Я немного задержался взглянуть на Бледсо – этот памятник добрым намерениям, превратившийся в символ несчастья, в место страха, куда приползали умирать бедняки и где в запертых, переполненных палатах безумцы воплями облегчали боль своих душ. Члены императорского семейства делали все, что могли, но их усилий было недостаточно. Их деньги и другое вспомоществование едва-едва удерживали больницу от полного развала. Это было огромное, серое и уродливое здание, видимо, весьма импозантное в пору своего расцвета лет эдак двести назад. Сейчас вы видели всего лишь очередной совершенно запущенный большой дом, не хуже и не лучше, чем десятки тысяч неухоженных домов Танфера.
Я покачал головой, пораженный неожиданной мыслью – в Танфере совершенно не ведется нового строительства. Неужели война пожирает все ресурсы?
Война полностью определяет жизнь Танфера – не важно, участвуете вы в ней или нет. Каждую минуту она формирует нас и наше окружение, без устали выковывает будущее.
Все события в Кантарде (особенно такие эпохальные, которые Покойник чувствует даже в своем кресле) разрушительно влияют на жизнь обитателей Танфера.
Это меня пугает. Не могу сказать, что я в восторге от текущего состояния дел, но все изменения, насколько я вижу, ведут лишь к их ухудшению. И чем серьезнее изменение, тем ухудшение заметнее.
До меня донесся чуть слышный звук. Краем глаза я уловил какое-то призрачное движение, Я слишком углубился в свои мысли и, осознав это, среагировал на шорох нервознее, чем следовало. С поворотом резко выбросил для удара ногу. А когда она опустилась на землю, сделал нырок, еще раз развернулся и располосовал воздух ножом.
Краска спасло лишь то, что мой каблук, слегка задев физиономию, отбросил его назад, и он ухитрился упасть.
Сидя в пыли, он пялился на меня с идиотским выражением на морде.
– Скажи… – выдавил он, – какая муха тебя укусила?
От чрезмерного количества адреналина в крови меня начала бить дрожь. Действительно, что со мной? Я несколько раз глубоко вздохнул и, спрятав нож, протянул Краску руку.
– Прости. Ты здорово меня напугал. Разве можно появляться без пре…
Увидев, что он протягивает мне левую лапу, я замолчал на полуслове и отдернул ладонь. К тому же мне не понравилось выражение его глаз.
Краск медленно поднялся, опираясь только на левую руку. Я заметил, что правая прижата к брюху.
– Что с тобой?
Освещения маловато, но, похоже, его физиономия тоже не годится для повседневного ношения. Он выглядел не таким устрашающим, как обычно.
Он встал на ноги, потирая ушибленную задницу. Проклятие, парень казался смущенным! Может, это всего лишь игра света, пробивающегося из окон Бледсо?.. Однако ответа он мне не дал.
Меня осенило – не он ли тот придурок, который накатил на Торнаду, пока я толковал с Садлером? Доказательств этому нет, сам он никогда не признается, но я готов спорить на что угодно (уж на пару медяков точно), что это был именно он.
– Тебе не стоило подкрадываться, – ухмыльнулся я.
– Да не подкрадывался я вовсе, Гаррет. Топал к тебе открыто.
Спорить я не стал. С Краском и Садлером спорить не надо.
– Что ты здесь делаешь?
– Тебя ищу. Твой человек сказал, что ты отправился в Карлик-Форт. Я и двинул сюда. Рассчитал, что ты как раз должен возвращаться.
Надо серьезно поговорить с Дином. Хотя вполне понятно, почему старик ответил на вопросы Краска, когда тот сунул в дом свою мерзкую рожу.
– В чем дело?
– Два слова. Ты видел Садлера?
– Нет. С тех пор как… Словом, нет. А что?
– Исчез. – Краск был краток. – Пошел потолковать с Чодо после… – Он тоже избегал упоминать об инциденте. – Потолковал и ушел. Никто его больше не видел. Не сказал, куда направляется. Чодо беспокоится.
