Проржавленные дни: Собрание стихотворений

Снится белая крылатая беда.
Встав огромной белой птицей,
Склевывает солнце. В темноте
Вихрями зловещими струится
Тень ее на ледяном хребте.
Тянутся и вырастают горы,
Падают лавинами в окно…
Голоду, и холоду, и мору
Царствовать над миром суждено.

17 марта 1949

А. Н. ЗЛАТОВРАТСКОМУ

Ваше имя останется в веках.

Из письма

Не останется имя в веках.
И растрепанную тетрадку
По листочкам развеет в степях
Мой единственный слушатель – ветер.
Дух полыни и горький и сладкий
На растрепанную тетрадку
Ляжет легкой росой на рассвете.

Или, может быть, ящериц пара
Пробежит, и качнется трава,
Или овцы пушистой отарой
Дробным стуком веселых копыт
Пробегут по чернильным словам –
И тихонько качнется трава…
А в степи одинок и забыт

Будет белый листок лежать
(Если выпадет день без ветра),
Меж полынных стеблей зажат,
А на нем золотой кузнечик
В золотом полуденном свете.
А когда возвратится вечер –
Мой листок полетит далече.

Как же имя в веках сохранить –
Пусть летят безымянные строки,
Пусть певучая тянется нить
От земли до просторов небесных, –
Может, где-нибудь друг мой далекий
Примет сердцем певучие строки
И отдаст людям славой и песней.

17 марта 1949

РАДИО

Знакомый голос: «говорит Москва»…
Как сладок он певучестью московской!
Далекий голос, близкие слова:
«Концерт», «консерватория», «Чайковский».

Забыто всё. И ветер в проводах,
И холод в хате. Стерлись расстоянья. –
Рояль врывается, и в глиняных стенах
Рождается, растет и мучает звучанье.

И баркаролы светлая печаль
Плывет по звездному, по ледяному миру,
Плывет ко мне. Встречай ее, встречай
Под кровлею затерянной и сирой.

И пусть меня прижал к земле восток,
Закрыл до крыши мертвыми снегами –
Крылатых пальцев муку и восторг
Я чувствую бесплотными глазами.

21 марта 1949

ВЕСНА В МОСКВЕ