В Розовой гостиной Миранда не обнаружила то, что искала. Преодолевая нерешительность и неловкость, она вошла в кабинет лорда Радленда. Девушка знала, что он держит графин с шерри на полке у двери, и у нее займет всего минуту, чтобы войти и взять его.
— Где же эти бокалы? — пробормотала она, поставив свечу на стол. — А, вот они.
Миранда увидела бутылку и налила немного шерри в бокал.
— Надеюсь, это не войдет у тебя в привычку, — медленно произнес мужской голос.
Бокал выскользнул из пальцев и с громким хлопком упал на пол.
Миранда посмотрела в сторону, откуда раздался голос, и увидела… его.
Он сидел в кресле с подголовником и как-то судорожно сжимал ручки кресла. В комнате царил полумрак, но Миранда тем не менее разглядела его лицо — насмешливое и холодное.
— Тернер? — прошептала она и подумала, что глупо спрашивать.
Кто еще это мог быть?
— Именно он.
— Но что вы… почему вы здесь?
Она сделала шаг вперед и охнула, потому что острый осколок стекла впился ей в подушечку большого пальца.
— Дурочка! Разве можно ходить босиком?
Он встал с кресла и пересек комнату.
— Я не собиралась разбивать бокал, — обиженно произнесла Миранда.
Она нагнулась и вытащила из пальца занозу.
— Не важно. Ты простудишься, если будешь в таком виде бродить по дому.
С этими словами он подхватил ее на руки.
В эту секунду Миранда поняла, что находится на небесах. Она ощущала тепло его тела, и оно проникало сквозь ткань ночной рубашки. Кожу покалывало, и дышать стало почему-то трудно. Наверное, это из-за его запаха — особого, неповторимого, присущего только ему. От Тернера пахло нагретым деревом и бренди, и еще чем-то, что было трудно определить. Обхватив его шею, она уронила голову ему на грудь и глубоко вдохнула этот единственный на свете аромат.
И тут, как раз когда она подумала о том, что жизнь прекрасна и совершенна, он бесцеремонно почти что бросил ее на диван.
— Что ты, здесь делаешь?
— А вы?
Он присел напротив на низкий столик.
— Я первый спросил.
— Мы пререкаемся, как маленькие дети, — произнесла Миранда и села, подогнув под себя ноги. Тем не менее она ему ответила, так как спорить по этому поводу было глупо: — Я не могла уснуть и подумала, что если выпить бокал шерри, то это произойдет быстрее.
— Все потому, что ты достигла зрелого двадцатилетнего возраста, — с улыбкой произнес он. — Распрощалась с порой девичества.
Но она не поддалась искушению вступить с ним в словесную перепалку, а лишь кивнула в ответ, словно говоря: «Именно так».
Тернер засмеялся:
— Тогда позволь мне поспособствовать твоему падению. — Он встал и подошел к застекленному шкафчику. — Если уж ты собираешься выпить, то, ради Бога, делай это должным образом. Бренди — вот что тебе нужно, и предпочтительно контрабандное, из Франции.
Миранда смотрела, как он выбрал два суженных кверху бокала, поставил на стол и наполнил их. Какие у него красивые сильные руки, пронеслось в голове.
— Моя мама иногда давала мне бренди, когда я была маленькой и попадала под дождь. Всего глоток, чтобы согреться, — вспомнила она.
Тернер посмотрел на нее. Его глаза блестели даже в темноте.
— Тебе холодно?
— Нет. С чего вы взяли?
— Ты вся дрожишь.
Миранда посмотрела на свои руки. Да, ее слегка колотит. Но не от холода. Она прижала руки к телу.
Плавной походкой он подошел к ней и протянул бокал.
— Только не пей все сразу.
Она бросила на него недовольный взгляд и спросила:
— А почему вы оказались здесь?
Он сел напротив, перекинув ногу за ногу.
— Мне было необходимо обсудить с отцом кое-какие дела по поместью. Он пригласил меня выпить портвейна после обеда. А я так и остался в кабинете.
— И вы сидели здесь в темноте один?
— Я люблю темноту.
— В это трудно поверить.
Тернер громко расхохотался, а она почувствовала себя зеленой неопытной девицей.
— Ну и ну, Миранда! — сквозь смех произнес он. — Спасибо — рассмешила!
— Сколько же вам надо было для этого выпить?
— Какой дерзкий вопрос!
— Понятно. Значит, очень много?
Он подался вперед:
— Я выгляжу таким пьяным? Огорчительно…
Она отпрянула, смутившись от его пристального взгляда.
— Нет. Но вы намного опытнее меня и наверняка знаете, как не перебрать со спиртным. Вероятно, смогли бы выпить в несколько раз больше, чем я, и не показаться захмелевшим.
Тернер снова рассмеялся:
— Все правильно, каждое твое слово. А тебе, милая девочка, следует держаться подальше от мужчин, которые «намного опытнее», чем ты.
Миранде хотелось выпить все содержимое бокала залпом — для смелости, но она сделала лишь глоток, боясь, что бренди обожжет горло и она закашляется, а он будет смеяться над ней, и она очень огорчится от собственной неловкости.
Тернер весь вечер был в скверном настроении. Язвительный и насмешливый, когда они были одни, молчаливый и угрюмый, когда рядом находился еще кто-то. Миранда проклинала свое предательски слабое сердце за то, что так сильно любит его. Насколько легче полюбить Уинстона с его солнечной, открытой улыбкой. Уинстона, который весь вечер смотрел на нее с таким обожанием…
Но ей нужен Тернер с его изменчивым настроением, когда он то смеется и шутит с ней, то погружается в собственные тоскливые мысли.
Любовь — это ловушка для наивных дурочек. А она как раз такая. Кто бы сомневался?
— О чем ты думаешь? — послышался требовательный голос.
— О вашем брате, — ответила она, чтобы немного позлить собеседника.
— А, об Уинстоне. — Тернер налил себе еще бренди. — Он хороший малый.
— Вполне с вами согласна, — с вызовом сказала Миранда.
— Веселый.
— Красивый.
— Молодой, — подчеркнул Тернер.
— Такой же, как и я. Мы, наверное, подходим друг другу.
Он ничего на это не ответил. Миранда допила бренди и спросила:
— Вы не находите?
Тернер продолжал молчать. Тогда она сказала:
— Ведь Уинстон — ваш брат. Разве вы не желаете ему счастья. Вы считаете, что я ему не подхожу?
