грядущей гибели всего живого?
Джинн почувствовал, как у него по спине пробежал холодок.
А что, если получится именно так? Нет, он конечно жаждал свободы, но не так же образом. Свобода через смерть? Такой вариант ему не подходит.
Однако, он более чем возможен, и если сейчас, за пару секунд до гибели, не придумать, как спастись, каким образом избежать гибели...
Джин вытер рукавом халата вдруг вспотевший лоб.
— Между прочим, почему это я должен тебе давать время подумать? — спросил дракон. — А если мне хочется с тобой поговорить?
Идея, пришедшая джину в голову, поразила его, словно удар молнии. Обдумав ее, он пришел к выводу, что иного выхода не существует. Да и тут есть немалый риск. А что, если уболтать дракона не удастся? Что, если он заупрямится? Впрочем, кто мешает попробовать?
— Значит, ты хочешь поговорить? — спросил джинн.
— Да, хочу.
— И ты, кажется, назывался принцем. Не так ли?
— Так.
— Значит, ты принадлежишь к королевскому роду. Очень старинному?
— Наш род считается самым древним под землей. Думаю, и на земле найдется не так много правителей, способных сравниться со мной в древности рода.
Джина подмывало спросить, была ли мать дракона верна своему супругу, но такой вопрос, наверняка должен был его обидеть на веки вечные.
Значит, тут придется рискнуть.
— Отлично, — сказал джинн. — В таком случае, у меня к тебе есть предложение. Ты ведь хочешь совершить подвиг?
77
Гаденыш, королевская крыса, все-таки промахнулся.
Такого некромант не ожидал.
Как это получилось? У него все было рассчитано. Он даже, для того чтобы напомнить своему рыцарю о надобности защитить этот мир от смерти, приказал скелетам пригнать сюда его мелкого товарища. И тут...
Нет, конечно, крысиному королю помешали. Его же воспитанник. Зачем он это сделал? Неважно, сейчас это было совершенно неважно.
Глядя широко раскрытыми глазами на то, как к нему летит смерть, некромант понял, что жить ему осталось лишь несколько секунд.
Вот сейчас...
И тут уже было не до спасения замка и слуг. Надлежало спасать собственную жизнь.
Да, придется все начинать сначала, но зато он, лично он, будет жить.
Мир? Да плевать ему на него было. Главное — спастись, сохранить свою жизнь. И что случится с этим миром, если он перенесется в другой? Да ничего особенного. Смерть продолжит свое преследование.
Кончено, она его снова догонит и времени хорошо подготовиться, встретить ее по высшему разрядку не представится, но оно будет — это время. А теперь...
Все эти мысли пронеслись в голове некроманта в течении какой-то секунды. Причем, они ничуть не мешали ему шарить по карманам, отыскивая транспортный амулет.
А тот все не отыскивался.
Да куда же он мог деться? И зачем он его снял с шеи? Что с ним случилось. Где он?
Сгусток был уже совсем рядом. И крысиный король, каким-то чудом умудрившийся стряхнуть с себя тиранозаврика, уже замахивался, чтобы нанести еще удар по сгустку. Впрочем, он все равно — не успевал, не успевал...
И тогда, когда, казалось, уже ни на какое спасение рассчитывать не имеет смысла, некромант вдруг все-таки нащупал в кармане этот распроклятый амулет. Теперь оставалось только представить место, в котором он хотел бы оказаться.
Сделать это некромант уже не успел.
За его спиной послышался чей-то громкий голос:
— А вот и я!
Часть шестая: Крысиный король.
78
Тиранозавриха и Кусака сидели на пригорке и смотрели на развалины замка некроманта. Несмотря на то, что замок рухнул всего лишь несколько часов назад, они казались очень старыми, может быть насчитывающими сотни лет. Вот над полуосыпавшейся стеной поднялись и полетели прочь два стервятника. Летели они тяжело, на самой землей, лениво махая крыльями. Животы их были раздуты от пищи.
— Как он быстро рассыпался, — сказал Кусака.
— Так всегда с этими волшебниками и магами происходит, — с презрением объяснила тиранозавриха. — Все у них красиво и прочно, но стоит только магу погибнуть, как большая часть созданного им великолепия растворяется в воздухе.
— Такова их судьба?
— Да, такова. Это называется жизнь — поучающим тоном сказала тиранозавриха.
Кусака поморщился.
Вот крысиный король никогда его не поучал. Хотя он не был настоящей мамой и значит... Что именно?
Искоса взглянув на тиранозавриху, Кусака предложил:
— А может, все-таки догоним крысиного короля и с ним попрощаемся?
— Не надо, — послышалось в ответ. — Боюсь, все-таки не удержусь и его съем. Потом, конечно, мне будет неудобно, но я могу это сделать. Я самка и подвержена эмоциям больше, чем нужно. Съем и все.
— Ты к нему не ревнуешь? — спросил Кусака.
— Может быть... А впрочем, какая разница? Он ушел из нашей жизни, и ты его больше не увидишь. Думаю, он уже где-нибудь возле ворот миров. Еще немного, он перейдет перемычку и станет для нас недосягаем.
— Ты уверена?
— Конечно. Он ведь — крыса, хоть и королевская. А крысам, более чем кому-нибудь, присуще чувство опасности. Он знает, что ему лучше не оставаться в пределах моей досягаемости.
— Потому, что ты можешь не совладать с эмоциями?
— Верно, — сказала тиранозавриха. — Хотя... ты ведь сделал свой выбор... И правильно сделал, не так ли?
— Так, — подтвердил Кусака. — Правильно.
— Вот одного не могу понять, — проговорила его мама. — Как я здесь оказалась? Словно какое-то
