Ночью прошел обвальный ливень. На восходе тайгу покрыл густой туман. Лошади шли трудно. Деревья, набрякшие водой, роняли частые увесистые капли. Наконец вверху зарозовело — пробилось солнце.
В середине дня издалека послышались беспорядочные выстрелы. Примерно через час раздалось чавканье лошадиных копыт, показалось трое всадников. «Неосторожно едут», — подумал Сергей Георгиевич. Он тронул лошадь и выехал из-за куста… Всадники даже не удивились. Это оказались партизанские разведчики. Они оживленно принялись рассказывать, что возле деревни Светлый яр столкнулись с разъездом американцев. Не приняв боя и отстреливаясь, противник отошел.
Появление американского разъезда в такой глуши удивило Лазо. Он даже переспросил: точно ли американцы? Разведчики обиделись. Им ли не знать! Спутать американского солдата с белогвардейцем или японцем невозможно… Сергей Георгиевич погрузился в размышления. Скорей всего перегруппировка сил, о которой говорил на совещании Ильюхов, подошла к концу, Иначе американцы не проявляли бы такой смелости. Надо же, как далеко от ближнего жилья забрался разъезд! Неужели не удастся опередить противника с ударом?
По дороге разведчики завистливо рассказывали о больших добротных палатках, в которых живут американские солдаты. Противник привык воевать с удобствами. У солдат нет недостатка ни в оружии, ни в боеприпасах, ни в продовольствии. Изредка партизанам перепадают трофеи: консервы, шоколад, сгущенное молоко, галеты.
— Правду, нет, товарищ Лазо, будто у них эти самые консервы из обезьян? Наши пробовали — не похоже.
— А вы что — обезьян тоже пробовали? — улыбнулся Лазо.
Разведчики захохотали.
— Я у нашего доктора спрашивал. Он мне то же самое сказал. Точь-в-точь!
Сергей Георгиевич удивился:
— А что, Сенкевич здесь?
— А где же ему быть? Лазаретом заправляет. Наш Гаврила его на руках носит!
Доктору Сенкевичу следовало немедленно показаться. В последнее время обострялась почечная болезнь, появились отеки. Сергей Георгиевич опасался, как бы не слечь до начала операции.
Конные разведчики со смехом рассказывали, как в соседнем отряде, в Николаевке, удалось обмануть колчаковскую охрану. Небольшой паром через речку белогвардейцы постоянно держали на своей стороне. Несколько партизан переоделись в женское платье и с корзинками в руках появились на берегу, стали махать руками. Решив ограбить женщин, солдаты погнали паром через речку. В корзинках у партизан были припрятаны гранаты. Ни один из колчаковцев не вернулся на свой берег.
Залаяли собаки, показались деревенские избы. Сергей Георгиевич обратил внимание, что их никто не окликнул, не остановил. А где же заставы? Удивительная беспечность.
Возле штабной избы первым, кого он встретил, был доктор Сенкевич. Обнялись. От доктора не укрылось, как осторожно он слезал с седла.
— Опять? Вот наказание! Но у нас теперь вполне приличный лазарет.
Сенкевич пожаловался на недостаток йода и перевязочных материалов. В городских аптеках установлен строжайший контроль за продажей бинтов и марли.
— Используем подручный материал. Достали партию мешков. Да, да, самых обыкновенных мешков. Рвем на ленты и дезинфицируем. Вместо ваты — пакля. А что делать?
«Медицина» уже готовилась к большим сражениям. Где выстрелы, там и кровь, раненые, покалеченные. Война.
Доктор спросил, как удалось перейти «нейтральную зону». После недавних ударов партизан по гарнизонам американские солдаты открывают стрельбу по любому человеку: напуганы.
В штабной избе Сергей Георгиевич застал самого Шевченко и начальника штаба отряда Мелехина. Неожиданное появление командующего изумило Шевченко. Поднявшись из-за стола, он машинально принялся приглаживать непокорные вихры.
