Рагнарсон сделал вывод:
— Клыкодред, вероятно, будет орешком даже покрепче, чем Вороний Грай. У нас больше нет армии. И нет денег, чтобы ее нанять. Как вы считаете, что мы можем предпринять?
— Хм. Что? — тупо пробормотал Турран. Как видно, он и его братья держались только верой, что у них осталось еще одно дело. Они держались на воде среди обломков кораблекрушения своей мечты. — Я не знаю.
— Магия?
— Мы сделаем, что сможем. Мечами или Ветродуем. Без Райдью, Непанты и Люксоса наш контроль не будет столь хорош. Мы сможем управлять дождем или снегом, но уже не получится ничего, подобного бедствию, что мы наслали на Двар.
— В данном случае и это может быть полезно, — встрял Гарун.
— Я тоже так думаю, — согласился Турран.
— Браги, мне это не нравится, — подвел итог Черный Клык.
— Мне тоже, Хаакен. Но это уже действительно не твое сражение. Тебе, Рольфу и Рескирду я отдам то, что осталось после уплаты по счетам. Элана, принеси черновые расчеты.
— Что следует предпринять? — спросил бин Юсиф, подводя итог. — Иметь бурю в кармане, может быть, и сподручно, но мы должны знать, куда и когда ее послать.
— Есть предложение, — вмешался Вальтер. — Визигодред и Зиндаджира. Мои агенты сообщили, у вас полное взаимопонимание.
После упоминания этих имен за столом воцарилась тишина. Имена принадлежали чародеям. Могущественным чародеям, хотя и не того класса, что Вартлоккур.
— Ты глубоко копал, если узнал про них, — отметил бин Юсиф. — Эти дела велись очень тихо.
— Мало времени, — сказал Рагнарсон. — Насмешник уже получил добрую фору. Есть шанс, что он будет мертв еще до того, как мы поладим с этой парой. Я не уверен, что мне хочется иметь дело с Визигодредом. Я ему сейчас слишком много должен.
Турран обнаружил свой прежний дух, предложив:
— Мы можем составить расписание по времени. Мы могли бы задержать Насмешника непогодой, пока вы не будете готовы помочь ему.
— Я уж представляю, — фыркнул Рагнарсон, и обращаясь к Гаруну:
— Станет Зиндаджира работать с Визигодредом? Они еще враждуют?
— Мы дадим им Рог Звездного Всадника и наши насылающие бури инструменты, если они помогут, — сказал Турран. — Они сами решат, кто что получит.
Гарун кивнул:
— Именно то, что убедит Зиндаджиру. Он думает, что мировой механизм работает только тогда, когда подмазывается взятками.
— Мне это не нравится, — сердито буркнул Рагнарсон. — Но за отсутствием лучшего… Ладно, я сегодня отправляюсь в Мендалаяс.
— Мы последуем за Насмешником к Клыкодреду, — сказал Турран. — И будем поддерживать паршивую погоду. У нас нет прежней силы. Разобьем лагерь где-нибудь в Восточной Пустоши, достаточно близко, чтобы ударить изо всех сил, если понадобится.
Ялмар принес последний кувшин эля. Они выпили за успех предприятия, после чего с головой окунулись в выполнение непроработанного плана.
Рагнарсон с женой достигли вершины холма остановились, глядя на серый готический замок Мендалаяс, стоящий в долине. Мысли переходили от изумления недавно обнаруженной беременностью Эланы к воспоминаниям о последних визитах сюда. Визигодред хоть и был колдуном, но каждый раз показывал себя превосходным хозяином. Рагнарсон надеялся, что это осталось по-прежнему.
— Ничего себе местечко, — сказала Элана. Она отвела прядь рыжих волос от глаз. Цвет ее волос иногда менялся непостижимым образом, заставляя Рагнарсона удивляться особому колдовству женщин. Некоторые из них были лучшими иллюзионистами, чем мастера-чародеи.
