надоело, что парень прыгает у него на спине, колотя по бокам пятками, просто нагнул вниз голову и поддал задом. Не ожидавший подлянки Винади просвистел, как из катапульты, меж лошадиными ушами. Слабым утешением стало то, что остальные члены нашей группы выступили не лучше.
Сианург пробормотал под нос что-то неразборчивое и повернулся к нам сияющим затылком — шапки физкультурник принципиально не носил. Я не расстроилась — Бри уже предупредила меня, что каждый класс начинает вот так. Потом научимся!
Я уже собиралась уходить, когда сбоку подъехал Аскани.
— Хочешь попробовать сесть на Прибоя?
Я онемела. А потом закивала головой. Отказаться от такого подарка? Да ни за что!
Ас легко перекинул ногу через круп жеребца и соскользнул на землю.
— Подержи его, я принесу корду.
Кордой назывался длинный ремень, на котором коней гоняют по кругу. А человек, стоя в центре, подбадривает лошадь голосом и контролирует темп движения. Аскани собирался пустить Прибоя бегать со мной на спине. Ну, резонно… если просто выпустить нас в свободный полет, где меня потом искать будут?
Ас быстрым шагом пошел к конюшне, а я осталась держать под уздцы огромного жеребца, который начал с того, что приветственно боднул меня башкой, чуть не сбив с ног. Лисса, Рин, Винади и еще трое или четверо, увидев, что происходит что-то интересное, столпились за оградой левады, ожидая продолжения. То, что людоед меня почему-то не ест, оказалось сюрпризом.
— Тим! Ты его не боишься? — поинтересовалась Лисса, тряхнув рыжими кудряшками.
В ответ я погладила теплый нос коня и сообщила:
— Он добрый.
— Ага, как крокодил в зверинце или Сианург, — хихикнула Рин, которой сегодня досталось больше всех «комплиментов» от нашего куратора.
Ас вернулся быстро. Пристегнул карабин корды к трензельному кольцу. Потом шагнул ко мне.
— Тим, хватайся левой рукой за гриву, правой за луку. Согни левую ногу, я подкину тебя в седло, до стремян ты банально не достанешь.
Сделала, как он сказал, и буквально взлетела вверх от плавного толчка. Взмахнула правой ногой и оказалась в седле. Парни за забором завистливо вздохнули. Прибой повернул голову и с интересом покосился на меня лиловым глазом. Кажется, его происходящее забавляло.
— Подгони длину стремян. Повод подбери, но не натягивай. Как будешь готова, скажи.
Через пару минут вороной, послушный голосу хозяина, зашагал со мной на спине по кругу. Ас не спеша отпускал корду, увеличивая радиус круга. Я чувствовала в одно и то же время неуверенность и восторг. Прибой был заметно выше Морковки, ход у него был размашистым и очень плавным.
— Спину держи прямо, локти не оттопыривай, пятку вниз. Ну что, поехали рысью?
Да он не бегает, летает! И совершенно не трясет! На таком тайру пить из чашки можно! Я чуть не завизжала от восторга. Ас взглянул на мое лицо:
— Быстрее хочешь?
— Да, очень хочу!
— Ну, держись!
Прищелкнул языком, свистнул, и Прибой заложил уши и легко, с полшага поднялся в галоп. Да это в сто раз лучше, чем рысь! — плавный качающий полет над землей. Подставив лицо ветру, я счастливо засмеялась. Увы, через несколько кругов Аскани остановил наш бег.
— Пока и тебе, и ему хватит. В следующий раз попробуем без корды.
А будет следующий раз? На радостях я повисла у Прибоя на шее. А потом захлопотала вокруг — подтянула стремена, захотела ослабить подпруга, но не хватило сил расстегнуть пряжку. Ас скептически посмотрел, как я, упершись двумя ногами, обеими руками изо всех сил тяну за конец ремня, а несговорчивый язычок даже на полпальца не приблизился к дырке, и изрек многозначительное:
— М-да.
У Валькирии, что ль, научился?
Корин хохотнул от забора:
— Тим, тебе нужна лошадь, которая сама себя седлает! Иначе никак!
— Дракон, например, — засмеялась Лисса. — Представляете, Тим на драконе?
— Ага! Блоха на собаке! — отозвался Корин, придвигаясь к рыжей чуть ближе. Та кинула на него невинный взгляд и отступила за спину Рин. Прямо танцы!
— Иди, я сам расседлаю, — голос Аскани, как обычно, был негромок и спокоен.
— Я помогу, — отозвалась я.
— Тогда держи повод, я сниму седло. Потом веди его в денник.
Ас расстегнул тугую подпругу легко, как пуговицу на камзоле. Вообще, я уже заметила, что, несмотря на узкую кость, сила в нем была.
Прибой послушно двинулся за мной следом, Ас потащил седло в подсобку, к теплой печке, сушить потник. Стоявшая у загона компания, поняв, что ничего интересного больше не будет, побрела на обед.
Потом мы вместе чистили коня.
Ас попробовал пошутить: «Прибою ты спасибо сказала, а мне не хочешь?» — но, увидев мою реакцию, сам замял тему.
— Ас, а какой он породы?
— Очень редкой. Таких почти больше и нет.
— Это как? — удивилась я.
— Ты слышала про эльфийцев?
— Про эльфов? — поправила я.
— Нет, про эльфийцев. Это кони эльфийской породы.
— А они — особенные?
— Они есть только в Мириндиэле — стране эльфов, и те никому никогда их не отдают.
— Почему?
— Потому что кони для них — друзья, а не транспорт. Эльфийцы сами выбирают себе хозяев и мысленно с ними разговаривают. А еще они резвее всех и очень долго живут. Обычная лошадь в восемнадцать-двадцать лет — уже старая, да? А для тех коней это еще ранняя юность. И, да, с обычными лошадьми они не скрещиваются. Потому что не хотят.
— Прибой — эльфиец? — удивилась я.
— Только на четверть.
— Но ты же сказал, что они не скрещиваются?
— Тут особая история. Я ее знаю, потому что Прибоя жеребенком подарил отец, когда мне было три года. Он специально ездил за ним в Ларран. И эту историю часто потом пересказывала мама. Вот слушай. Много лет назад в Империи существовала страшная организация из смесков орочьей крови. Называлась она гильдия убийц. Они терроризировали страну и творили беззаконие везде, где хотели. А однажды напали на пасущийся близ границ Мириндиэля эльфийский табун, убили пастухов и смогли угнать двух кобыл. Потом гильдию раскрыли и уничтожили, кобыл разыскали и вернули на родину, но за это время родилось несколько жеребят-полукровок. Одного из них — кобылу по имени Ночь — Повелитель эльфов подарил своей невесте. Вот Прибой — сын Ночи и знаменитого Черного Ветра с Императорских конюшен. В нем четверть эльфийской крови, как и во мне. Поняла?
— Ух ты! — только и смогла выдать я в ответ.
Конь покосился на меня лиловым глазом и задрал верхнюю губу. Казалось, он веселится. Я легонько, чтоб не баловал, хлопнула его по крупу щеткой, которую держала в руках. Вороной обиженно фыркнул.
— Но если эльфийцы могут разговаривать, — вернулась я к интересной теме, — значит, они разумны?
— Правильно понимаешь, — усмехнулся Аскани. — Мне Прибой три раза жизнь спасал. И, если б не тот болт с кислотой, сам бы из реки вытащил… хотя тогда б мы не познакомились.
— Познакомились бы, — пожала я плечом. — Уже тут.
— Это другое. Я узнал бы лишь твое имя. А так я узнал твою душу, тебя саму.
