Угу, похоже, то самое.
Он внимательно осмотрел контейнер. С такими ему уже приходилось сталкиваться. Обычно в таких контейнерах рагниты хранили важные документы. Особо прочным контейнер не был. Для того чтобы его открыть, было достаточно одного движения.
И правильно. Нет такого материала, который нельзя разрезать, нет такого замка, к которому нельзя подобрать ключ.
Секретность же попавшего в контейнер материала обеспечивалась другими его свойствами. Так, например, при попытке каким-либо образом вскрыть одну из стенок контейнера, все его содержимое превращалось в прах. Кроме того, замок на контейнере был устроен оригинальным образом. Что-нибудь положить в него можно было лишь один раз. При этом замок легко закрывался. Но стоило его открыть, как второй раз он защелкиваться отказывался.
Специалисты из управления как-то долго колдовали над таким контейнером и пришли к выводу, что замок этот в принципе можно закрыть и даже без больших проблем. Но сделать это можно только, когда крышка прилегает к стенкам. Другими словами, закрыть контейнер можно лишь изнутри.
Делая такие контейнеры, рагниты рассчитывали, что, если один из них попадет в руки землян, они его все равно вскроют. Но вот закрыть контейнер и создать впечатление, что к его содержимому не притрагивались, уже не удастся.
Конечно, специалисты из управления придумали какое-то хитрое устройство, которое, помещенное в контейнер, запирало замок и сразу же самоуничтожалось, не оставляя практически никаких следов. Но у Михаила, понятное дело, такого устройства сейчас не было.
А жаль. Как было бы здорово открыть контейнер, вынуть его содержимое, снова закрыть и отдать рагнитам пустышку.
Не выйдет. Контейнер – разовый. Придется придумать что-то другое.
Однако что они в него положили? Блоки для корабельных компьютеров в таких контейнерах обычно не пересылают. Может, что-то другое? Например – стимулирующий реакцию симбиот.
А что? Запросто. Благодаря ему пилоты кораблей рагнитов станут быстрее соображать, а стало быть, получат преимущество над пилотами кораблей землян. Так, пластинка. Что на ней написано? Пластинка была вся в радужных разводах и пятнах. Видимо, ее пытались уничтожить в утилизаторе и не успели сделать это до конца.
По крайней мере, кое-какие слова прочитать можно, благо написано на стандартном галаксоне.
«…благодаря своим природным качествам, обусловленным местом обитания… применения не ограничен… левой рукой открыть крышку… да пребудет с нами благословение наших… не подготовленный… некоторая опасность… допустимые пределы отклонений… в течение получаса, по истечении которых… поместить напротив сердца, или органа его заменяющего… полное расслабление… эффект… нежелательные.. . падение давления… питание…».
Все.
Михаил покачал головой.
Если бы еще можно было это понять. Конечно, в лаборатории управления текст восстановят полностью. Но сейчас большего он из этой пластинки выжать не сможет.
А жаль. Было бы очень здорово знать, что же находится в контейнере.
Рагнит постучал в стекло мобиля.
– Ты готов?
– Сейчас.
Михаил быстро перенастроил унипистолет и сказал:
– Готов. Залезай.
Рагниту не надо было повторять дважды. Плюхнувшись на сиденье водителя, он с нетерпением сказал:
– Ну давай, показывай.
– И покажу. Но сначала посмотри сюда, на унипистолет. Видишь, каким образом я его настроил?
– Вижу.
– Вот то-то. Когда мы поедем к космопорту, я нажму курок. Если в дороге будут какие-то неприятности, мне достаточно будет его отпустить и мобиль разлетится на клочки. Погибнем не только мы с тобой, но и контейнер. Смекаешь?
– А если у тебя палец случайно соскользнет с курка?
– Не соскользнет. А ты уж постарайся, чтобы никаких неприятностей не было.
– Постараюсь. Давай контейнер.
– Вот.
Михаил передал контейнер рагниту. Тот его быстро осмотрел и, тяжело вздохнув, признал:
– Да, тот самый.
Михаил забрал у рагнита контейнер и, сунув его, а также пластиковую карточку в карман, промолвил:
– А если так, действуй.
– Хорошо, сейчас.
Рагнит пошарил у себя возле ушей, поддел пальцем край пластисимбиота и стал его стаскивать так, как снимают резиновую маску противогаза. Михаил знал, что это довольно больно. Однако рагнит не издал ни звука.
Сняв пластисимбиот, он смял его в комок, словно кусок пластилина и, завернув в носовой платок, сунул в карман. Кожа у него на лице была в бесчисленных крохотных красных пятнышках, оставшихся в тех местах, где в нее впивались выросты пластисимбиота. Прямо на глазах эти пятнышки светлели и исчезали.
– Советую тебе сделать так же. Теперь нам маскировка не понадобится.
– Да сделаю я, сделаю, – проворчал Михаил. «Хитрец, – подумал он. – Хочет видеть мое настоящее лицо. Конечно, многое он по нему не прочтет, но иногда любая мелочь, непроизвольное сокращение мускулов или же легкое изменение цвета кожи могут говорить о многом».
– Нет, сделай это сейчас. В знак того, что намерен соблюдать наше соглашение.
«Совсем голову потерял, – подумал Михаил. – Придется снять. Чтобы он хоть немного успокоился. Да и пора уже. Чем дольше пластисимбиот на лице, тем больнее его потом снимать».
– Ты давай, договаривайся с кем надо, – сказал он. – Свяжись с главным центурионом. Пусть даст надлежащие инструкции своим подчиненным. Предупреди своего напарника, что мы достигли соглашения. Кстати, где он? Я его еще даже в глаза не видел.
– И не увидишь.
– Почему?
– Помнишь ту авиетку, которую ты сбил возле космопорта?
– Ну?
– Он был в ней. Так что теперь я остался один.
В голосе рагнита, как ни странно, не слышалось даже тени сожаления.
«Ну да, – подумал Михаил. – В самом деле, о какой жалости может быть речь? Его напарник соединился со своим синим шаром, стал его частью. С точки зрения рагнита, о лучшем варианте нечего и мечтать».
– Теперь договориться будет труднее, – добавил рагнит. – Тем более главный центурион рвет и мечет. Он клянется, что выдумает для тебя какую-то особую, невиданную в этих краях казнь.
Михаил пожал плечами.
– Ты должен его успокоить. Учти, если главный центурион надумает претворить свои планы в жизнь, мне придется уничтожить контейнер. И я это сделаю.
– Это потребует моего личного присутствия. И некоторого времени.
– Валяй. Отправляйся. Только предупреди своих наемников, чтобы не смели делать в мою сторону и шага. Учти, как только ты вылезешь из мобиля, я нажму курок унипистолета. Так что, любые фокусы ничем хорошим не кончатся… Да, и забери своего вынюхивателя. Вон он топает.
В самом деле, из-за угла дома, возле которого его оставил Михаил, вышел вынюхиватель и двинулся к мобилю. Шел он слегка пошатываясь.
