удар оказался настолько сильным, что пророк закрутился волчком и рухнул на землю. Это случилось в тот момент, когда удар очередной молнии окончательно обратил в прах стены мегалитического сооружения, защищающего армию Грейфеллза.
Абд-эр-Рахман бросил кавалерию в атаку в надежде завершить дело, прежде чем воины успеют понять, что произошло с их пророком. Воинство Света, словно вешнее половодье, залило центральное Кольцо.
Эсмат успел подскочить к своему господину ещё до того, как исчезло сияние амулета. Прикрыв глаза ладонью, он позвал:
— Повелитель!
Эль Мюрид застонал. Любой другой на его месте уже бы умер. Но дьявольская живучесть, проявившаяся в детстве в пустыне и затем позже в сражении при Вади-эль-Куф, его не оставила. Возможно, ему помог амулет. Эсмат схватил валяющиеся рядом знамена и крикнул шаганам:
— Помогите мне сделать носилки!
Воины-колдуны тупо смотрели на него.
— Снимите ремни с мертвецов, идиоты! — рявкнул лекарь и бросил быстрый взгляд в сторону Кольца.
Там шла беспорядочная и кровавая свалка. Все больше воинов пустыни проникали внутрь Кольца через разрушенные стены.
Но вдруг раздался вопль какого-то паникера:
— Ученик убит!!!
Слишком много воинов смогли увидеть склонившегося над телом Эсмата и спешащих с носилками шаганов. Они поверили тому, что услышали.
Лекарь кричал и размахивал руками, пытаясь собрать телохранителей Эль Мюрида. Несколько Непобедимых все-таки вспомнили о своей чести.
Стоящее на грани окончательного триумфа Воинство Света охватила страшная, безумная паника. Близкая победа снова от него ускользнула.
Эсмат со своим господином и дюжиной Непобедимых укрылся в хижине лесоруба в десяти милях к югу от Каменных Колец. Большая часть телохранителей постоянно находилась в лесу, чтобы не прозевать появления вражеских патрулей. Двоих лекарь использовал как вспомогательную силу.
А тем временем где-то там, во тьме ночи, разбегалось Воинство Света. Воины спасались небольшими группами, а остолбеневшие от неожиданно свалившейся на них победы итаскийцы даже не пытались их преследовать.
— Держите его! — приказал Эсмат. — Забудьте, кто перед вами. Мы пытаемся спасти человека, а не миф. — Его слова казались белым балахонам неубедительными. — Если мы не спасем его, — не сдавался Эсмат, — то кто будет беседовать с Богом?
Этот аргумент подействовал, и Непобедимые склонились над своим идолом. Эсмат приступил к извлечению наконечника первой стрелы.
Эль Мюрид застонал и громко вскрикнул.
В помещение вбежал один из наружных часовых.
— Не могли бы вы сделать так, чтобы он не кричал?
— Да пусть исполнится воля Божия, — с вздохом произнес Эсмат и достал наркотик из своего лекарского мешка. Ему так хотелось избежать этого, ведь Ученику лишь ценой огромных мучений удалось избавиться от пагубного пристрастия.
Эль Мюрид потерял много крови, но упрямо отказывался умирать. Эсмат извлек из его тела четыре стальных зубца.
— Когда он сможет двигаться? — поинтересовался командир телохранителей.
— Не скоро. Его трудно убить, но выздоравливает он крайне медленно. Не исключено, что мы проведем здесь несколько недель.
— Да исполнится воля Творца, — с недовольной миной прошептал офицер.
Они провели в хижине целый месяц. Непобедимым дважды пришлось истреблять небольшие патрули итаскийцев. В конце концов они все же выстояли. Отчаяние Ученика постоянно проявлялось вспышками дикой боли. Эсмат, опасаясь гнева Непобедимых, давал своему господин болеутоляющее. Эль Мюрид снова превратился в наркомана.
