Эдвина просунула голову в отверстие.
– Со мной все хорошо, – заверила она. – Мистера Бэгуэлла выбросило из коляски, а я сумела…
Но Энтони бесцеремонно оттолкнул свояченицу.
– Кейт, постарайся стиснуть зубы как можно крепче, – приказал он.
– Что… Ааааааааааа!!!
Одним отчаянным рывком он вытащил Кейт, и оба, тяжело дыша, приземлились на траву. Но если вся операция потребовала от Энтони слишком много усилий, Кейт, очевидно, задыхалась от боли.
– Господи Боже! – вскричала Эдвина. – Ее нога!
Энтони поднял голову, и сердце куда-то покатилось. Нога Кейт была неестественно согнута. Явный перелом!
Он сжал кулаки, стараясь не показать тревоги. Перелом вполне может срастись, но он также слышал о людях, потерявших конечности из-за начавшегося заражения и неумелого лечения.
– Что там с моей ногой? – спросила Кейт. – Мне очень больно, но… О Господи!
– Тебе лучше не смотреть, – посоветовал Энтони, стараясь повернуть ее лицо в противоположную сторону.
Ее и без того частое дыхание стало беспорядочным. В глазах металась паника.
– Господи, – выдавила она, – как больно. Я и не сознавала, что может так болеть, пока не увидела…
– Не смотри! – снова приказал Энтони.
– О Господи, Господи!
– Кейт? – взволнованно позвала Эдвина, наклонившись над сестрой. – Как ты?
– Взгляни на мою ногу! – почти взвизгнула Кейт. – Неужели сама не понимаешь?
– Я вообще-то говорила о твоем лице, – пояснила Эдвина. – Ты прямо-таки позеленела.
Но Кейт уже было не до сестры: ей не хватало воздуха. И на глазах у Энтони, Эдвины, мистера Бэгуэлла и Ньютона она бессильно обмякла, лишившись сознания.
Три часа спустя она уже лежала в собственной постели, устроившись если не удобно, то по крайней мере без особых страданий благодаря настойке опия, которую Энтони силком влил ей в рот, едва они приехали домой. Кость вправляли три хирурга, за которыми послал Энтони. Приехавший семейный врач оставил несколько рецептов на лекарства.
Энтони хлопотал над Кейт, как наседка над цыплятами, предлагая советы и читая наставления, пока один из докторов, окончательно потерявший терпение, не набрался храбрости осведомиться, когда хозяин дома получил диплом от Королевского медицинского колледжа.
Энтони даже не улыбнулся.
После всей суеты и перебранок на ногу Кейт наложили шину и велели лежать в постели не меньше месяца.
– Не меньше месяца! – простонала она, когда последний хирург удалился. – Что я буду делать целый месяц?
– Перечитаешь все книги, на которые до сих пор не хватало времени, – предложил Энтони.
Кейт нетерпеливо потянула носом: трудно дышать ртом, когда зубы стиснуты.
– А я и не подозревала, что так отстала по части литературы! – процедила она.
Энтони поспешно отвернулся, чтобы скрыть смех.
– Хочешь заняться вышиванием?
Она ответила яростным взглядом. Можно подумать, перспективы заняться вышиванием облегчат ее состояние!
Энтони осторожно сел на край кровати и погладил жену по руке.
– Я составлю тебе компанию, – пообещал он с ободряющей улыбкой. – Я уже решил поменьше времени проводить в клубе.
Кейт вздохнула. Она устала, изнемогала от боли и раздражения и срывала злость на муже, а это уж совсем несправедливо. Повернув руку, она переплела пальцы с пальцами Энтони.
– Я люблю тебя, знаешь? – прошептала она.
Он сжал ее ладони и кивнул. Нежность в его глазах говорила лучше всяких слов.
– Ты говорил, что между нами не может быть любви, – напомнила Кейт.
– Я был ослом.
Кейт не стала возражать. Губы Энтони слегка дернулись: очевидно, он это заметил. Немного помолчав, она сказала:
– В парке ты говорил какие-то странные вещи.
Энтони не отнял руку, но немного отстранился:
– Не понимаю, о чем ты.
