям. Парочка прекрасно споется, – он кивнул в сторону Рэма, рванувшись к шотландцу, но Джеймс успел удержать брата за рукав.
– Дене ненавидит его. Считает варваром.
Чейз вздохнул и грустно посмотрел на брата.
– Ты любишь выпить, но я люблю женщин. Посмотри на него, – он кивнул на высокую фигуру Рэма. – Неужели ты действительно думаешь, что хоть одна женщина может ненавидеть его?
– Ты слишком много времени проводишь у мадам Рошаль и давно не общался с порядочными девушками. Если женщина объявляет мужчине войну, то это значит, что она к нему неравнодушна.
Джеймс вспомнил ухмылку Рэма, напряженный взгляд Иден и ее смятение, стоило только шотландцу появиться на палубе. А как она ухаживала за ним во время болезни… Может быть, Бог откликнулся на их молитвы и послал нужного человека?
Иден взглядом пыталась отыскать того высокого мужчину, с которым ее брат разговаривал десять минут назад. Чарли Торндайк кружил ее в танце, но Иден не слушала его болтовню. Незнакомец занял все ее мысли. Широкие плечи, свободная поза, изящная одежда… даже не видя лица, Иден была готова спорить, что оно красиво. Этот мужчина задел в ней какую-то струнку.
К счастью, музыка кончилась. Подобрав роскошную юбку и обмахиваясь веером, Иден в сопровождении Чарли направилась в столовую. По пути к ней несколько раз обращались гости, и она отвечала с улыбкой. Нетерпение овладело ею, девушка раскраснелась от напряжения и по правде говоря, была готова сбежать от всех поклонников.
Вот он, сидит у буфета, по-дружески беседуя с Чейзом. И вновь спиной к ней. Просветлев лицом, она попросила у Чарли извинения и направилась к буфету, по дороге напомнив себе о необходимости вести себя как леди – проявить к незнакомцу толику интереса, хотя ее руки вспотели под перчатками, а сердце тяжело
