— Мяу! — отозвался голубой кот. Оказалось, что это он. — Мяу! Это ты, Каролинка? Кажется, у вас была не очень-то приятная встреча с Филоменой, а?
— Вот именно, — подтвердила Каролинка, — она была тут, но теперь её тут нету.
— Знаю, что нету, но зачем вы её к себе пригласили? То есть, я хочу сказать, зачем нарисовали? Она и без рисунка постарается отобрать у вас мелок.
— Мы не нарочно. Просто Петрик хотел нарисовать домработницу, которая приготовит нам обед, чтоб помочь маме, когда она придёт с работы. Сама-то я готовить по-настоящему пока не умею.
— Пора научиться, — заметил кот. — Это в жизни понадобится. Но вообще вам нужно было нарисовать не домработницу, а повара.
— Повара? — протянула Каролинка. — Постой, постой, сейчас я спрошу у Петрика. Петрик, ты умеешь рисовать повара?
Петрик ответил, что повар у него не получится.
— Он не может, — сказала Каролинка в телефон.
— Но ведь всегда можно нарисовать и поправить, — заметил кот и добавил: — Пожалуйста, извини, Каролинка, но мне пора кончать, я очень спешу. Желаю приятных игр, до свиданья.
Каролинка хотела продолжить разговор, но как поговоришь с тем, кто уже повесил трубку?
— Собиралась я спросить его кое о чём, — заметила Каролинка со вздохом. — Придётся подождать, когда позвонит снова.
— А не можешь ли ты ему позвонить сама? — поинтересовался Петрик.
— Конечно, могу. Только я номера не знаю.
— Правильно. А почему ты его насчёт повара спрашивала?
Каролинка объяснила.
— Хм, — буркнул Петрик, — вообще-то, если ты очень хочешь, я могу срисовать. Только с чего? Не помню я, чтоб где-то была книжка с поваром.
— А нам и не надо книжку! Я знаю, что делать! Знаю! — закричала Каролинка и убежала на кухню.
Минуту спустя она вернулась оттуда с небольшим прозрачным пакетом. Сбоку на нём была надпись «Шоколадный крем», а под надписью красовался улыбающийся повар в колпаке — рот от уха до уха.
— Тебе нетрудно будет его срисовать, — сказала Каролинка Петрику.
— Не рисовал я ещё поваров. Я умею рисовать коней, и самолёты, и корабли, но повара… Это очень трудно.
— Подумаешь! Совсем даже не трудно! Дай-ка мелок! Ведь его можно срисовать через копировальную бумагу! Сам увидишь! У папы в столе есть копировальная бумага…
И Каролинка вернулась вскоре с листком синей копировки и кусочком белой бумаги.
— Увидишь! — повторила она. Каролинка положила белую бумагу на стол, на неё копировальную бумагу, сверху пустой пакет, и принялась за работу.
Петрик подумал, что лучше посидеть спокойно и посмотреть, что у этой Каролинки получится. А Каролинка, устроившись за столом, рисовала вовсю.
«Осторожно! Продерёшь ещё бумагу!» — хотел крикнуть Петрик, чтоб позлить Каролинку, уж очень здорово нажимала она на мелок, но не успел и рта открыть, как случилось нечто необыкновенное: в одну и ту же секунду явились два толстых высоких повара в голубой поварской одежде и высоких колпаках. Оба были, казалось, из фарфора. Оба держали в вытянутых руках блюдо с шоколадным кремом. В комнате запахло шоколадом и ванилью. Повара произнесли с поклоном:
— Наше почтение! Мы пришли по твоему вызову, Каролинка.
Каролинка не знала, что и сказать, но она встала со стула и сделала реверанс.
Повара снова поклонились и сказали:
— Не откажите, пожалуйста, отведать нашего крема. Он вкусный, здоровый и питательный.
— С удовольствием, — заикаясь, произнесла Каролинка. — Мы с удовольствием попробуем… Только почему вас — двое?
— Как это почему? — удивились в один голос повара. — Так ведь ты рисовала нас через копировальную бумагу!
Каролинка бросила взгляд на пакетик с рисунком и убедилась, что рисунка там больше нет. Пакетик был белый и чистый. Повара меж тем поклонились ещё раз.
— Приказывай, Каролинка! Но сначала не откажите в нашей просьбе: отведайте крему!
Неизвестно откуда повара достали две голубых тарелки и положили на них две огромные порции крема.
— Неплохо! — сказал Петрик, доедая свою порцию. — Правда, Каролинка, неплохо?
— Замечательно! — с жаром воскликнула Каролинка. — Добавки можно?
— И мне, и мне, — и Петрик тоже протянул тарелку.
— Мы рады, что крем вам понравился, — произнесли с улыбкой повара.
— Ждём ваших приказаний.
— Как тебе кажется? — спросила Каролинка, глянув с вопросом на Петрика. — Можно их попросить приготовить нам обед?
Не дождавшись ответа, Каролинка улыбнулась поварам.
— Наверно, скоро придёт с работы мама. Потому-то я вас и нарисовала. Мне бы хотелось сделать ей сюрприз. Но я не уверена, что шоколадный крем можно считать обедом…
— Ну разумеется, — воскликнули разом повара. — Шоколадного крема недостаточно! Но мы в одну минуту приготовим любое кушанье, какое ты пожелаешь.
— Правда?
— Правда. Мы хоть сейчас за работу.
— Вот это здорово! — обрадовалась Каролинка. — Надо только подумать, что бы вам заказать… Может, томатный суп? Мама очень его любит. А на второе — что-нибудь из мяса. Только что?
— Моя мама говорит, что не может быть ничего вкуснее жареной индейки, — вмешался в разговор Петрик.
— Весьма изысканное блюдо, — похвалили Петрика повара.
— Пусть будет жареная индейка, — согласилась Каролинка. — Только прошу вас, сделайте что-нибудь на десерт.
— Может быть, ванильный крем? — спросил один из поваров.
— Или мороженое? — предложил другой. — Сливочное и ореховое.
— Ой — мороженое! Мороженое, мороженое! До чего ж здорово, а, Петрик?
— Верно — здорово!
— Ты со своей мамой тоже должен прийти к нам на обед!
— Не знаю, согласятся ли твои мама и папа, чтоб мы пришли, — заметил Петрик.
— Ясное дело, что согласятся, — уверила Петрика Каролинка.
— Побегу тогда, скажу маме, что вы её пригласили. Наверно, она наденет нарядное платье, чтоб всё было, как на празднике.
И хлопнув вовсе даже не нарочно дверью, Петрик помчался на третий этаж. Повара меж тем, весело мурлыча что-то себе под нос, возились на кухне. Они разрешили Каролинке сесть на высокую кухонную табуретку и следить за работой. На кухне появились вдруг огромные блестящие кастрюли, которых прежде там не было, и повара рубили что-то, мешали, сыпали приправы и взбивали белок. То и дело заглядывали они в духовку, где на противне жарилась аппетитно подрумяненная индейка. Ещё минута — и обед будет готов.
— Что скажет мама, когда увидит вас на кухне? — забеспокоилась вдруг Каролинка. — Как я ей объясню?…
— Что-нибудь изобретём… — успокоили её повара. — Мы всегда можем вернуться на рисунок. Только какая это жизнь… Сплошная скука! — и один из них расплакался: тот, которого Каролинка нарисовала был с копировальной бумаги. Он был побледнее.
— Хорошо, хорошо! Только что же нам делать? — воскликнула Каролинка.
— Тсс, — приложил один из них палец к губам. — Твоя мама может прийти каждую минуту. Давайте
