ведет дело по убийству Дроганова.
– Сделаем.
– Да, а знакомы ли Шоуба и Учава? – спросил я Гагуа.
– По-моему, нет, – ответил он.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Приехав на работу, я позвонил Евгению.
– Вот и тронулся лед, – сказал он.
– Мне кажется, он еще больше затвердел. Срочно допроси Перегудова. Лишь после этого сможем сказать, тронулся ли.
– Его-то допрошу, но нужен акт экспертизы, Зураб. Думаю, иначе он и рта не раскроет.
– К тебе едет работник милиции с актом и протоколом изъятия парабеллума у Учавы, – сказал я.
На следующий день Женя позвонил сам.
– Зураб, Перегудов признался, что пистолет ему передал Шоуба.
– Замечательно! – воскликнул я.
– Подожди, не торопись, – охладил он меня. – Перегудов сказал, что не знает, почему Шоуба подговаривал его убить Дроганова, и какую цель преследовал, передавая пистолет.
– Значит, Шоуба подстрекал Перегудова?
– Да. Маленький просвет в твоем деле уже есть. Но возникает вопрос: почему Шоуба был заинтересован в убийстве Дроганова? – задумчиво проговорил Женя и добавил: – Долго Перегудов мучил меня, но добил-таки его акт экспертизы, особенно фотоснимок пистолета. Шоуба уже не должен отвертеться.
…Протокол допроса Перегудова, который привез работник милиции, мне ничего нового не дал. Все то, что там прочел, я знал со слов Жени, но вкратце. Перегудов размахнулся на несколько страниц, тогда как все это можно было вместить в одну. Самое главное, что я вынес из протокола, то, что Шоуба подстрекал Перегудова на убийство Дроганова и передал ему за несколько дней до этого пистолет системы парабеллум.
Я доложил обо всем Владимиру Багратовичу и прокурору республики, который подписал постановление об аресте Шоубы.
Я допрашивал Шоубу в кабинете Шоты Гагуа. Ахра еще не вернулся из командировки.
– Вот что, Алеша, раньше ты еще мог водить нас за нос, но сейчас я располагаю такими данными против тебя, что ничего возразить не сможешь.
Шоуба молча и внимательно слушал. Было видно, что он заметно похудел.
– Будь благоразумен и расскажи все, без утайки, пока я не сталприводить доказательства. – Я положил ладонь на папку с делом по убийству Лозинской.
– О чем должен рассказать?
Я почувствовал, что Шоуба держится только усилием воли, и пожалел его.
– О многом, Алеша, – сказал я тихо. – Начни сам, пока не стал напоминать.
– Напоминайте, – махнул он рукой.
После этих слов исчезла всякая жалость к нему.
– Знаешь ли ты Учаву? – загнул я палец.
– Впервые слышу эту фамилию. Вы думаете, я знаком со всеми, кто вас интересует?
– Та-ак… О Перегудове мы говорили в прошлый раз. Надеюсь, не забыл наш разговор?
– Нет. До гроба буду помнить.
– И слава богу. Не забыл, что Перегудов убил Дроганова?
– Ну, убил так убил. Зачем об этом напоминать?
– А затем, что Перегудову пистолет передал ты!
Я думал, что пошлю Шоубу хотя бы в нокдаун, но он удержался на ногах.
– Ну-у, скажете тоже! – протянул он осторожно.
Я молча вынул из папки протокол допроса Перегудова и положил перед ним:
– На, читай.
Шоуба быстро прочел написанное. Его фамилия была подчеркнута несколько раз, и не понять, о чем в протоколе речь, было нельзя.
Шоуба посмотрел на лицевую сторону протокола, и, убедившись, что показания принадлежат Перегудову, сказал:
– Это могли сочинить и сами. Мне нужен живой Перегудов. Хочу на него посмотреть. А бумага что? Она все стерпит!
– Она-то все стерпит, но почему ты испытываешь мое терпение?
– Что делать? – пожал он плечами, – Знаю, что доставляю хлопоты, но все это так серьезно, что не могу поступить иначе. – Он вновь заговорил нормально. – Поймите меня правильно.
– Значит, Перегудову пистолет не передавал?
– Нет,
– Ну что ж… Тогда прочти это и распишись. – Я протянул ему постановление об аресте.
– Ого! – сказал он, прочитав лишь заголовок. – Это за какие заслуги?
– Прочти до конца, узнаешь… Впрочем, ничего нового для тебя там нет.
– Читать его не хочу, подписывать – тоже.
– Поступай, как знаешь. Но учти, чтоб это не вышло тебе боком.
Я взял постановление, сделал отметку об отказе от подписи и вызвал конвой.
– Мой тебе совет, – сказал я напоследок, – подумай на досуге, может, пойдет на пользу.
Шоуба ничего не ответил, а когда появился милиционер, с независимым видом поднялся и направился к выходу.
В тот день прокурор республики подписал постановление об этапировании Перегудова к нам.
Несколько раз приходила мать Шоубы, плакала, а я тихо и вежливо успокаивал ее. Появились и другие ходатаи, которых подняла на ноги бедная женщина, но и они ушли ни с чем.
После доставки Перегудова, я допросил его: он упорно держался прежних позиций.
И тогда я устроил встречу Шоубы и Перегудова. Задавая традиционный вопрос, знают ли они друг друга и в каких взаимоотношениях находятся, заметил, что Шоуба сделал какой-то знак Перегудову.
– Шоуба, – сказал я строго, – добьетесь того, что посажу вас спиной ко всем.
Он сомкнул губы и, показалось, с ненавистью посмотрел на меня.
– Перегудов, – не меняя тона, спросил я, – подтверждаете ли вы показания, данные ранее?
– Да, – он поправил очки на переносице.
Я следил за Шоубой, чтобы тот не выкинул еще что-нибудь.
– Тогда расскажите, как и при каких обстоятельствах совершили убийство Дроганова? – Я умышленно не задал вопрос, какую роль при этом сыграл Шоуба.
Перегудов кончиком пальца вновь поправил очки, но отвечать медлил.
Неужели и этот задумал какую-нибудь каверзу? Я уже был сыт по горло выходками Шоубы, и, если нечто подобное последовало бы от Перегудова, не знал, как вести себя дальше.
– С самого начала? – спросил, наконец, Перегудов.
– Да, – ответил я, подумав, что никакого неожиданного хода он не предпримет.
И не обманулся. Перегудов стал негромко рассказывать о взаимоотношениях между Дрогановым, ним и его женой, о своей ревности, о том, что Шоуба еще больше разжег ее, а потом передал пистолет…
– Что? – вскинулся»Шоуба, и такая ярость появилась в его голосе, что я испугался, как бы это не повлияло на Перегудова.
– Тихо! – приказал я. – Значит, он дал вам пистолет, – обратился к Перегудову. – А марку помните?
– Да. Парабеллум. Об этом пистолете я читал только в книгах,
но видеть не приходилось. Ведь он немецкий, верно?
Шоуба сидел уже спокойно, но побелевшие костяшки сцепленных пальцев выдавали его волнение. Гагуа прохаживался по кабинету, стараясь быть поближе к Шоубе.
– Я спросил у Шоубы, – продолжал Перегудов, – зачем мнепистолет, а он говорит: «Как зачем? А Дроганова пальцем убьешь?» Тогда я сказал, что у меня и в мыслях не было его убивать. Шоуба
