различные дешевки — неумело намалеванные иконы нашего века, литографии в безвкусных киотах и с бумажными цветами. Проход в церковь выглядел как кладовая, где скопились ненужные хозяевам вещи. Тут десятками висели на цепочках грузинские ширпотребовские рога. Пришлось поставить шкаф, чтоб сложить туда часть даров. Среди них красовались те же подстаканники, портсигары, статуэтки, посуда... Все новенькое, блестящее и ничего не стоящее. Григор Хардзиани жаловался, что эти дары переполнили помещение, мешают проходить (я тоже задел за рога, и они посыпались как горох на пол), но ничего с ними сделать нельзя. Хорошо бы, говорит, продать эти вещи и пустить деньги на реставрацию, но по вековой традиции выносить отсюда ничего нельзя.
Обращают на себя внимание два полированных рога тура. Большущие, таких раньше не видел. На них, как и на тех дарах, грузинские надписи. Попросил Мишу перевести. Выяснилось, что рога принесены сюда двумя братьями. Оба в Отечественную войну попали в плен и вынесли много горя. Сваны и не чаяли вернуться домой, а когда попали на родину, в знак счастливого поворота судьбы принесли Квирику эти дары.
Праздник Квирика и Ивлиты приходится на 28 июля и является торжеством для всей Сванетии. Мало того, на него приезжают из Кутаиси, Тбилиси и даже из Москвы. После моления начинается праздник песен, танцев, хороводов и игр. Даже спортивных игр — поднимают камни и колокол, борются, соревнуются в силе и ловкости. Конечно, все сопровождается обильным возлиянием. Тут же пекут лепешки, варят мясо и живут здесь не один день.
— Бывают ли неприятности? — спросил я у Григора.— Ведь тут чуть что — и лететь до самой реки.
— Нет, не случалось,— ответил старик,— все смотрят друг за другом. А чтобы скандал или драка — такого не может быть. Никто плохого слова не скажет. Знаешь наш обычай, кому захочется испортить праздник?!
ПИК ПОБЕДЫ
Мы договорились, что в этот день Миша будет рассказывать о пике Победы. После зарядки и завтрака я сказал:
— Ну что, Минан, начнем?
— Сейчас,— ответил он,— мне надо сначала тут кое-что сделать.
Он стал перетаскивать в сарай хворост, потом начал возиться с бревнами, откатывал их к дому и складывал в одну кучу. Я помогал и, когда все было сделано, опять стал просить его:
— Хватит, пошли работать, время идет.
— Куда спешить? Ты все торопишься,— заворчал он,— успеем еще,— и принялся подметать двор. Поскольку второй метлы не было, я вынужден был стоять и смотреть, как он метет. А он недовольно глянул на меня и сказал:
— Чего стоишь над душой? Иди начинай, я подойду. Поднявшись в нашу комнату, я сел за стол и написал:
«Пик Победы находится в Центральном Тянь-Шане. По нему проходит наша граница с Китаем. У этой вершины необычная история и мрачная слава. Необычная потому, что пик Победы фактически был открыт топографами только в 1943 году. До этого высшей точкой советского Тянь-Шаня считался пик Хан-Тенгри (6995 м). Альпинисты знали или, во всяком случае, подозревали о существовании более высокой вершины в этом районе. Впервые ее увидели в 1932 году участники украинской экспедиции альпинистов. Затем группа Абалакова, совершая в 1936 году первовосхождение на Хан-Тенгри, сквозь разрывы облаков заметила эту неизвестную вершину, явно превышающую по высоте все остальные. Но сплошная облачность не позволила определить ее местоположение для того, чтобы сказать, находится она на нашей территории или за границей. В следующем году вершину видели члены экспедиции академика альпиниста А. А. Летавета и альпинисты группы И. Л. Черепова. Но все это было так невероятно, настолько расходилось с давно существующими представлениями и картами района, что никто не взял на себя смелость утверждать, что Хан-Тенгри не высшая точка Центрального Тянь-Шаня, к югу от неё есть вершина выше семи тысяч метров. В 1938 году А.А. Летавет снова повел экспедицию на Тянь-Шань, и его альпинисты А.И. Сидоренко, Л.А. Гутман и Е.И. Иванов даже поднялись на плечо пика Победы, приняв его за другую вершину, высотой 6930 м. Вершину эту альпинисты назвали «Пиком 20-летня комсомола». В значительной степени такой путанице способствовала тянь-шаньская погода. В этом углу Тянь-Шаня редко выдаются солнечные дни, обычно горы закрыты облаками, затянуты сплошной пеленой тумана. Киргизы говорят если пурга и снегопад начинаются здесь в августе, то кончаются только в ноябре.
