— А кляп в рот? — с горькой насмешкой спросила девушка.
— Зачем? — Он хмыкнул, явно развеселившись. — Орите сколько хотите, дамочка. Вас тут никто не услышит. Далековато мы забрались, однако.
Он поднял ее вместе со стулом и отнес к другой двери. Отворив ее пинком громадного ботинка, внес ее в маленькую душную спальню, где опустил вместе со стулом рядом с кроватью.
— Вы же не оставите меня здесь? — воскликнула Роза с отчаянием. — Я... я... умру от голода, задохнусь.
— Ну-ну, все будет хорошо, — успокаивающим тоном произнес он. — Я позабочусь, чтобы вас нашли...
— Но Дэвид... мой дядя — тот человек на берегу! — Она едва не задохнулась. — Что вы собираетесь сделать с ним?
Великан направился к дверям в гостиную, топая как слон в маленькой спальне.
— Э? — прорычал он, не оборачиваясь. Его спина выразила угрозу. — Э? — повторил он и вышел.
Роза обмякла на стуле, к которому была привязана, ее сердце сжалось от боли. О, это невозможный тупица, клоун-убийца. Если она быстро выберется отсюда — его нетрудно будет найти. На всем свете он такой один; подобной пародии на человека, сердито подумала она, не может быть в двух экземплярах! И тогда — если только не будет слишком поздно — он свое получит...
Роза сидела беспомощная, словно опутанная сетями птица, изо всей силы напрягая слух. Она отчетливо слышала шаги монстра, когда он прошелся по гостиной. Потом до нее донесся еще какой-то звук — тонкий звон, кристально-чистый. Она нахмурилась и закусила губу. Это был... телефон! Да, она слышала металлические щелчки, когда монстр набирал номер на диске. О, если бы только она могла...
Девушка попыталась встать, но у нее получилось что-то вроде прыжка на корточках, стул слегка оторвался от пола. Сама не понимая как, она обнаружила, что потихоньку движется к двери, фут за футом, враскачку, гулко постукивая стулом. Но великан в соседней комнате был полностью поглощен телефонным разговором, чтобы услышать этот шум.
Роза добралась до двери и приложила к ней ухо, дрожа скорее от возбуждения, чем от напряжения, но ничего не услышала. Не мог же он уже закончить разговор! Но потом догадалась, что монстр, видимо, ждет соединения. Девушка сконцентрировала все свои силы в одном яростном желании: она должна понять, что он будет говорить и, по возможности, с кем. Затаив дыхание, она услышала через дверь громовую вибрацию его голоса.
Но первые слова не разобрала. Видимо, он кого-то спрашивал, но она не расслышала имени. Если это было имя... Перед ее глазами все кружилось, она раздраженно тряхнула головой, кусая нижнюю губу до тех пор, пока боль не прояснила сознание. А!
— ...дело сделано. Да... Марко на берегу. Пришлось треснуть его как следует... Не! Не очухается. Уж ежели я вмажу, так вмажу... — Повисла тишина. Как жаль, что у нее нет крыльев, дара ясновидения или еще чего-нибудь в этом роде, подумала Роза. О, если бы только она могла услышать человека на другом конце провода! Но тут до нее снова донесся голос гиганта: — С мисс Годфри все в порядке. Привязал ее в спальне... Не, аккуратно. Нет, говорю вам. Вы лучше смотрите, чтоб она тут не заждалась... Она же вам ничего не сделала, а?.. Да, да!.. В море, а потом... Вы же... ладно, ладно, говорю вам. Не очухается. — Какое-то время Роза ничего не могла расслышать, кроме неясной вибрации хриплого голоса. Называл ли он имя этого убийцы? Ну хоть что-то. Какую-то зацепку... — Ладно. Ладно! Уже иду. Марко вас больше не побеспокоит. Только не забудьте про девчонку. А она крепкий орешек. — И Роза, ощутив холод в животе, услышала стук телефонной трубки, затем хриплый, идиотский смех добродушно настроенного великана.
Закрыв глаза, она обмякла на стуле, обессиленная. Но потом быстро раскрыла их, когда хлопнула дверь гостиной. Ушел он или вошел кто-то еще? Но было тихо, и Роза догадалась, что великан покинул коттедж. Она должна видеть... Девушка дернулась назад, открыла дверь и все тем же неуклюжим способом, враскачку, двинулась через гостиную к ближайшему окну. Фонарь великана исчез, и комната погрузилась в кромешную тьму. Роза больно ударилась рукой обо что-то, но наконец все же добралась до окна.
