Фиона развернулась и убежала.
— Не могу поверить… Ты назвала ее глупой коровой, — удивилась Миранда.
— А ты должна научиться постоять за себя, подружка.
— Я пыталась это делать, пока ты не появилась, Ливви. Просто я не умею повышать голос.
Оливия вздохнула:
— Мама говорит, что у меня нет ни капли сдержанности и благоразумия.
— Она права, — согласилась Миранда.
— И ты туда же?
— Но ты и в самом деле невыдержанная. Но я все равно тебя люблю.
— Я тебя тоже. И забудь про эту глупую корору Фиону. Ты выйдешь замуж за Уинстона, и тогда мы с тобой станем сестрами.
Миранда с сомнением посмотрела на брата Оливии — тот дергал за косу маленькую девочку. Хорош будущий муж!
— Не знаю… — нерешительно сказала она. — Не уверена, захочу ли я выходить за него.
— Ерунда! Это было бы чудесно. И к тому же он пролил пунш Фионе на платье.
Миранда улыбнулась. Оливия взяла ее за руку:
— Пойдем. Я хочу развернуть подарки. Обещаю, что буду громче всех визжать от радости, когда очередь дойдет до твоего.
Оливия с Уинстоном этим и занялись. К счастью для леди Радленд, к четырем часам веселье пошло на убыль и дети стали разъезжаться по домам. Ни один ребенок не был забран слугой, потому что приглашение в Хавербрейкс считалось честью и никто из родителей не хотел упустить возможность дружеского общения с графом и графиней.
Кроме отца и матери Миранды. Пробило пять часов, а она все еще сидела в гостиной, разглядывая подарки вместе с Оливией.
— Дорогая, я ума не приложу, что же случилось с твоими родителями, — сказала леди Радленд.
— Не беспокойтесь, — спокойно ответила та. — Мама в Шотландии, она навещает бабушку, а папа… я уверена, что он просто про меня забыл. С ним такое бывает, когда он работает над рукописью: переводит с греческого.
— Знаю-знаю, — улыбнулась леди Радленд.
— С древнегреческого, — уточнила Миранда.
Мать Оливии только вздохнула. Уже не в первый раз сэр Руперт Чивер поступал так.
— Что ж, придется попросить кого-нибудь отвезти тебя домой.
— Я тоже с ней поеду, — вызвалась Оливия.
— Вы с Уинстоном должны убрать новые игрушки и написать письма с благодарностью. Если вы не сделаете этого сегодня вечером, то забудете, кто и что вам подарил.
— Но ты же не отправишь Миранду домой с лакеем? С кем она будет разговаривать по пути?
— Я умею общаться со слугами, — ответила Миранда. — Дома я всегда с ними нахожу общий язык.
— Но только не с нашими, — прошептала Оливия. — Они всегда молчат и смотрят на меня неодобрительно.
— Ты этого большей частью заслуживаешь, — заметила леди Радленд, любовно погладив дочь по голове. — Миранда, как ты смотришь, чтобы Найджел отвез тебя домой?
— Вот это да! — вскрикнула Оливия. — Подруга, тебе повезло.
Миранда удивленно посмотрела на нее. Она еще ни разу не видела ее старшего брата.
— Я с удовольствием с ним наконец познакомлюсь, — сказала она. — Ты так часто о нем упоминаешь, Оливия.
Леди Радленд отослала за сыном служанку.
— Неужели вы ни разу не встретились? Странно. Но он обычно бывает дома только на Рождество, а ты всегда на праздники уезжаешь в Шотландию. Мне пришлось пригрозить лишить его наследства, если он не приедет на день рождения близнецов. Найджел сказал, что опасается, как бы одна из мамаш не попыталась женить его на десятилетней девице.
— Моему брату уже девятнадцать, и он завидный жених, — с серьезным видом напомнила Оливия. — К тому же — виконт. И очень красивый. На меня похож.
— Где твоя скромность?! — укоризненно взглянула на дочь леди Радленд.
— Мама, но это же правда! Я была бы, наверное, очень красивым мальчиком.
— Ты и девочкой весьма недурна, Ливии, — сказала Миранда, с некоторой долей зависти глядя на белокурые локоны подруги.
— И ты тоже. Вот, выбери себе ленточку из подаренных этой дурой Фионой. Мне все равно столько не нужно.
Миранда улыбнулась. Девочка понимала, что она некрасивая, а Оливия говорит неправду, просто она была очень добра к подруге.
Посмотрев на ленточки, Миранда выбрала атласную, темно-лиловую.
— Спасибо, Ливви. В понедельник, когда у нас будут уроки, я ее обязательно повяжу.
— Мама, ты меня звала?
При звуке глубокого, низкого голоса Миранда повернула голову к двери… и у нее перехватило дыхание. Она смотрела на самого красивого человека, которого когда-либо видела. Оливия сказала, что Найджелу девятнадцать, но Миранде он показался настоящим взрослым мужчиной. У него такие широкие плечи, он ладно сложен и худощав. Волосы у него темнее, чем у Оливии, с золотистым оттенком. Это, наверное, потому, что он часто оказывается с непокрытой головой на солнце. Но самое замечательное — это его глаза: ярко-голубые, такие же, как у сестры. И в них видится озорной блеск.
Миранда улыбнулась. Мама всегда говорила, что о человеке можно судить по его глазам, а у брата Оливии они очень выразительные.
— Найджел, будь добр, проводи Миранду домой, — попросила леди Радленд. — Ее отец задерживается.
Девочке показалось, что когда леди Радленд произнесла его имя, тот поморщился.
— Конечно, мама. Оливия, как прошел день рождения?
— Превосходно!
— А где Уинстон?
Сестра пожала плечами:
— Наверное, играет с саблей, которую ему подарил Билли Эванс.
— Надеюсь, что сабля не настоящая.
— Господи, только этого нам не хватало! — всплеснула руками леди Радленд. — Итак, девочка, собирайся домой. Твоя накидка в соседней комнате.
Она удалилась и спустя минуту вернулась с коричневым плащом Миранды.
Найджел протянул ей руку:
— Ты готова?
Девочка быстро надела плащ и вложила руку в его ладонь. Господи, какое блаженство!
— До понедельника! — крикнула подруга. — И забудь про то, что сказала Фиона. Она просто глупая коровища.
— Оливия!
— Мама, она противная, и я не хочу больше ее видеть.
Миранда с довольной улыбкой прошла вместе с братом Оливии в холл.
— Большое спасибо, что согласились отвезти меня домой, Найджел, — тихо сказала Она.
Тот опять поморщился.
— Я… простите, — поспешила исправиться Миранда. — Мне следовало обратиться к вам «милорд», да? Просто Оливия и Уинстон, когда говорят о вас, всегда называют по имени, и я…
Миранда смущенно опустила глаза в пол.
Она находится в обществе этого потрясающего человека всего две минуты, а уже успела все испортить! Найджел наклонился к ней:
