— А где они играли? — спросил Эллери. — В Сент-Луисе? Нет. В газете ясно указано, что матч проходил в Вашингтоне.
Инспектор нетерпеливо передернул плечами:
— Конечно, в Вашингтоне. При чем тут убийство Питера Джордана здесь, в Нью-Йорке?
— Разве не понимаешь? — улыбнулся Эллери. — Фрагмент сегодняшней газеты убийца мог раздобыть только в Вашингтоне.
Никки разинула рот и почтительно молвила:
— Не хочется признавать… но действительно умно.
Инспектор лихорадочно покусывал кончики усов.
— Вы хотите сказать, что кто-то из причастных к совершенному преступлению был нынче в Вашингтоне?
— На что указывает клочок газеты со счетом.
— Кто же это?
— Только один-единственный человек…
В дверь громко постучали. Никки вскочила, испуганно переводя взгляд с Эллери на инспектора.
— Вот и он, — пробормотал Эллери, лениво усаживаясь в кресло. — Открой, папа, сам посмотри.
Инспектор, кивнув, шагнул к двери. Никки схватила его за руку:
— Осторожно, инспектор. Он может…
— За меня не волнуйтесь, малышка. Лучше за него побеспокойтесь, — угрожающе произнес он.
Стук повторился. Квин-старший быстро, пошел к двери, инстинктивно нащупывая под пиджаком оружие. Распахнул створку, любезно улыбнулся гостю, ничем не выдав удивления.
— А, это вы, — добродушно молвил он. — Входите, мистер Торндайк.
Глава 8
МОТИВ
Забившись в самый дальний угол на заднем сиденье такси, загнанный в ловушку Эллери Квин был вынужден со вздохом сдаться, позволив восторженной мисс Никки Портер приклонить ему на плечо голову.
Добившись своей цели и удобно устроившись, она надула губки.
— Я поняла, почему вы решили, что убийца провел нынешний день в Вашингтоне, но в моих неандертальских мозгах никак не укладывается, каким образом вы догадались, что это Торндайк. Если немедленно не объясните, то я закричу, и таксист решит, что вы ко мне пристаете.
Эллери поспешно заткнул ладонью угрожающе открывшийся рот:
— Тише. Сейчас расскажу.
Рот закрылся, расплывшись в победной улыбке.
— Самое главное в этом деле — постоянно внимательно смотреть и слушать. Любая ничтожная мелочь могла оказаться решающей.
— Вы хотите сказать, будто в моем присутствии и на моих глазах поняли, что Торндайк был в тот день в Вашингтоне?
— Конечно. Разве вы не помните, как во время нашей беседы Джордан вдруг решил позвонить своему адвокату? Ему ответили, что он в итальянском посольстве. Мы с вами хорошо это слышали.
— Черт возьми, я забыла!
— Если Торндайк был в тот момент в итальянском посольстве, то он мог находиться только в столице Соединенных Штатов, в городе Вашингтоне, округ Колумбия. А поскольку все прочие, кого можно связать с преступлением, в тот день находились в Нью-Йорке, у нас остается только один подозреваемый — поверенный, — вздохнул Эллери.
Оторвавшись от него, Никки пробормотала:
— Вы иногда такой умный, что мне хочется увенчать вас короной. Вам, наверно, известен ответ и на другой вопрос. Если Торндайк убил Джордана в его номере в восемь сорок две, то зачем он пришел туда в девять?
— Он осмотрительный человек. На девять у него была назначена встреча с Джорданом. И, убив его в восемь сорок две, он специально вернулся в девять, создав впечатление, будто не знает о гибели своей жертвы.
— Я припасла еще один вопросик, мистер Всезнайка.
— Хотите спросить, — добродушно усмехнулся Эллери, — что выиграл Торндайк от убийства Джордана, завещавшего весь капитал благотворительным фондам. Верно?
— Когда-нибудь я расквитаюсь с вами, Эллери Квин. Вот увидите. — И она рассмеялась. — Верно. Так что же?
— Смерть каждого богача, — объяснил Эллери, — выгодна по крайней мере одному человеку.
— Вы хотите сказать, что ему действительно выгодна смерть Джордана? Почему? Он ведь просто его поверенный!
Эллери покачал головой:
— Не просто поверенный. Джордан назначил его исполнителем завещания и распорядителем капитала. Торндайк сам мне об этом сказал. По закону исполнитель получает фиксированный процент с капитала в вознаграждение за услуги. По-моему, распоряжаясь капиталом и недвижимостью стоимостью десять миллионов долларов, он получил бы гораздо больше ста тысяч. Многие убийства совершаются ради значительно меньшей суммы.
— Но…
— Все, — твердо заключил Эллери. — Не скажу больше ни слова. Лучше идите спать.
Никки вылезла из машины, бормоча про себя:
— Великий мистер Квин велит идти домой, значит, надо идти.
— Завтра, — лукаво предупредил он, — продолжим работу. На одном деле не остановимся.
— Спокойной ночи, — попрощалась Никки и побежала вверх по лестнице.
Примечания
1
«О, мое солнце» (ит.).
2
Хаббелл, Карл Оуэн (1889–1953) — звезда бейсбольной команды «Нью-Йорк джайнтс.
3
Томми — прозвище английского солдата.