Теперь луна взошла высоко, белый песок перед коттеджем и спокойная поверхность моря действовали как рефлектор. Весь берег был залит мягким, серебряным светом; все вокруг было видно как на ладони.
Она забыла о боли в ушибленной руке, судорогой скрутившей ее мышцы, во рту стало сухо. Картина за окном была видна так же отчетливо, как на экране кино. Даже фигура огромного похитителя выглядела маленькой, как если бы невидимый режиссер приказал снять ее дальним планом. К тому моменту, когда Роза добралась до незашторенного окна, он стоял, наклонившись над Дэвидом Каммером, лежавшим в той же скрюченной позе, в которой она видела его в последний раз. Роза наблюдала, как гигантская фигура подняла Каммера словно пушинку, перекинула его безжизненное тело через плечо и потопала к яхте на берегу. Не церемонясь, монстр забросил Каммера на яхту, уперся громадными ножищами в пандус и оттолкнул ее от берега...
Яхта пришла в движение, набирая скорость под толчками великана, и, наконец, заскользила по воде. Какое-то время великан стоял по колено в воде, потом, ухватившись за планшир, перевалился через борт с проворностью громадной обезьяны. Через минуту-другую на яхте зажглись ходовые огни. Роза видела, как великан наклонился над палубой, поднял безжизненное тело ее дяди и понес в каюту. Затем взревел мотор, пурпурная вода вспенилась белыми барашками, и стройное судно заскользило прочь от берега.
Роза всматривалась в него, пока не стало больно глазам. Она не могла оторвать их от ходовых огней яхты — удалявшихся к югу, прочь от Испанского мыса, пока они, наконец, не исчезли, словно их поглотили волны.
Неожиданно оставшейся в темноте Розе, в разодранном и перепачканном платье, прикрученной к стулу, словно какой-то преступник, показалось, будто она сходит с ума, будто берег злонамеренно надвигается на нее, желая накрыть ее собой, а море придает ожившим волнам форму злобных, постоянно меняющихся лиц.
Когда она вновь обмякла на стуле, потеряв сознание, в ее помутненном мозгу вспыхнуло твердое убеждение, что она никогда больше не увидит Дэвида Каммера.
Глава 2
ОШИБКА ИСПРАВЛЕНА
Утро было свежим и прохладным, почти сырым. Но это была сырость соленых морских брызг, действующая бодряще на ноздри двоих мужчин. Солнце все еще не поднялось на востоке, и легкий ветер гнал с неба прочь серый ночной туман, обличая белые клочья причудливых облаков и голубизну небес.
Мистер Эллери Квин, большой любитель природы, вдохнул полной грудью свежий воздух, сидя за рулем видавшего виды «дюзенберга» с низкой посадкой, но, будучи человеком практичным, прислушался к ровному шелесту резиновых покрышек об асфальт. Позади него дорога убегала прямой линией — блестящая серо-белая лента пустынных, утренних миль.
Он глянул на своего спутника, седовласого пожилого джентльмена, чьи длинные ноги были сложены вдвое перед ним, а глубокие серые глаза, окруженные бороздками морщин, походили на старинные драгоценные камни на смятом бархате. Судье Маклину стукнуло уже семьдесят шесть, но он втягивал в себя свежий воздух, словно щенок свой первый вздох.
— Устал? — поинтересовался Эллери, стараясь перекричать рев мотора.
— Я бодрее тебя, — парировал судья. — Море, прекрасное море... Эллери, я, положительно, чувствую себя просто помолодевшим.
— После такой долгой поездки я начинаю чувствовать тяжесть прожитых лет, но этот бриз просто творит чудеса, — согласился с ним Квин. — Должно быть, мы уже совсем рядом, судья.
— Уже близко. Едем дальше, Гермес! — И пожилой джентльмен, вытянув худую шею, запел громким баритоном, успешно соперничавшим с рокотом мотора. Кажется, он пел о моряке, и Эллери усмехнулся. У старого лиса больше пороха в пороховницах, чем у некоторых молодых! Квин снова переключил внимание на
