— И, кроме того, — добавила Лидия, — уже поздно что— либо менять.
— Поздно? – спросила Шарлотта, бросив взгляд на часы.— Для чего поздно?
— Для меня. Я не могу выйти замуж за виконта.
— Не понимаю. Свадьба еще через три дня.
— Я не могу выйти за него, — продолжала упорствовать Лидия.
Шарлотта едва не зарычала:
— Я слышала, что ты сказала!
— Я имела в виду, что действительно не могу за него выйти замуж!
Фраза повисла в воздухе, а затем Шарлотта почувствовала, как— будто что— то в ней взорвалось.
— О, нет, Лидия. Нет. Ты этого не могла сделать!
Но Лидия утвердительно кивнула и подтвердила без малейшего намека на раскаяние:
— Но сделала!
— Как ты могла? – требовательно спросила Шарлотта.
На что Лидия мечтательно вздохнула:
— А как я могла этого не сделать?
— Очень просто, — парировала Шарлотта. – Сказать «нет», например.
— Руперту невозможно отказать, — тихо пробормотала Лидия.
— Наверняка, это не так!
— И никто бы не смог, — довольно улыбаясь, она продолжила, — мне так повезло, что он выбрал меня.
— О, ради Бога, — недоверчиво прошептала Шарлотта.
Она резко встала с кресла, совсем забыв о больной лодыжке, и тут же чуть не закричала от боли.
— И что же ты теперь собираешься делать?
— Выйти замуж за Руперта, конечно, — сказала Лидия с мечтательно затуманенными глазами.
— Это так несправедливо по отношению к виконту, — указала Шарлотта.
— Я знаю, — сказала Лидия с достаточно раскаявшимся выражением на лице. – Но я не знаю, что еще можно сделать. Если я расскажу об этом отцу с матерью, они посадят меня под замок в моей комнате до самой свадьбы.
— Ладно, тогда, если вы собираетесь тайно сбежать, нужно сделать это сегодня вечером. В этой ситуации – чем раньше, тем лучше. Несправедливо бросать бедного человека перед самим венчанием.
— Но я не могу это сделать до пятницы!
— Почему, к дьяволу, нет?
— Руперт еще не будет готов.
— Тогда заставь его, — настаивала Шарлотта. – Если вы не сбежите раньше пятницы, тогда никто ничего не будет знать утром в субботу и все соберутся в церкви, когда обнаружится ваш побег!
— Но у нас нет денег, — принялась объяснять Лидия, — а Руперт не может заставить банк сделать выплату из его фонда раньше пятницы.
— А я и не знала, что у Руперта есть хоть какие-то вклады, — не в силах быть вежливой в такой момент, пробормотала Шарлотта.
— У него их и нет, — спокойно, словно не замечая в этом ничего необычного, подтвердила Лидия. – Но он действительно получает ежеквартальное пособие от своего дяди. А оно будет только в пятницу. Банк в этом не идет ни на какие уступки.
Шарлотта застонала. В этом был смысл. Если бы она отвечала за выдачу Руперту его содержания, то никогда не дала бы его хоть на день раньше первого апреля. Ее голова опустилась на сложенные на коленях руки. Это было ужасно. Она всегда в самой тупиковой ситуации могла взглянуть на проблему под разными углами и найти самое приемлимое решение. Но только не в этот раз. Только одна вещь оставалась без сомнения. Она оказалась перед необходимостью помогать Лидии, как бы неприятно ей это не было. По отношению к виконту было бы верхом несправедливости жениться на Лидии после того как она уже отдала себя Руперту. Он этого не заслуживал, да и Лидия тоже. Как бы то ни было, она была ее сестрой, и Шарлоте хотелось, чтоб она была счастлива. Даже если это означало иметь Руперта Макбэнкса в качестве зятя. Так и не избавившись от ужасного чувства в глубине души, она, тем не менее, решительно подняла голову и спросила:
— Что я должна буду сделать?
Глава 3.
— Ах! Ах! Ах!
— Ей плохо? – послышался доброжелательный женский голос.
Кому он принадлежит, Шарлотта не поняла и не имела даже возможность выяснить, потому что лежала с плотно закрытыми глазами для полной убедительности ее нездоровья.
— Апчхи!
— Я же говорю! – воскликнул Руперт Макбэнкс, так активно встряхивая головой, что его белокурая шевелюра совершенно растрепалась. – Это из— за меня она чихает!
— Апчхи!
— Какой вы добрый, — с утешением в голосе сказала Лидия. – Вы не должны так даже думать.
Шарлотте потребовалась вся ее сила воли, чтобы не взглянуть на сестру с сарказмом. Вместо этого ей пришлось продолжать:
— Апчхи!
— Я знаю, что это из— за меня она чихает. – объявил Руперт. – Только из— за меня. Она начала чихать, как-только я подошел.
— Апчхи!
— Вот видите! – ни к кому не обращаясь, заявил Руперт. – Опять!
— Это весьма… – растягивая слова произнес низкий мужской голос, который мог принадлежать только Неду Блэйдону, – вероятно.
— Она не может быть моим партнером в «Охоте за сокровищами» — сказал Руперт. – Я так не смогу найти ни одного фанта!
— Апчхи! – еще жалостливее чихнула Шарлотта.
— Вы пользовались каким-то экзотическим одеколоном? – спросила у Руперта Лидия. – Или, возможно, новым мылом?
— Совершенно новый одеколон! – воскликнул Руперт с таким выражением, как— будто сделал неизвестное до сих пор науке открытие. – Потрясающий аромат! Конечно же, прямо из Парижа!
— Из Парижа? – восхищенно переспросила Лидия. – Да что Вы говорите!
Шарлотта задалась вопросом: могла ли она хорошенько ущипнуть сестру так, чтобы этого никто не заметил.
— Конечно! – воодушевленно продолжал Руперт, найдя благодарную аудитория для своих рассуждений о новинках моды и гигиены. – Этот новый аромат – восхитительная комбинация сандалового дерева и хурмы.
— Не надо запахов! – воскликнула Шарлотта, пытаясь возвратиться к насущному вопросу. –Мне плохо от этого запаха!
Она даже попыталась прослезиться для большей убедительности своего неприятия запаха хурмы, хотя едва ли была уверена, что та из себя представляет.
Лидия жалобно заглянула Неду в глаза.
— Милорд! – умоляюще произнесла она. – Вы должны поменяться с Рупертом местами в игре! Шарлотта не выдержит целый день в его компании!
Нед вопросительно взглянул на Шарлоту. Она продолжала самозабвенно чихать.
— Разумеется, — сказал он, изящно вытаскивая носовой платок из кармана и протирая лицо. – Она
