— А что такое, по-твоему, звезды? — поинтересовался Руттул, разрезая кусок мяса.
— Древние утверждают, что такие же огненные шары, как и Накоми Ванр, — ответил Стенхе. — Только они расположены далеко.
— Святотатец! — буркнул Агнер.
— Как далеко находятся эти огненные шары? — расспрашивал Руттул, не обращая внимания на негодование учителя Савы.
— Полагаю, не ближе десяти расстояний от Экуны до Накоми Ванра, — ответил Стенхе неуверенно.
— Это все бездоказательные выдумки, государь, — запальчиво вступил в разговор Агнер. — Он ведь не может доказать тебе эту чушь…
— Могу, — ответил Стенхе. — Хотите, рассчитаю ближайшее затмение Таоли? Разве возможен был бы такой расчет, если бы светила небесные крепились к небесной тверди?
— Небесная твердь существует! — воскликнул Агнер. — От нее иногда даже куски отваливаются. Вон однажды такой камень сокрушил остров Маданонис…
— Бред, — отозвался Стенхе. — Камни с неба падать не могут. Там вулкан взорвался. Он уже давно готовился к извержению. Я же бывал там задолго до этого — землю трясло. Камни с неба, скажет тоже…
В камни, падающие с неба, Стенхе не хотел верить совершенно.
— Ты еще скажи, — горячился он, — что солнечные лучи можно прясть, как это делала, по легенде, Нури Авина Лари Ану. Или что можно летать по воздуху, не будучи птицей.
— Мухи летают, — возразила Сава, — а они не птицы. И листья летают, подхваченные ветром. Летал на прошлой неделе воздушный змей, которого запускали мы с Маву. И осенью летают паучки, распуская за собой длинную-длинную нить…
Руттул рассмеялся:
— Что, Стенхе? Неудачно ты выбираешь выражения. А ты, Сава? Похоже, ты целиком на стороне Агнера?
— Почему я должна быть на чьей-то стороне? — удивилась Сава. — Какое мне дело до того, небесная ли твердь над головой или бесчисленные миры? В любом случае это слишком далеко, чтобы как-то меня задевало.
— Очень разумно, — оценил Руттул. — А ты вот, Стенхе, кипятишься. Не к лицу это убеленному сединами хокарэму.
— Даже слишком разумно, — возразил Стенхе. — Иногда госпожа меня в ужас своей разумностью приводит. В ее-то годы…
— Я уже не маленькая!
— Не спорю, — согласился Стенхе. — Но и старой тебя, хвала богам, не назовешь.
— И на том спасибо!
Спор оставил небесные проблемы и перешел к вопросам мудрости. Агнер стал утверждать, что в истории уже были премудрые, хотя и малолетние государи. Стенхе же язвительно напомнил о регентствах. Получалось, что они с Агнером изучали историю по разным книгам. Послушать их было интересно. Руттул слушал молча. Сава науськивала Агнера на Стенхе. Маву неожиданно пробудился и процитировал на память главу из хроники времен короля Таррау, — Руттул за ним таких талантов раньше не замечал. Глава была прочитана настолько невпопад, что Агнер, глубоко задумавшись, замолчал. Стенхе счел себя победителем и принялся за десерт.
Но спора о космографии Руттул не забыл. А для Савы он имел совершенно необыкновенное продолжение.
Два месяца спустя, когда Руттул позволил себе отдых в горах, в верховьях Ландры, он пригласил Саву поехать с ним на прогулку вокруг озера Праери. Такие прогулки были обычны: Руттул уезжал один, ничуть не боясь нападения. К слову сказать, именно во время такой прогулки его хотели убить двое хокарэмов, только не вышло у них ничего.
Сава приглашению обрадовалась. Правда, она не могла решить, развлекать ли Руттула разговором или помолчать, чтобы не мешать размышлениям, спросить же не хватило смелости, и она, кляня себя за неловкость, гнала свою лошадь вслед за Руттулом.
Руттул оглянулся:
— Что ты скажешь, Сава, если увидишь чудо?
— Чудес не бывает, — засмеялась Сава.
— Хорошо, — согласился Руттул. — Значит, удивляться не будешь?
— Буду, — смеялась Сава. Руттул спешился:
— Что ж, тогда удивляйся.
Руттул, обратившись к озеру, взмахнул руками, подражая чародеям. Сначала Саве показалось, что ничего не происходит. Потом она увидела, что в синеве вод появилось темное пятно. Какой-то предмет, а может и существо, поднимался вверх. Вот плеснули волны, и из воды медленно стал высовываться черный цилиндр примерно десяти саженей в диаметре.
Сава ухватилась за гриву своей лошади.
— А, Сава, я забыл. Спутай-ка лошадей, — обернулся к ней Руттул.
Сава механически, как неживая, выполнила его приказ, то и дело поглядывая на вылезающее из озера чудо.
Цилиндр поднялся из воды, оторвался от глади озера и, как был, торчком, по воздуху плавно двинулся прямо к Руттулу.
Сава закричала.
— Ну что ты, Сава, неужели страшно?
Но Сава не слышала его слов, как не слышала своего крика.
Цилиндр завис над берегом недалеко от Руттула. С хлопком появились у его основания тонкие, ломаные паучьи ножки, уперлись в каменистый грунт, и цилиндр застыл.
— Что скажешь, Сава? Сава ничего не могла сказать.
«Не слишком ли неожиданно для нее такое зрелище?» — подумал Руттул, но Сава вдруг пробудилась от оцепенения.
— Как это называется? — спросила она.
— Глайдер.
— Гладде?
— Глайдер.
— Мне можно подойти к этому… глайдеру?
— Конечно. Зачем же я тебя сюда привел? Иди.
Сава сбежала вниз, к глайдеру, остановилась рядом с ним, опасливо коснулась металлической ноги.
— Какой большой… — зачарованно проговорила она.
— Да нет, — сказал Руттул, подходя. — Он совсем малыш, наш глайдер. Увидела бы ты фотонник…
— Он много больше, этот фо-то-ник?
— Еще бы! — ответил Руттул. — Представь себе иглу в пол-лиги длиной.
— Зачем такая? — удивилась Сава.
— Летать между планетами, — ответил Руттул. — Но глайдер — конек маленький, да резвый. Он когда- то мог летать к звездам.
Сава помолчала.
— А теперь он сломался, и ты не можешь вернуться домой.
— Ого! — воскликнул Руттул. — Вывод быстрый, но верный. Как ты догадалась?
Что тут догадываться? Легко сообразить. Сава пожала плечами:
— Значит, теперь он летать не может? Только так? — Она повела ладонью, изображая полет глайдера над озером.
— Почему, не только. Прошу в глайдер, сударыня.
— Куда? — не поняла Сава, глядя в открытый люк в основании глайдера. — Тут нет лесенки.
— А и не нужно, — засмеялся Руттул, подталкивая ее под люк. Сава, потеряв вес, влетела в тесноватую
