Лера заплакала, и ее плач напомнил Антону, как рыдала в его объятьях Алена, оплакивая подругу, которую так глупо предала. Сидор по-прежнему вертел в руках пистолет, Альперович и Роман поднимали мертвое тело – не то положить на кровать, не то – просто чтобы не стоять неподвижно. Поручик утешал Леру, гладил по спине.
Антон подумал, что сцена выглядит зеркальным отражением той, месячной давности. Тогда завязка произошла в Жениной комнате, а развязка – в зале, на этот раз – наоборот. Из одного и того же ящика появились и марка, и пистолет.
– Идиот, – повторил Альперович, присаживаясь на кровать рядом с трупом Лени. – Он всегда был идиот. Еще со школы. На нашем шаре жив еще пиздец. Он всем растрепал тогда, помнишь, Поручик?
Антон подумал: это очень хорошая строчка – чтобы ни значила и откуда бы ни взялась.
– А я его, наверное, любил больше всех, – сказал Альперович, и в голове Антона как будто что-то взорвалось. Снова заиграл «Shamen», тот же голос сказал ты же знаешь, я люблю только тебя. На секунду все исчезли, комната снова опустела. Темная фигура положила пистолет в ящик и обернулась. В этот раз Антон увидел лицо: это был Андрей Альперович.
Антон прислонился к стене. По телу струился пот, сердце бешено стучало. Откровение было физиологичным, как овердоз. Надеюсь, Альперович на меня не смотрит, подумал он. И одновременно еще две мысли, будто мозг разделился на три самостоятельные части: Кажется, я все-таки сделал это и Вот так и сходят с ума.
Ощущение реальности медленно возвращалось… факты, словно куски головоломки, ложились на свои места: удивление Онтипенко, узнавшего, что Альперович первым заговорил об убийстве; Ты же знаешь, я люблю только тебя; удивительная для старого алкоголика образованность Альперовича; последние слова Онтипенко. Он в самом деле не убивал Женю. Он дал ей марку, но не мог убить. Ни ее, ни Зубова. Он не мог позволить, чтобы все свалили на Леру и Антона, не мог даже сказать, что именно Альперович познакомил его с Зубовым и – наверняка – он же рассказал о тайнике в секретере. Зная об этом ящике, Альперович подменил марку сразу после того, как ее положил туда Онтипенко, а спустя несколько недель после убийства вернулся, чтобы положить туда же пистолет – на всякий случай или потому, что знал: именно в Женину комнату побежит Леня после разоблачения. Из этого пистолета Альперович убил Зубова, или из другого – уже неважно. Некоторые части паззла еще не улеглись, но теперь Антон не подозревал – он знал. Знал все, что произошло, – не знал только, что делать с этим знанием.
Разъезжались молча, уже в темноте. Подвезти? спросил Альперович. Антон покачал головой. С самого начала Альперович так ему нравился! Как-никак – единственный хотя бы отдаленно психоделический человек среди алкоголиков.
– Ну, как хочешь, – сказал Альперович. На секунду глаза их встретились. Господи, взмолился Антон, только бы он ничего не понял. Глаза у Альперовича были грустные, как и должны быть у человека, не то убившего, не то – просто потерявшего лучшего друга. Пожав плечами, он пошел к своей новой машине.
Зачем он убил ее? подумал Антон. Ведь были же у меня какие-то идеи на этот счет…
Горский прав: дедукция здесь не работает. Увидев пистолет, Антон сразу понял, что прятал в тайник неизвестный; услышав голос Альперовича, увидел остальное. Теперь Антон знал, кто и как убил, – но забыл мотивы, которые заранее придумал для всех подозреваемых.
– Ты едешь? – спросила Лера.
Они стояли вдвоем в темном дворе. Между пней были припаркованы три машины – Лерины «жигули» и две иномарки. Может, душа Леонида Онтипенко металась за дымчатыми стеклами машины, последней его мирской обители.
– Да, спасибо, – ответил Антон.
Заиграла музыка. Лера поспешно выключила магнитолу.
– Какой Рома оказался внимательный, – сказал Антон.
– Да уж, – ответила Лера, – но, думаю, он basically хотел тебя спровоцировать на разговор.
– Ему это почти удалось. Я бы назвал Онтипенко, если бы он сам не встал.
– Это дилер тебе о нем говорил?
– Нет, – покачал головой Антон. – Онтипенко сам мне сказал, что знает этого дилера.
– Зачем? – спросила Лера.
Потому что он не убивал, хотел сказать Антон, но только пожал плечами.
– Все равно Сидор об этом знал, – сказала Лера. – И, я думаю, Альперович.
– Сидор блефовал, – ответил Антон. – А почему Альперович?
– Когда Леня вскочил, я увидела Альперовича. У него был очень усталый взгляд, скучающий, я такой еще по школе помню. Когда у доски рассказывали решение задачи, которую он давно сделал.
– А откуда он мог знать?
– Не знаю, – сказала Лера, – наверное, от Лени. Они же были очень близкие друзья.
– Да, действительно. – Антон помолчал. – Альперович мне даже говорил: он сам подстроил, чтобы Женя стала Лениной любовницей.
– Maybe. Он любит манипулировать людьми.
В свете фар проносились желтые деревья.
– Я все-таки не понимаю, – сказала Лера, – зачем Ленька убил Женю. Ведь он же любил ее, это понятно.
– Альперович мне сказал, что убить можно только того, кого любишь.
– У Альперовича бывают странные идеи.
