— Вы же светский человек! Когда чей-то отец умирает, зараженный мачехой, я могу понять, если сын хочет отомстить за него, даже если опасному предприятию приходится посвятить всю жизнь.
— Элементарная психология, инспектор, диктует подобный вывод при таких жестоких обстоятельствах. — Лейн задумался. — Понимаю вашу проблему. У Перри имеются мотив, возможность и интеллект, чтобы придумать столь умный план. Но у вас нет доказательств.
— В том-то и дело.
— В то же время, — продолжал Лейн. — я не могу представить себе Эдгара Перри человеком действия. План — куда ни шло. Но мне кажется, что в последний момент он бы проявил слабость и отшатнулся от насилия.
— Для меня это слишком изощрённо, — фыркнул инспектор. — Мы всего лишь копы, мистер Лейн, и не заботимся о том, что человек мог бы сделать. Нас больше беспокоят факты, показывающие, что он уже сделал.
— Должен возразить вам, инспектор, — спокойно сказал Лейн. — Человеческое поведение всего лишь результат человеческой психологии. Вы застали мистера Эдгара Перри-Кэмпиона пытающимся покончить жизнь самоубийством?
— Самоубийством? Конечно нет! Чего ради ему делать такую глупость? Если бы его поймали с поличным…
Лейн покачал головой:
— Нет, инспектор. Если бы Эдгар Перри совершил убийство, он бы сразу покончил с собой. Помните Гамлета? Нерешительный, склонный к переменчивым эмоциям человек, но все же достаточно умный, чтобы составить план. Гамлет колеблется, разрываясь между самоистязанием и самообличением, покуда интрига и насилие кипят вокруг. Но, переходя к действию, он впадает в безумие и быстро убивает себя. — Лейн печально улыбнулся. — Ваш подозреваемый, инспектор, похож на Гамлета, который разыгрывает драму до конца четвертого акта. В пятом акте приходит пора действовать, и картина сразу меняется.
— Ладно, — махнул рукой Тамм. — Что вы думаете обо всем деле?
Лейн внезапно усмехнулся:
— Я думаю, что вы играете втемную, инспектор. Чего ради вы снова заинтересовались Перри? Мне казалось, вы отвергли эту теорию в пользу осенившего вас вдохновения, которым вы не стали со мной делиться.
Тамм выглядел глуповато.
— Я ничего не говорил о вдохновении. Конечно, я навел кое-какие справки, но… — Он внимательно посмотрел на актера. — Вы не ответили на мой вопрос, мистер Лейн.
Теперь пришла очередь Лейна залезть в скорлупу. Улыбка снова исчезла, а лицо приняло усталое выражение.
— Сказать по правде, инспектор, я не знаю, что и думать.
— Вы имеете в виду, что оказались в тупике?
— Я имею в виду, что сейчас не время принимать отчаянные меры.
— А-а… Ну, мы вполне доверяем вам, мистер Лейн. В прошлом году, в деле Лонгстрита, вы доказали вашу способность раскрывать тайны. — Тамм почесал подбородок и добавил не без смущения: — В некотором отношении мы с Бруно полагаемся на вас.
Лейн поднялся со стула и начал мерить шагами комнату.
— Пожалуйста, не полагайтесь на меня ни в каком отношении. — Он выглядел таким расстроенным, что челюсть инспектора отвисла. — Продолжайте, как будто я вовсе не участвовал в этом деле. Работайте над собственными теориями…
Лицо Тамма помрачнело.
— Ну, если вы так настроены…
— Ваше вчерашнее вдохновение не дало результатов?
Во взгляде Тамма продолжало светиться подозрение.
— Я повидал Мерриэма…
— Отлично! — быстро сказал Лейн. — И он сообщил вам…
— Только то, что я уже слышал от вас, — нехотя отозвался Тамм. — Насчет мази с запахом ванили, которой Йорк Хэттер лечил руки. Значит, вы тоже говорили с доком?
— Да, конечно. — Лейн внезапно сел и прикрыл глаза рукой.
Тамм озадаченно посмотрел на него, потом пожал плечами.
— Вы сказали, — заговорил он с показным дружелюбием, — что у вас есть новости для Бруно и меня. Какие?
Лейн поднял голову:
— Я собираюсь сообщить вам очень важную информацию, инспектор. Прошу только обещать не спрашивать у меня, где я ее раздобыл.
— Выкладывайте, — буркнул Тамм.
Лейн заговорил, тщательно подбирая каждое слово:
— Прежде чем Йорк Хэттер исчез, он составлял план романа.
— Романа? — Тамм уставился на него. — Какого?
— Детективного романа, инспектор, который он надеялся когда-нибудь написать и опубликовать.
Некоторое время Тамм смотрел на Лейна как загипнотизированный — на его нижней губе с трудом балансировала сигара, а на правом виске пульсировала жилка. Потом он вскочил со стула, словно его катапультировали.
— Детективный роман! — Сигара упала на пол. — Черт побери, вот это новость!
— Да, — кивнул Лейн. — План истории об убийстве и расследовании… Но это не все.
Тамм с трудом оторвал от Лейна остекленевший взгляд и тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться.
— Не все?
— Место действия и персонажи задуманного Йорком Хэттером романа реальны.
— В каком смысле?
— Он заимствовал их непосредственно из собственной семьи.
Массивное тело инспектора дернулось, как от удара током.
— Быть не может! — хрипло произнес он. — Это была бы слишком большая удача…
— Неудивительно, что вас заинтересовало столь примечательное обстоятельство, инспектор. Человек создает сюжет, в котором фигурируют отравление и убийство. Потом события начинают происходить в реальности, в его собственном доме, в точности совпадая с вымышленным сюжетом романа!
Тамм присвистнул.
— Вы хотите сказать, что все происшедшее в доме Хэттеров — две попытки отравить Луизу, убийство миссис Хэттер, пожар и взрыв — сочинено Хэттером и записано на бумаге как сюжет предполагаемого романа? Невероятно! Никогда не слышал ни о чем подобном!
— Тем не менее это так, инспектор. — Лейн поднялся, сжимая набалдашник трости. В его глазах светилось безнадежное отчаяние. Тамм бродил по комнате, как дикий зверь, бормоча себе под нос; его мозг бешено функционировал… Подойдя к двери, Лейн остановился. В его движениях отсутствовала обычная четкая координация, всегда прямая спина горбилась, плечи поникли.
Инспектор также остановился.
— Погодите минутку! Вы просили меня не задавать вопросов. Полагаю, если вы что-то утаиваете, на то есть причины, и я не стану допытываться. Но скажите только одно. В каждой детективной истории есть преступник. Кого Йорк Хэттер сделал преступником в своем романе, если он использовал в качестве персонажей собственное семейство? Кто бы ни был преступником в задуманном сюжете, он наверняка не может оказаться им в реальной жизни — это слишком опасно.
Лейн задумался, держась за ручку двери.
— Да, — сказал он наконец. — Вы, безусловно, имеете право это знать… Преступником в романе Йорка Хэттера был сам Йорк Хэттер.