В 1943 году топографическая экспедиция под руководством П. Н. Рапасова установила, что к югу от Хан-Тенгри поднимается вершина высотой 7439 метров, то есть почти на полкилометра выше Хан-Тенгри. Вторую по высоте вершину СССР после пика Коммунизма (7495 м) топографы назвали пиком Победы.
Мрачная история у пика Победы оттого, что ни одна другая вершина не унесла столько жизнен альпинистов, как эта. Обычно не любят говорить и писать о спортивных неудачах, и поражениях, гораздо приятнее рассказывать о достижениях и победах в спорте. Но ведь без поражении не бывает и побед. Факт остается фактом, пик под названием «Победа» принес немало поражений и снискал себе дурную славу. Никто из нас, из альпинистов, не сможет забыть трагедий, разыгравшихся на склонах этого пика, забыть погибших тут друзей. У каждого своя боль. Для меня пик Победы — это могила товарищей, с которыми я начинал ходить в горах. Володя Шепилов, Паша Черепанов. Кузьма Александров, Иван Солодовников... Их было двенадцать человек. В живых остался один...»
Пришел хмурый Миша. Сел и, что с ним случается редко, закурил:
— Ну, что написал? Я прочел.
— Может, не стоит об этом? — сказал он.
— Стоит. Стоит, Минан. Для чего мы все это затеяли? Чтоб люди узнали, что такое Сванетия и что такое альпинизм. А от кого они это узнают, как не от тебя?
Он долго молчал, а потом спросил:
— С чего начинать?
— Как хочешь — твой рассказ.
— Шестьдесят первый год, это было в шестьдесят первом году,— начал Миша.— Я работал в школе инструкторов альпинизма, Джумбер Кахиани и каш Миша — в альплагере «Адыл-су». Приезжают начальник грузинской экспедиции Гигинейшвили и его заместитель Калабегошвили, приглашают нас троих на «Победу». В мае это было. Ребята ждут, что я скажу. Я сначала отказался. Потом подумал и согласился. Из-за Миши, он хоть и был уже мастером, но на высотные восхождения еще не попадал. А ему очень хотелось испытать себя на высоте.
Полетели в Тбилиси, потом в Прежевальск. Как всегда в больших экспедициях, что-то не ладилось, перепутали грузы, потеряли контейнеры с молотками и штормовками. Дождались их только на леднике Диком. Но это все ничего, в порядке вещей. В состав экспедиции входили двадцать три альпиниста, все из грузинского клуба, кроме Кирилла Кузьмина, появившегося только что на базе в Чон-Таше. Его включили в состав экспедиции по просьбе Федерации альпинизма. Состав подобрался сильный, все имели право идти на любой маршрут. Но многие не хотели серьезно тренироваться, не было четкого порядка.
Принялись вырабатывать тактический план. Решили, что шесть человек под руководством Медзмариашвили, включая Кузьмина, пойдут траверсом по новому пути, с запада на восток. Я предложил остальным подниматься с перевала Чонторен. Заодно мы могли подготовить им спуск. Мое предложение приняли.
Вышли на заброску продуктов, разведку, акклиматизацию. Мы подошли под Чонторен (около 6 тысяч), они вышли на гребень, на 5500 метров. Погода плохая. Пришлось отсиживаться, но, чтоб не съесть продукты из заброски, решили спускаться в пургу.
Те почему-то спускались не на Дикий, а на ледник Звездочка. Мы решили им помочь, вытоптали площадки для палаток, сварили для них обед. Но они не захотели воспользоваться нашей помощью, отказались от обеда и сказали, что идут вниз, сразу в базовый лагерь. Нам это показалось странным и
