С наступлением светлой поры начались поездки. Были дальние и трудные, были близкие, но не менее трудные. Отправлялись обычно вдвоем, изредка втроем, очень редко в одиночку. Каждая ночевка начиналась одинаково: ставили палатку, привязывали к железной цепи собак, кормили их, после чего псы ложились спиной к ветру, свертывались калачиком и прикрывали нос хвостом.
Люди готовили ужин, но как бы ни была велика усталость, не ложились в спальные мешки до приведения в порядок путевых маршрутных съемок и дорожных записей.
Если бы ранее не рассказывалось уже о постоянных изнурительных злоключениях при походах на собачьих упряжках, стоило бы описать любой маршрут североземельцев. Приведу лишь путевые заметки Урванцева о переправе через быструю речку.
«Груз перенесли, а потом стали вплавь переправлять порожние сани с собаками. Чтобы их не унесло течением в море, я пошел вперед, привязав к поясу длинную веревку, прикрепленную к передку саней и к цепи, связывавшей собак в упряжке. Первую упряжку переправили благополучно, а вторую подхватило течением и понесло в море. Ушаков, который брел около саней, не смог их удержать. Услышав крик: «Держи!», — я почувствовал, как веревка натянулась струной, и, не оглядываясь, бросился в воду на четвереньки, упираясь ногами и руками в галечное дно. Поднял голову, чтобы не захлебнуться, и со страхом ждал, что вот-вот веревка лопнет. Но буксир оказался надежным, и собак течением прибило к берегу».
Читатель заметил, вероятно, что автор обращается преимущественно к запискам Урванцева. Дневники Георгия Алексеевича Ушакова ярче, красочнее, эмоциональнее. Но хотелось дать хотя бы беглое представление и о стиле, о характере Николая Николаевича.
Четверо отдали изучению Северной Земли два с половиной года. Риск был их постоянным спутником, они не раз переживали минуты смертельной опасности. А тяжелейшая депрессия Журавлева, получившего радиограмму о гибели любимых детей?
Все вынесли, все преодолели.
Прошли на собачьих упряжках около пяти тысяч километров по снежной ростепельной жиже, по льдинам с ловушками-полыньями, по узким лабиринтам в хаосе айсбергов, по острым обнаженным камням, обдирающим собачьи лапы.
Не просто прошли, но и положили на карту острова архипелага, четыре крупных — Октябрьской Революции, Большевик, Комсомолец, Пионер — и немало мелких. Изучили их геологическое строение, климат, растительный и животный мир, обнаружили признаки полезных ископаемых, дали представление о ледовом режиме проливов, заливов, прибрежных вод.
Общая площадь стертого четверкой «белого пятна» — 37 тысяч квадратных километров. Больше территории Бельгии.
Поистине географический подвиг века!
Когда уже в послевоенные годы Георгию Алексеевичу Ушакову была присуждена ученая степень доктора географических наук без защиты диссертации, академик Владимир Афанасьевич Обручев сказал:
— Его диссертация на всех картах мира.
Северную Землю давно обживают ученые. Здесь обосновались представители разных отраслей науки.
Первая карта архипелага была опубликована сразу после возвращения экспедиции Ушакова и Урванцева. И где! На страницах газеты «Известия» — с тем, чтобы все картографы мира могли немедленно положить очертания островов архипелага на голубую краску океана.
С тех пор карту непрерывно уточняют. Одно из недавних открытий сделано при радиолокационной съемке с самолета. «Просвечивание» ледового панциря острова Комсомолец показало, что под его сплошной толщей не один остров, а по меньшей мере три.
Для гляциологов, специалистов, исследующих все виды ледовых покровов, Северная Земля — отличная природная лаборатория. На ее ледниках действуют научно-исследовательские станции «Купол Вавилова» и «Купол Академии наук».
Гляциологи сегодня могут уверенно сказать, что ледниковая площадь Северной Земли за последние полвека уменьшилась на сотни квадратных километров, а некоторые ледники исчезли вовсе.
В этих широтах расход превышает приход: годовая норма осадков почти такая же, как в полупустынях. Гляциологи «Купола Вавилова» «взвесили» свой ледник: 520 миллиардов тонн. Толщина его льда 500–600 метров. А возраст оледенения — не более пяти тысяч лет.
Это время древних цивилизаций Египта, Шумера, Месопотамии. Теоретически люди тех давних времен могли бы увидеть архипелаг, еще не покрытый льдами. Находки останков мамонтов недалеко от «Купола Вавилова» свидетельствуют, что некогда климат Северной Земли был гораздо менее суровым, чем сегодня, когда ветер валит человека с ног и сечет его жестким снегом наподобие пескоструйного аппарата.
На острове, где высадилась экспедиция Ушакова — Урванцева, теперь полярная станция. Есть станции и на других островах архипелага. Аэропорт Средний — перепутье воздушных дорог Западной Арктики. Отсюда самолеты уходят в ледовые разведки, доставляют оборудование кочевому племени геологов, работающих в разных местах Северной Земли.
Летом 1965 года на острове Домашнем поднялась гранитная пирамида, различимая с океана.
Это не обычный гидрографический знак. Это памятник. Здесь замурована урна с прахом Георгия Алексеевича Ушакова. Такова была его предсмертная воля.
Урну привезли на самолете. Был холодный пасмурный день. Под ударами ледяного ветра пожухли цветы венков, еще хранившие московское летнее тепло. На открытие памятника слетелись люди со всего Таймыра. Североземельцы приехали из своего поселка на вездеходах.
Не было длинных речей. Здесь, в Арктике, излишне напоминать о заслугах Георгия Ушакова, Арктика знала, помнила ученого и исследователя, человека партийного долга и большого сердца.
Глава V
Гибель «Италии»
Сигнал, пойманный радиолюбителем
Летом 1978 года корреспондент ТАСС передал из Италии сообщение, которое было напечатано многими газетами:
«Вчера вечером в Риме в возрасте 93 лет скончался известный итальянский полярный исследователь, генерал в отставке Умберто Нобиле».
В конце короткой справки о жизненном пути генерала упоминалось, что в 1946 году он избирался депутатом учредительного собрания Италии по списку коммунистической партии.
Ровно за полвека до появления заметки из Рима, летом 1928 года, в советской печати была напечатана корреспонденция «Крестовый поход Нобиле».
Вот отрывки из нее:
Две заметки разделяют пять десятилетий — и каких бурных, менявших судьбы людей.
