ИСТОРИЯ РОССИИ с древнейших времен до 1618 г.Учебник для ВУЗов. В двух книгах. Книга вторая.

Грабежи и насилия со стороны тушинцев непосредственно повлияли на то, что у населения городов и уездов Севера начинает пробуждаться национальное самосознание. В отличие от Москвы, морально разложенной, как верно заметил Карамзин, действиями и бытовым поведением последних трех царей (Годунова, Лжедмитрия I и Шуйского), северные города и уезды продолжали жить своими вековыми традициями, в рамках которых обычно присутствовало земское самоуправление — сельское и посадское, городское. Разбойный характер новой власти поднимал значение этих институтов, и борьба изначально принимала характер национально-освободительной борьбы. Именно отсюда идеи национального освобождения будут распространяться на юг и в конечном счете поднимут против интервентов и их приспешников всю Россию.

Уже в ноябре 1608 г. начались открытые выступления против поляков и тушинцев, и лозунги национально-освободительной борьбы становились все более популярными. В результате восстания посадских людей было устранено тушинское правление в Вологде, и власть перешла к посадским людям и земским целовальникам. Тогда же против польских грабителей выступил Галич Мерьский, бывший еще в первой половине XV в. центром антилитовских настроений и действий и, видимо, не утративший давних традиций. Здесь собралось значительное ополчение из двинских стрельцов и «даточных людей» (военнообязанные из числа тяглого сельского и посадского населения). В декабре 1608 г. галицкое ополчение освободило Кострому. Восстание распространилось практически на все Поволжье. И хотя было оно стихийным, именно в его рамках рождалась освободительная идеология, которая вооружит будущие освободительные земские ополчения.

Польские паны, обеспокоенные и напуганные быстро меняющейся обстановкой на Севере России, отправляют посланников с прошением о помощи к Сигизмунду III и папе римскому. В то же время распоряжением Сапеги на Волгу направляется большое соединение польских отрядов под командованием Лисовского. Ему удалось вновь захватить Кострому, Кинешму, расправиться с посадскими людьми сначала в главном центре польского господства - в Ярославле, а в январе 1609 г. был взят Галич. Но дальнейшее продвижение на север было остановлено земскими ополчениями. И пока Лисовский безуспешно осаждал Вологду, занятые им поволжские города снова перешли в руки земских ополчений. Лисовский отступил к Суздалю на соединение с войском Сапеги.

К середине февраля 1609 г. поляки и другие тушинцы были отброшены к центральным районам и заблокированы со стороны Севера и Северо-Запада. В ходе военных действий ополченцы набирались опыта. Самой серьезной силой поляков была конница, и поначалу именно она решала схватки в пользу интервентов. Земские ополчения противопоставили польской коннице «засеки» и «гуляй-города» — подвижные укрепления, перекрывавшие перед наступающим противником улицы. Высокоразвитое ремесло в поволжских и северных городах позволило обеспечить земские ополчения артиллерией и ручным огнестрельным оружием. К тому же разрозненные земские ополчения стремились наладить контакты, и между городами устанавливаются постоянные связи.

В феврале 1609 г. наконец было достигнуто соглашение России со Швецией. За эту помощь Россия расплачивалась своими землями — Швеции передавалась Корела с округой. Во главе объединенного русско-шведского отряда должен был стать М.В. Ско-пин-Шуйский.

Путь на Москву во многом был расчищен народным движением северо-западных и северных районов страны. Скопин-Шуйский устанавливает связи с земскими ополчениями северных городов и уездов и оказывает им военную помощь. В Вологду из Новгорода был направлен отряд под командованием Вышеславцева, а в Галич — воевода Жеребцов. Поляки, пытавшиеся захватить Устюж-ну Железнопольскую, были отбиты соединенными силами земских ополчений и вспомогательных отрядов Скопина-Шуйского. К этому же времени земские ополчения вновь освободили от поляков Кострому и весь Галицкий уезд. В марте был освобожден город Романов, а в апреле — Ярославль. Поскольку Ярославль открывал путь и к Троице-Сергиевому монастырю, и к Тушину, здесь развернулись упорные бои, но все атаки Лисовского были отбиты ополчением, руководимым Вышеславцевым.