— Угу! — Ему тоже мешали волосы. Сильный ветер дул с Крачнодианских гор, лежащих как раз на север от Мендалаяса.
— Чего мы ждем?
— Я нервничаю. С тобой все в порядке?
— Не глупи. Конечно, в порядке. Еще месяцы до того, как тебе придется беспокоиться. — Она пришпорила лошадь.
Вскоре они уже поднимались по дальнему склону долины — через виноградники, окружающие Мендалаяс. Коричневые виноградные лозы тянули свои руки до самого свинцово-серого неба. Сейчас они не производили впечатления, но красота вернется весной. А следующим летом среди бронзовеющих листьев будут висеть грозди иссиня-пурпурных ягод, из которых родится вино…
У ворот замка их ожидал лакей в зеленой ливрее и поклонился.
— Доброе утро, капитан. Миледи. Ваших скакунов, если позволите? — Он ввел их внутрь. — Я присмотрю, чтобы ваши вещи перенесли в подготовленные апартаменты, как только размещу в стойле ваших животных. Его сиятельство имеет удовольствие видеть вас в своей студии. Алова — юная леди у двери — проводит вас туда.
Элана прошептала так, чтобы слуга не услышал:
— Этот Визигодред вправду чародей? Он принимает как аристократ.
— Он и то, и другое. Графство Мендалаяс — его владение, лен от Итаскии через герцогство Грейфеллз. Колдовство для него просто хобби. По крайней мере он так говорит. Он просто помешан на хобби.
— Он знал о нашем прибытии.
— Один из его эффектных трюков. Он просматривает графство как сокол и поражает людей своими предвидениями.
Стоящая у двери девица — тоже в зеленом одеянии — сказала:
— Мой господин посылает вам приветствие и спрашивает: может ли он принять вас в студии?
— Безусловно. Ведите.
Когда Рагнарсон и Элана шли через освещенные факелами богато украшенные залы, девица спросила:
— Что вы предпочитаете на обед? Мой господин просил нас сделать все, чтобы вы чувствовал себя как дома.
— Все, что удобно повару, — ответил Рагнарсон.
— Спасибо. Ему будет приятно услышать это.
Гости дошли до студии Визигодреда. По величине она напоминала общий зал в других замках. Вдоль стен стояли стеклянные шкафы с коллекцией ножей, мечей, луков, хрусталя, монет, книг — почти всего, что можно коллекционировать. Стеллажи и полки, полные переплетенных томов, делили зал, образуя небольшие перегородки. А между ними располагалась добрая дюжина столиков, заставленных еще не классифицированными колдовскими предметами. Пол был устлан коллекцией ковров. Сотня редкостных ламп боролась с сумраком зала. Пара леопардов дремала перед очагом в углу.
Сверху послышался неясный звук. Браги поднял голову. Крохотное, почти человеческое лицо, щебеча, смотрело на него. Существо пробежало по дубовой балке. Рагнарсона передернуло. Давно не видев обезьян, он забыл о них и пришел к выводу, что это демон, приятель хозяина-чародея.
Обезьянка пробежала к концу балки и упала в руки высокого худого седобородого джентльмена в простой поношенной зеленой одежде, расшитой серебряными нитями. Он явно был человеком, любящим темные оттенки зеленого. Его стальные глаза и силу и спокойствие. Он улыбнулся и, вынув свою руку из лап обезьяны, протянул ее Рагнарсону.
— Добро пожаловать назад, Браги. — Они пожали руки. — Давненько это было. Что? Года три? Тихо, Билли, — сказал он обезьянке, — все в порядке. — Обращаясь к Рагнарсону:
— Он испугался. Немного людей приходит за помощью к старому чародею. Иди-иди, Билли. Иди поиграй с Зубом и Когтем.
Обезьянка соскользнула вниз по ногам Визигодреда, старательно оставляя хозяина между собой и незнакомцем, и побежала к леопардам. Она обернулась проверить, все ли в порядке, затем ухватила