Воинство Света совершенно развалилось. Те, кто сумел выжить, бежали настолько быстро, что враги просто не могли их догнать. Абд-эр-Рахман не сумел снова собрать своих воинов. Но погибла лишь одна из двух армий.
Еще оставались волевые и энергичные военачальники, способные повести за собой правоверных. Два отряда проникли на территорию Прост-Каменца. Еще один форсировал Серебряную Ленту и прокатился огнем и мечом по самой Итаскии. Прибрежная армия после ожесточенной схватки с остатками сил Грейфеллза скорым маршем двинулась на север и, к изумлению итаскийцев, захватила главный морской порт страны Портсмут, пока тот готовился к длительной осаде. Несколько отрядов постоянно маневрировали рядом с войском Грейфеллза, нападая на его фуражиров.
Снова возникло своего рода патовое положение.
Грейфеллз не мог двинуться на юг, в то время когда его стране угрожали сильные вражеские формирования. У правоверных же не хватало силы воли, чтобы возобновить наступление.
Тем временем на юге Гарун и Хоквинд продолжали свое движение от города к городу, от замка к замку, прорубая широченную просеку в землях Второй Империи и искореняя её сторонников. Они захватили Симбаллавейн и быстрым маршем шли на Ипопотам.
Генерал-губернатор оккупированных провинций позволил им продемонстрировать свою энергию и напор. Когда они отправились дальше, губернатор собрал разрозненные отряды и вновь захватил Лебианнин, предав при этом смерти всех сторонников неверных.
Слишком самоуверенный Гарун уговорил Хоквинда повернуть на север, чтобы снова освободить город.
Ловушка захлопнулась в узкой горной долине, когда до Лебианнина оставалось не более дня пути. Хоквинд и бин Юсиф только убитыми потеряли более восьми тысяч человек. В их распоряжении осталось всего двенадцать тысяч бойцов. Эти двенадцать тысяч сумели укрыться за неохраняемыми стенами Лебианнина, где никто не увидел в них своих освободителей. Враг приступил к осаде города.
— Великая победа, повелитель, — объявил Эсмат. О событиях на юге он услышал во время посещения одной из близлежащих деревень. Вот уже некоторое время их отряд небольшими переходами продвигался на юг. — Роялисты и солдаты гильдии почти полностью уничтожены в битве под Лебианнином. Те, кому удалось спастись, заперты в городе.
Ученик был бодр, и к нему полностью вернулась способность рассуждать. Эль Мюрид видел возможности, которые несет с собой эта победа, но почему-то не возрадовался.
Он всю жизнь, повинуясь воле Всевышнего, вершил для Него великие труды, а Всевышний предал его. Бог позволил, чтобы стрела сразила его пророка за мгновение до полной победы. Ради веры он претерпел все унижения, которые можно придумать, принес в жертву ради неё все самое дорогое… Мертвое тело его веры осталось лежать на поле битвы между трупами его знаменосцев.
— Где мы сейчас, Эсмат?
— В Форганге, повелитель. В нескольких днях пути от Дунно-Скуттари. Там ты окончательно поправишь свое здоровье.
— Направь курьера к начальнику гарнизона. Пусть сообщит всем, включая полевых командиров, что я жив. Скажи ему, что я желаю объявить всеобщее перемирие. Он должен передать заинтересованным сторонам предложение о созыве через месяц в Дунно-Скуттари всеобщей мирной конференции.
— Неужели мир, повелитель? А как же Вторая Империя?
— Путем переговоров мы закрепим за собой те земли, которые освободили.
— Но у нас остаются враги, которые не пойдут на мировую.
— Гильдия? Бандиты бин Юсифа? Ты же сказал, что они почти уничтожены. На конференцию мы обязательно пригласим и Высокий Крэг. Они, я полагаю, достаточно устали от войны и готовы отказаться от санкций, введенных после того, как Непобедимые перебили тех стариков. Однако с роялистами мира не будет. Никогда. Во всяком случае, до тех пор, пока я и бин Юсиф ходим по одной и той же земле. Это
