— Что-то не так с Леони? — спросила миссис Никсон.
— Не так? Вовсе нет.
Улыбнувшись, молодой офицер взял Эллери за руку и подвел к лестнице, сразу перестав улыбаться.
— Произошло кое-что скверное, Квин. Мы… мы не знаем, что делать. Хорошо, что вы здесь. Может, вам удастся…
— Ну, ну, — успокаивающе произнес Эллери. — В чем дело?
— Помните жемчужное ожерелье, которое было на Леони вчера вечером?
— Да.
— Это мой подарок по случаю помолвки. Оно принадлежало моей матери. — Фиск закусил губу. — Лейтенант армии Соединенных Штатов не может покупать жемчуг на свое жалованье. Я хотел подарить Леони что-нибудь… дорогое. Очевидно, это глупо с моей стороны. Как бы то ни было, я хранил ожерелье матери из сентиментальных соображений и…
— Вы пытаетесь сообщить мне, — сказал Эллери, когда они поднялись по лестнице, — что жемчуг исчез?
— Да, черт возьми!
— Сколько же он стоил?
— Двадцать пять тысяч долларов. Мой отец был состоятельным человеком… когда-то.
Эллери вздохнул. Где-то в космосе было предначертано, что ему придется бродить, глядя в оба, среди слепых и глухих. Закурив сигарету, он последовал за офицером в спальню Леони Бэрретт.
В облике генерал-майора не осталось ничего воинственного — теперь он был просто толстым стариком с поникшими плечами. Леони плакала, и Эллери некстати подумал, что она напрасно использует кружевную кайму пеньюара для вытирания слез. Однако ее глаза упрямо блестели, и девушка бросилась к Эллери так стремительно, что он еле удержался, чтобы не поднять руки для защиты.
— Кто-то украл мое ожерелье! — Голос Леони звенел от переполнявших ее эмоций. — Мистер Квин, вы должны вернуть его! Должны, слышите?
— Леони, дорогая… — неуверенно начал генерал.
— Нет, папа! Меня не заботит, кто из-за этого пострадает! Этот жемчуг был дорог Дику и много значит для меня, поэтому я не допущу, чтобы какой-то вор увел его у меня из-под носа!
— Но, дорогая, — жалобно заговорил лейтенант. — В конце концов, твои гости…
— Черт с ними, с моими гостями, и с твоими тоже! — прервала его девушка, вскинув голову. — Едва ли в книгах миссис Пост[3] сказано, будто вор обладает неприкосновенностью только потому, что присутствует в доме по приглашению.
— Но более разумно подозревать кого-то из слуг…
Генерал резко выпрямился:
— Выбрось это из головы, мой дорогой Ричард! Среди моих служащих нет никого, кто не пробыл бы со мной по меньшей мере двадцать лет. Любому из них я бы доверил все, что у меня есть. Они сотни раз доказывали свою честность и преданность.
— Коль скоро я один из гостей, — весело заявил Эллери, — то, полагаю, имею право высказать свое мнение. Тот факт, что убийство получает огласку, никогда не препятствовал тщательному его расследованию, лейтенант. Ваша невеста абсолютно права. Когда вы обнаружили пропажу, мисс Бэрретт?
— Полчаса назад, как только проснулась. — Леони указала на туалетный столик возле кровати с пологом на четырех столбах. — Я еще толком не протерла глаза, когда увидела, что жемчуг исчез. Крышка шкатулки с драгоценностями была поднята, как и сейчас.
— А когда вы вчера ложились спать, шкатулка была закрыта?
— Даже гораздо позже того. Я проснулась в шесть утра от жажды, встала налить воды и точно помню, что шкатулка была закрыта. Потом я снова заснула.
Эллери подошел к столику и посмотрел на шкатулку.
— К счастью, сейчас только самое начало девятого, — заметил он, пуская дым. — Вы обнаружили кражу около без четверти восемь. Следовательно, жемчуг похитили между шестью и семью сорока пятью. Вы слышали что-нибудь в этот промежуток времени, мисс Бэрретт?
Леони печально улыбнулась:
— Я сплю очень крепко, мистер Квин. Это тебе еще предстоит узнать, Дик. К тому же я уже много лет подозреваю, что храплю, но никто никогда…
Лейтенант покраснел.
— Леони… — нерешительно начал генерал, но девушка сморщила лицо и снова заплакала, на сей раз на плече у лейтенанта.
— Что же нам делать, черт возьми? — буркнул генерал. — Мы ведь не можем никого обыскивать! Скверная история. Если бы жемчуг не был таким ценным, я бы предпочел забыть об этой побрякушке.
— Личный обыск едва ли необходим, генерал, — сказал Эллери. — Ни один вор не может быть настолько глуп, чтобы носить добычу при себе. Он должен ожидать, что вызовут полицию, а полиция известна своим пренебрежением к общественным условностям.
— Полиция! — Леони подняла голову; в ее голосе послышались слезы. — О боже! Не могли бы мы…
— Думаю, — промолвил Эллери, — в данном случае мы можем попробовать обойтись без нее. С другой стороны, обыск всей территории… Есть возражения против того, чтобы я здесь пошарил?
— Никаких! — воскликнула Леони. — Шарьте сколько хотите, мистер Квин!
— Надеюсь, мне это удастся. Кстати, кто, кроме нас четверых и вора, знает о происшедшем?
— Ни одна душа.
— Очень хорошо. Сегодня наш девиз — осторожность. Пожалуйста, делайте вид, будто ничего не случилось. Конечно, вор поймет, что мы притворяемся, но ведь ему тоже придется играть роль, и, возможно… — Эллери задумчиво попыхивал сигаретой. — Что, если вам одеться, мисс Бэрретт, и присоединиться к вашим гостям внизу? Ну-ка, сотрите с лица выражение, напоминающее об Уимпол- стрит.[4]
— Да, сэр. — Леони попыталась улыбнуться.
— Вы, джентльмены, в состоянии мне помочь. Держите всех подальше от этого этажа, а я тем временем начну поиски. Мне бы не хотелось, чтобы, например, миссис Никсон застукала меня, когда я буду рыться в ее бюстгальтерах.
— О!.. — внезапно воскликнула Леони и тут же умолкла.
— В чем дело? — с беспокойством спросил лейтенант.
— Ну, Дороти Никсон очень стеснена в средствах, так что… Нет, я сказала гнусность. — Леони покраснела. — Господи, я же полуодета! Пожалуйста, выйдите отсюда!
— Ничего, — вполголоса сообщил Эллери после завтрака лейтенанту Фиску. — Ожерелья в доме нет.
— Проклятье! — выругался офицер. — Вы уверены?
— Абсолютно. Я обыскал все комнаты, кухню, солярий, буфетную, оружейную и даже наведался в винный погреб генерала.
Фиск закусил нижнюю губу.
— Дороти, мистер Харкнесс и я собирались поплавать в бассейне, — весело сказала Леони. — Ты пойдешь, Дик?
— Пожалуйста, идите, лейтенант, — тихо произнес Эллери. — А когда будете нырять, обыщите бассейн.
Фиск, мрачно кивнув, последовал за купальщиками.
— Ничего, а? — угрюмо осведомился генерал. — Я видел, как вы говорили с Ричардом.
— Пока ничего. — Эллери перевел взгляд с дома, куда вошли остальные, чтобы переодеться, на реку.
— Что, если нам пройтись туда, генерал? Я хочу задать несколько вопросов старику Брауну.
