— Как глупо с моей стороны! — воскликнула Пэт. — Забыла самое важное. — Она поднялась с качалки и лениво потянулась. — Папа и мама приглашают вас быть нашим гостем столько времени, сколько вы захотите. Доброй ночи! — И Пэтти удалилась, оставив мистера Квина на крыльце Несчастливого дома в куда лучшем настроении.
Глава 7
ХЕЛЛОУИН:[18] МАСКА
Джим и Нора вернулись из свадебного круиза в середине октября, когда склоны Лысой горы выглядели охваченными пламенем, а в городе повсюду ощущался запах горелых листьев. Ярмарка штата в Слоукеме была в самом разгаре: черно-белая молочная корова Джесса Уоткинса, Фанни IX, завоевала первый приз, чем гордился весь Райтсвилл. Ребятишки щеголяли покрасневшими руками, не желая надевать перчатки, ночи стали холодными, а звезды отливали морозным блеском. За городом виднелись грядки с тыквами, похожими на оранжевых человечков с Марса. Секретарь городской корпорации Эймос Блуфилд, дальний родственник Гермионы, услужливо скончался от тромбоза 11 октября, обеспечив традиционно
— Какой маленький комитет по встрече!
— Эти дни город думает о другом, Джим, — отозвался Джон Ф. — Завтра регистрация призывников.
— Господи! — ахнула Нора. — Вот и появился повод для беспокойства! — Она держала Джима за руку всю дорогу на Холм.
— Весь город кипит от возбуждения, — сообщила Герми. — Нора, малышка, ты чудесно выглядишь!
Это соответствовало действительности.
— Я прибавила десять фунтов, — засмеялась Нора.
— Как замужняя жизнь? — осведомился Картер Брэдфорд.
— Почему бы тебе не жениться и не попробовать самому, Карт? — откликнулась Нора. — Пэт, дорогая, ты просто восхитительна!
— Какой у меня шанс, — буркнул Картер, — когда в доме торчит этот велеречивый писака…
— Неравное состязание! — усмехнулся Джим.
— В доме? — воскликнула Нора. — Мама, ты мне об этом не писала!
— Это самое меньшее, что мы могли сделать, Нора, — отозвалась Герми, — учитывая то, как любезно он согласился отказаться от аренды.
— Он славный парень, — сказал Джон Ф. — Вы привезли какие-нибудь марки?
— Нора, отделайся от них, — нетерпеливо прервала Пэт, — и пойдем куда-нибудь пошушукаться.
— Подожди, пока увидишь, что привезли мы с Джимом… — Нора выпучила глаза, когда семейный лимузин остановился на подъездной аллее Райтов. — Джим, смотри!
— Это сюрприз для вас!
Маленький дом рядом с большим сверкал на октябрьском солнце. Его перекрасили заново: деревянные стены стали ослепительно белыми, а ставни — ярко-красными. На зеленом фоне лужайки он походил на очаровательный рождественский подарок.
— Выглядит превосходно, — одобрил Джим.
Нора улыбнулась ему и крепче стиснула его руку.
— Подождите, дети, пока не посмотрите, что внутри, — сказала сияющая Герми.
— Дом стал как новый, — подхватила Пэт. — Готов к приему влюбленных. Нора, перестань реветь!
— Он такой красивый! — всхлипывала Нора, обнимая отца и мать. Она вытащила мужа из машины, чтобы обследовать интерьер дома, простоявшего пустым, если не считать краткого пребывания в нем Квина, три ужасных года.
За день до возвращения новобрачных Эллери Квин упаковал дорожную сумку и сел в полуденный поезд. Исчезновение выглядело при нынешних обстоятельствах крайне деликатным, что не преминула отметить Пэт. Но Квин вернулся 17 октября, на следующий день после общенациональной регистрации призывников, застав в маленьком домике смех и суету и не обнаружив никаких признаков, по которым его еще недавно именовали Несчастливым домом.
— Мы хотим поблагодарить вас за то, что вы уступили нам дом, мистер Смит, — сказала Нора. Пятнышко на ее вздернутом носе свидетельствовало о занятиях хозяйством.
— Ваш великолепный вид для меня лучшая награда.
— Льстец! — фыркнула Нора, поправив крахмальный передничек. — Я выгляжу кошмарно…
— Только для слабых зрением. Где счастливый супруг?
— Джим забирает свои вещи на вокзале. Перед отъездом из нью-йоркской квартиры он упаковал книги, одежду и все прочее и отправил их в Райтсвилл почтой до востребования — с тех пор они хранились в багажном помещении. А вот и он! Джим, ты все забрал?
Джим помахал рукой из такси Эда Хотчкиса, нагруженного чемоданами, ящиками и сундуком с одеждой. Эд и Джим стали вносить вещи в дом. Эллери отметил, как прекрасно Джим выглядит, а Джим дружески пожал ему руку, поблагодарив за то, что он
— Сколько ящиков, Джим! — воскликнула Нора, когда Эллери уходил.
— Никогда не знаешь, сколько у тебя книг, пока не начнешь их упаковывать, — отозвался Джим. — Эд, отнеси пока эти ящики в подвал, ладно?
Последнее, что видел Эллери, были Джим и Нора в объятиях друг друга. Эллери усмехнулся. Если в стенах дома новобрачных таилось несчастье, то оно спряталось чертовски хорошо.
Эллери с новой энергией занялся романом. За исключением приема пищи, он не покидал свои апартаменты на верхнем этаже, которые Герми целиком и полностью предоставила в его распоряжение. Герми, Пэт и Луди слышали, как часами стучит его портативная пишущая машинка. Эллери редко видел Джима и Нору, но за обедом напрягал слух в поисках каких-либо диссонансов в семейных отношениях. Однако Джим и Нора казались счастливыми. Джим обнаружил в банке поджидающий его кабинет с новым дубовым письменным столом и бронзовой табличкой с надписью:
Маленький дом также пользовался популярностью. Дамы с Холма приходили одна за другой, а Нора угощала их чаем и улыбками. Глаза посетительниц обшаривали углы в поисках пыли и отчаяния, но не находили ни того ни другого, а Нора посмеивалась над их разочарованием. Герми очень гордилась замужней дочерью.
В итоге Эллери Квин решил, что у него попросту разыгралось воображение и что Несчастливый дом навсегда канул в прошлое. Он начал изобретать преступление для своего романа, поскольку жизнь не давала подходящего материала. Но так как ему нравились все персонажи, он был этому только рад.
29 октября пришло и ушло, а вместе с ним и опубликованные результаты федеральной лотереи призыва в Вашингтоне. Джим и Картер Брэдфорд вытянули далекие порядковые номера. Рано утром 30-го числа Эллери Квина видели в отеле
