Глава 23
ПЕШКА
— Но, Пучи, — надула губки блондинка, — я никогда не слышала, чтобы ты так говорил.
— Ты отлично знаешь, что я могу говорить по-всякому, — откликнулся Персивал Йорк.
— Разве я сделала что-нибудь не так? — захныкала она.
Персивал окинул ее взглядом. В его глазах, напоминающих глаза лемура, светились твердость и настойчивость, не походившие на обычно свойственную ему капризную беспорядочность. Блондинке он впервые казался человеком, сбросившим тяжкую ношу и строящим большие планы.
— Как правило, ты все делала весьма недурно, — одобрительно заметил Персивал. — Но не забывай, моя милая, что и получила ты достаточно. Бесплатные развлечения, цветы, сладости, наряды, украшения…
— Пучи, я не хотела…
— И прекрати называть меня «Пучи»! Здесь общественное место.
Блондинка огляделась. Место было весьма уединенным, но формально и в самом деле общественным.
— Может быть, снова пойдем в отель, Пу… я хотела сказать, дорогой?
— Мне хорошо и здесь.
Блондинка закусила нижнюю губу так, что помада осталась у нее на зубах.
— Теперь ты выслушай меня, Перс. Все время, пока мы с тобой знакомы, нам приходилось прятаться по углам, но я ни о чем не спрашивала и ничего не требовала. А сейчас ты обращаешься со мной как с грязью!
Она в бешенстве взмахнула вилкой и вонзила ее в филе, после чего, испугавшись собственной вспышки, мрачно уставилась на ручку вилки, торчащую из тарелки, словно ракета на стартовой площадке.
Персивал тихо заржал. Блондинка попыталась присоединиться к его смеху, но безуспешно.
— Позавчера все еще было так хорошо, — протянула она, словно обращаясь к самой себе.
— Ну, — заметил Персивал, — с тех пор кое-что произошло.
— Что именно?
— Лошадь, на которую ставили двадцать к одному, пришла к финишу первой, на Среднем Востоке очередной кризис, а я ходил в Главное полицейское управление.
— Ты ходил в управление? Зачем, Перс?
— Они поймали парня, который прикончил мою кузину Майру.
— Вот как? Этого не было в газетах. Кто же он?
— Уолт.
— Кто-кто?
— Уолт! Можешь себе такое представить?
— Ты имеешь в виду этого пучеглазого придурка, который ходит, как будто скользит по рельсам? Но почему?
— Очевидно, потому, что у него мозги набекрень. Да какая мне разница? Они засадили его, и этого для меня вполне достаточно.
Она снова прикусила губу.
— Так вот, Перс, почему ты… такой?
— Совершенно верно. — Персивал шумно втянул в себя воздух. — Именно поэтому. Кто, по-твоему, стоял на очереди в его хит-параде?
В глазах блондинки появилось осмысленное выражение.
— Бедненький Пучи! Конечно, ты просто…
— Заткнись, безмозглая зануда! — рявкнул Персивал с такой свирепостью, что блондинка взвизгнула и отшатнулась, инстинктивно прикрыв лицо руками, на которых поблескивали кольца. — Слушай, Мейбеллин, это твоя последняя бесплатная поездка на
— Во-первых, меня зовут не Мейбеллин, а во-вторых, почему последняя?
Приступ бешенства отпустил Персивала, который перенес внимание на мясо.
— Ты хочешь от меня избавиться?
Он весело взмахнул бутылкой «Табаско».
— Ты сама так сказала.
— Я не должна сидеть здесь и выслушивать все это!
— Верно, — весело согласился Персивал.
Блондинка издала угрожающий звук, но затем решила прибегнуть к женской беспомощности: приложила салфетку к губам и глазам, оставив на ней мандариновые и серебристые пятна.
— Что происходит с нами, Персивал?
— Со мной происходит то, — ответил он, не переставая жевать, — что я теперь в состоянии выбирать себе все самое лучшее. Так что не порть того, что у нас было, и радуйся, что получила хоть что- то.
Блондинка выпрямилась на стуле.
— Ты не можешь так поступить со мной, слизняк! — прошипела она.
— Ошибаешься, — усмехнулся Персивал Йорк.
— Ну погоди! Знаешь, что я с тобой сделаю?
— Ничего, — невозмутимо ответил он, — и хочешь знать, почему? Потому что у меня будет столько денег, что мне ничего не сможет сделать даже сам Господь Бог!
Блондинка вскочила как ужаленная, подхватила сумочку, меховую накидку из бобра, крашенного под норку, и понеслась к выходу. У дверей она обернулась и завизжала:
— Ты еще пожалеешь о том дне, когда положил на меня глаз!
— Уже жалею, — весело отозвался Персивал, в то время как посетители, официанты, кассир и метрдотель застыли в шоке. — Так что вали отсюда, паршивая шлюха, и чтобы я тебя больше не видел!
Блондинка удалилась, и Персивал, посмеиваясь, вернулся к своей тарелке.
— Все в порядке, сэр? — осведомился скользнувший к нему официант.
— В полном порядке, — ответил Персивал, продолжая усмехаться. Протянув вперед руку с вилкой, он подцепил остаток филе на тарелке блондинки и переместил его на свою тарелку. — Передайте мои комплименты корове и принесите бутылочку виски.
По предложению Эллери они сначала зашли в игрушечный магазин. Эллери выбрал печатный набор со шрифтом, соответствующим буквам на карточках, после чего они направились в Йорк-Сквер.
На звонок инспектора в дверь замка Персивала неожиданно отозвалась миссис Шривер. После смерти Майры Йорк экономка, казалось, уменьшилась в размерах, за исключением подбородка, торчащего вперед еще более упрямо, чем раньше. При виде Квинов в ее глазах появилось доброжелательное выражение.
— Инспектор, мистер Эллери, входите, входите!
Они вошли в дом. Экономка переводила печальный взгляд с одного на другого.
— Что-нибудь случилось?
— Ничего, миссис Шривер, — мягко ответил инспектор. — Мистер Йорк дома?
Экономка покачала головой.
— Я одна, убираю за ним.
— Вы знаете, когда он вернется?
— Надеюсь, после того, как я закончу уборку и уйду, — сердито буркнула маленькая храбрая женщина.
— Вот как? — удивился Эллери. — Значит, вам не нравится мистер Йорк?