— О! — проговорил Лазо, разглядев на столе настоящую штабную карту. — У вас пятиверстка? Давно не видел. Такие бы карты каждому отряду!
Самодовольным жестом Шевченко закрутил усы.
— На каждого не напасешься. У беляков этого добра полно. Пускай добудут!
Устало опустившись на табурет, Сергей Георгиевич потянул к себе карту. Мелехин рукавом смел крошки со стола.
— Кстати, товарищи, у вас вокруг деревни нет застав: мы никого не встретили. Это может плохо кончиться.
С выражением терпеливой муки Мелехин уставился в стол и не поднимал головы. Лицо Шевченко стало наливаться кровью.
— А вот я сейчас сам проверю! — зловеще выговорил он. — Ну, если только… — и выскочил из штаба.
— Безобразие! — стал жаловаться Мелехин. — Бьюсь, бьюсь… никакого толку. Когда-нибудь, говорю, нас сонными возьмут. «Кому мы, говорит, с тобой нужны? Пятака не стоим».
— Командный состав надежный?
— Со всячиной, если честно говорить. А тронуть никого не смей! «Я, говорит, своих орлов знаю. Не подведут».
— Анархистов много?
Мелехин расстроенно махнул рукой.
— Всяких полно. Недавно несколько человек из колчаковской милиции перебежали. Я — к Гавриле: «С этим поосторожней надо. В милицию идут по доброй воле, не по мобилизации». Слушать ничего не захотел! Чуть не в обнимку с ними. «Герои, патриоты»! А через день этих героев местные признали. Из смирновского отряда…
Внезапно Мелехин оборвал рассказ и вскинул голову. Отчетливо прогремела длинная пулеметная очередь. Стреляли, судя по всему, далеко за околицей.
— Ну вот, доигрались!
В деревне поднялась суматоха. Захлопали ружейные выстрелы, снова настойчиво и длинно прострочил пулемет. Чей-то отчаянный голос завопил: «Коня!» Отмахнулась дверь, заглянула всклокоченная голова.
— Японцы!
Бледный, натянутый как струна смотрел Мелехин на Лазо.
Наматывая на руку ремешок полевой сумки, Сергей Георгиевич поднялся.
— Распорядитесь собрать бойцов. Где командиры взводов? Без паники!
Острая пронзительная боль в спине заставила его остановиться. Он с беспокойством глянул на Мелехина: заметил? Но тот рванулся в дверь и принялся распоряжаться на дворе.
Как выяснилось, японская разведка подошла почти к самой околице. Поднялась пальба. По деревенским улицам перебегали вооруженные бойцы.
— Вон он! — закричал Мелехин, показывая рукой. — Видите? Шевченко…
Командир отряда, отчаянно ругаясь, останавливал бегущих партизан. Он бежал по склону и приказывал бойцам залечь. Сергей Георгиевич понял, что Шевченко намеревается занять позицию именно на склоне сопки, поросшей лесом. «Грамотно», — одобрил он.
Показались зеленые фигурки японских солдат. Разглядев их, Лазо удивился. Откуда здесь японцы? Не должно быть здесь японцев! Видимо, недавнее пополнение… Да, стягивают, стягивают «союзнички» свои силы. Скоро начнется… Японские солдаты наступали неохотно, часто падали на землю и вели беспорядочную пальбу.
Он нашел Шевченко в цепи залегших партизан. Мелехин, перебегая среди сосен, наклонялся к каждому бойцу и что-то втолковывал, указывал в сторону японцев. Шевченко избегал смотреть в глаза Лазо. Надо же было так опростоволоситься! Бойцов заставы он нашел в избе. Партизаны, бросив ружья как попало, сидели за столом и уплетали молоко с медом. «Перестреляю всех, как цуциков! — взревел Шевченко. — Позорить меня, сволочи! Оголодали… трах-тарарах?» Навести расправу он не успел.
