– Ни разу не слышал, чтобы кто-то так заботился об аборигенах.
– Учти, абориегны знают, как ухаживать за летунами, которые потом становятся личинками. Состав, которым они обрабатывают личинки так до сих пор и неизвестен. Они следят, чтобы царицы личинок не болели, и охраняют их от врагов. Короче, если образ жизни аборигенов изменится, добыча личинок может сократиться, а учитывая их ценность…
Я вздохнул.
Все это было мне более чем знакомо.
Личинки, личинки и еще раз личинки. Нажива, нажива и еще раз нажива. Ради нее можно даже стать чуточку милосердным. Хотя о каком милосердии может быть речь? Является ли милосердием забота о том, кто приносит прибыль?
– Ладно, тут все понятно, – проговорил Мараск. – А вот скажи-ка мне, как ты успокоил кабланды? По идее он мог начать буянить еще вчера ночью.
Ответить я не успел. Кто-то постучал в дверь резиденции.
– Ну вот, – сказал я. – Кушать подано.
Направляясь к двери, я услышал, как Мараск сказал:
– Что-то рановато. Да и потом, посыльные из ресторана не имеют привычки стучать.
Это меня спасло. Открывая дверь, я подсознательно уже был готов к какой-нибудь неприятной неожиданности.
Тот, кто находился за дверью, рассчитал все точно. Любого другого он должен был убить на месте. Однако я успел отскочить в сторону. Благодаря этому первое щупальце пронеслось на расстоянии пальца от моего плеча и с треском врезалось в барьер, за которым восседал Мараск.
Второе щупальце было уже не так опасно. За долю секунды, что отделяла его бросок от броска первого, я успел еще раз отскочить в сторону, полностью исчезнув из дверного проема.
– Нажми кнопку рядом с дверью! – взвыл Мараск.
Его приказание было незамедлительно выполнено. Нажатие кнопки привело к тому, что толстый броневой лист, опустившийся из-под потолка, плотно закрыл входную дверь, начисто отрубив острым нижним краем попавшие в комнату щупальца.
– Браво! – крикнул Мараск. – Твоя реакция достойна восхищения.
Чихал я на его похвалы с высокой колокольни.
Между тем снаружи разразилось что-то вроде миниатюрной бури. На закрывавший дверь броневой лист обрушился град ударов. Они были так сильны, что дом после каждого содрогался, словно загнанная лошадь, все еще пытающаяся под хлыстом сошедшего с ума хозяина встать и продолжить бег.
Все это длилось не более пары минут. Потом наступила зловещая тишина.
Вспомнив о щупальцах, успевших проскользнуть внутри дома, я посмотрел на пол. Они исчезали. Прямо на моих глазах, они сдулись, словно спущенные воздушные шарики, и превратились в две узенькие, грязновато-зеленого цвета полоски. Потом послышалось тихое шипение, и остатки щупальцев стали двумя крохотными лужицами мутной воды.
Сообразив, что все вроде бы кончилось, я сел прямо на пол и стал шарить по карманам, отыскивая сигареты.
– Ну и как, тебе все еще нравится быть центурионом? – поинтересовался Мараск.
– Дерьмо, – пробормотал я. – Вот дерьмо.
– Ага, реакция совершенно правильная, – констатировал Мараск. – Значит, ты все еще в своем уме. Рад этому.
– Что это было? – спросил я, прикуривая сигарету.
– Смотри-ка, и даже пальцы не дрожат, – промолвил Мараск. – Ну ты и фрукт.
– Так что это было?
– Я могу бы ответить тебе, что не знаю, – заявил этот наглец. – Однако, в награду за мужество и отличную реакцию объясню. Обычная зеленушка. На Бриллиантовой не водится, зато встречается на десятке других планет. Очень быстро развивающееся хищное растение. Тот, кто подложил его к двери резиденции, кстати, тоже обладал отменной реакций. Он воткнул возле двери крохотный саженец этого растения, потом вылил на него ведро воды, постучал в дверь и успел оказаться на безопасном расстоянии до того, как зеленушка выросла и стала действовать. Подобный трюк сумел бы проделать не каждый.
– А куда она исчезла, эта зеленушка? – спросил я.
– Поскольку угрохать тебя ей не удалось, а стало быть, пищи для дальнейшего роста она не получила, зеленушка саморазрушилась. Могу добавить, что твоя смерть продлила бы ее жизнь минут на пять, не больше.
– И никаких следов, – пробормотал я.
– Точно. Почти никаких следов. Попадись ты в этот нехитрый капкан, определить, что тебя ухлопала именно зеленушка, можно было бы, лишь проведя спектральный анализ пыли перед дверью резиденции. Однако его мог провести только новый центурион. Причем в течение суток после твоей смерти. У тебя есть гарантия, что он успеет появиться здесь в течение суток? Нет? Ну вот видишь, значит правда – никаких следов.
Я кивнул.
Мараск прав.
Так оно и должно было быть. Не успей я вовремя отпрыгнуть. Не предупреди меня помощник центуриона… Получается, сегодня он спас мне жизнь.
Я невольно посмотрел на Мараска с уважением.
А что, если посвятить его в свои планы и взять с собой? Ему наверняка уже давно надоело торчать на этой планете. А мне бы такой спутник был полезен, очень полезен. По крайней мере, он способен предупредить меня о том, что поблизости появились служители закона.
Способен… Но вот захочет ли?
О-хо-хо…
Я сделал еще одну затяжку и взглянул на перегораживавшую дверь броневую плиту.
А старый Эд, бывший хозяин этой халупы, был не такой уж дурак. О чем, о чем, а о кое-каких мерах в отношении своей безопасности позаботился. Правда, от смерти это его все равно не уберегло.
Поэтому бежать надо отсюда. И чем скорее, тем лучше.
С той стороны броневой плиты послышался тихий стук.
Я едва не выронил окурок.
– Не думаю, – сказал Мараск. – Вряд ли те, кто подкинул тебе зеленушку, решились повторить свой трюк.
Тут я был согласен. Однако допускал, что они могли оказаться чертовски настойчивыми парнями. Кто мешал им испробовать на мне еще что-нибудь такое же милое, как эта растительная хищница?
Стук повторился.
Я вытащил из кобуры «кольт» и нажал кнопку. Броневая плита уехала вверх. За ней стоял малый в форменной одежде с картонной коробкой в руках.
– Ресторан «Брюшко личинки». Ваш заказ, – объявил он.
Пропустив его внутрь дома, я выглянул наружу и, не обнаружив ничего подозрительного, закрыл дверь.
– Чего это вы, ребята, стали запираться? – довольно весело поинтересовался посыльный. – Или что-то случилось?
– Все порядке, все в полном порядке, – заверил его Мараск. – Давай сюда этот заказ. У меня в животе пусто, как в сейфе обанкротившегося банка.
Обжегшись на молоке, дуешь на воду. Я сунул «кольт» в кобуру только тогда, когда посыльный выложил на барьер содержимое коробки. Это и в самом деле оказался полукилограммовый кусок сырого мяса.
– Эх, поедим! – воскликнул Мараск.
Краб-кусака отхватил зубами кусочек мяса и нырнул в рот моего помощника. Не прошло и секунды, как он явился за новой порцией.
– Люблю смотреть как этот парень питается, – объявил посыльный. – Забавнейшее зрелище.
– Забавнейшее, – пробормотал я, вытаскивая всекредитную карточку.