Чодо беспокоится. Это слишком мягко сказано. Впрочем, так бывает всегда, когда речь идет о Большом Боссе. В переводе на обычный язык это значит, что Чодо от ярости уже описался.
Не в моих правилах добровольно делиться информацией – особенно с людьми Чодо. Однако на сей раз я решил сделать исключение.
– Все вдруг начали исчезать. Не могу напасть на след Морли Дотса. И Плоскомордый пропал. Можно сказать, что и я беспокоюсь. Не слышно шума на улицах. Ты заметил?
Он покачал головой, и юная плешь на макушке слегка блеснула в свете окон больницы.
– Думал, Дотс свалил, потому что мы использовали его заведение.
– Я тоже так считал. Поначалу. Но ведь это было бы совсем не в его стиле?
– Не. Такой псих, как он, освирепев, раскроил бы нам котелки и вышиб бы пинком под зад.
– Во всяком случае, попытался бы.
Краск улыбнулся. Он делал это настолько редко, что зрелище казалось неправдоподобным.
– Точно. Попытался бы. Ну ладно, Гаррет, у меня есть еще дела. Спешу. Гонялся за тобой, чтобы узнать о Садлере. Давай-ка пройдемся и потолкуем. Напряжем на пару мозги и, может, сообразим, куда деваются люди.
Мне не хотелось его сопровождать, но спорить я не стал. Не потому, что опасался его обидеть. Я подумал, что смогу узнать что-нибудь полезное. Можете считать это интуицией.
К тому же Краск – сейчас по крайней мере – не та личность, которую я знал и ненавидел. Он был чем-то настолько поглощен, что барьеры, отделяющие его от внешнего мира, частично рухнули. Временами он даже казался человеком, но все же не настолько, чтобы я захотел выдать за него свою сестру, если бы она у меня была. Хорошо, что у меня нет сестры. Достаточно того, что заложниками судьбы являются мои друзья.
Глава 30
Несколько часов я носился с мыслью, что Морли и Плоскомордого устранил Чодо, чтобы лишить меня поддержки, если я обнаружу его интерес к Книге Видений. Подобные идеи осеняют вас, когда вы считаете себя пупом вселенной. После встречи с Краском эти измышления рухнули под напором фактов. Что же, когда события лишены смысла, вы хватаетесь за соломинку.
Морли исчез из поля зрения до того, как Чодо понял, что представляет собой книга. Даже сейчас я не мог быть уверен, что Большой Босс знает о книге. А исчезновение Садлера напускало еще больше тумана.
Кто вынуждал людей исчезать? Змеюку эти парни не интересовали. Ей нужна Книга Видений. Охота за головами тут не поможет. То же самое и с нашим добрым другом Фидо.
У кого же могли быть серьезные причины изничтожать моих знакомых?
Вообще-то у многих, если взять по отдельности. И ни у кого, если рассматривать исчезнувших всех вместе. У них не было общих врагов. Краск согласился со мной. Мы неторопливо тащились, и я бубнил о ледяном ветре и жаловался, что не имею ключа к загадке. Затем начал стонать насчет избытка ключей и невозможности выбрать из них нужный.
– Куда мы направляемся?
По-прежнему ощущая слежку и надеясь что-нибудь увидеть, я оглянулся – как будто в этой кромешной тьме можно было что-то рассмотреть.
– В Веселый Уголок, – буркнул Краск. Ветер донимал и его, парень все время пытался уберечь поврежденную руку. – У меня там свидание с кое-какими карликами.
Вот как. И почему это не пришло мне в голову? Веселый Уголок – колыбель всех грехов Танфера. Там дозволено все, там никто не задает вопросов и не вмешивается в дела других. Миссионеров там не привечают. Реформаторы могут проникнуть туда только на свой страх и риск. Впрочем, как и все остальные. Банда Змеюки без труда могла найти убежище в Веселом Уголке, несмотря на то, что все в этом замечательном месте принадлежало Чодо. Только для этого им не надо было бегать шайкой.
Да, мог бы сообразить пораньше. Веселый Уголок раскинулся неподалеку от Карлик-Форта, всего в