Основные силы Скопина-Шуйского выступили из Новгорода только в мае 1609 г., а первое соединение с ополчениями северных и поволжских городов произошло у Калязина, и лишь в июле войска Скопина- Шуйского подошли к Ярославлю. Такая медлительность объясняется тем, что его собственный отряд был малочисленным, а шведы во главе с Делагарди к Москве не торопились. Продвигаясь к Москве через охваченные восстаниями северные и поволжские области, Скопин-Шуйский рассчитывал увеличить численность своего отряда за счет земских ополчений. (Подобным образом и отряд Ф.И. Шереметева двигался по распоряжению Шуйского из Астрахани по Волге и прибыл в Нижний Новгород только весной 1609 г., когда угроза Нижнему миновала.)

Неудачи в Поволжье и у городов севернее Москвы кардинально изменили обстановку в Тушинском лагере. Если раньше «перелеты» летели из Москвы в Тушино, то теперь они торопятся вернуться обратно. Изгнание польских отрядов из городов Поволжья, где они были на «самообеспечении», создавало новые трудности для Лжедмитрия. Под Москвой было уже все разграблено, и польские наемники требуют теперь платы от самозванца, который и сам утратил былые источники финансирования. Надежда на помощь Сигизмунда III отпадала после заключения договора России со Швецией.

После неудачной попытки взять Троице-Сергиев монастырь в мае 1609 г. значительная часть польских войск ушла грабить Поволжье. Но потерпев ряд поражений от земских ополчений, рассеянные отряды, став под знамена Яна Сапеги и Лисовского, надеялись компенсировать потери взятием одной из русских святынь, и в сентябре 1609 г. значительные польские отряды вновь оказались под Троице-Сергиевым монастырем. Авраамий Палицын обстоятельно описывает многомесячную осаду монастыря, героическую оборону его и иноками, и ратниками, и крестьянами из монастырских окрестностей.

23 сентября Сапега, Лисовский, Константин Вишневецкий и многие другие «паны» во главе тридцатитысячного войска поляков, казаков и российских тушинцев появились перед монастырем. Воеводы Григорий Долгорукий и Алексей Голохвастов совершили что-то вроде «разведки боем», и с небольшими потерями вернулись за стены монастыря, заодно показав крестьянам монастырских слобод этой вылазкой, что надо сжигать свои дома и уходить в монастырь, что крестьяне и сделали. Поляки на другой день занимали высоты и пути, ведущие к монастырю, и укрепляли свой лагерь. А в самом монастыре, где собралось много народа и сказывались осенние неудобства, воеводы и все ратные люди над гробом Сергия Радонежского целовали крест, чтобы сидеть в осаде без измены. Им следовали иноки и монастырские слуги, провозглашая готовность испить чашу смертную за Отечество.

29 сентября Сапега и Лисовский обратились к воеводам обители с посланием, в котором призывали «покориться Дмитрию». Архимандрит и воеводы прочитали послания перед всем народом, но никто не согласился покориться. Монахи и воины в ответ возлагали надежду на Святую Троицу и святых Сергия и Никона Радонежских. Изменника сына боярского Безсона Руготина, привезшего грамоты Сапеги, отправили назад с бранной грамотой, не тронув, однако, посыльного.

30 сентября поляки возводили туры на высотах, копали ров, насыпали вал, а с 3 октября в течение шести недель палили из шестидесяти трех пушек, стремясь разрушить каменную стену. Но обстрел оказался малоэффективным, и осажденные воспринимали это как милость Божию. Иноки и ратники ежедневно обходили стены с иконами и церковным пением.

12 октября Сапега устроил для своего войска грандиозный пир в качестве подготовки к штурму. Целый день поляки и тушинцы пили, шумели, стреляли, скакали со знаменами на лошадях, а ночью с криками и музыкой двинулись к монастырю. Их встретили залпами из пушек и пищалей. Многие были убиты и ранены, остальные, не дойдя до стен монастыря, бежали. А на другое утро осажденные собрали трофеи и сожгли их, славя Бога за помощь. После этой неудачи поляки неоднократно подъезжали к стенам, уговаривая защитников сдаться и предлагая выгодные условия. Но посулы лишь укрепляли в осажденных веру в конечный успех.

19 октября стрельцы и казаки заметили поляков в монастырских огородах, и, не ставя в известность воевод, спустились на веревках по стенам и перерезали всех поляков. Воодушевленные таким нечаянным успехом, воеводы решили провести вылазку, в том числе конными дружинами, чтобы разрушить туры на Красной горе. Но вылазка не принесла успеха, и войско, понеся значительные потери, отступило за стены