Европа в огне. Диверсии и шпионаж британских спецслужб на оккупированных территориях. 1940–1945

К началу лета 1941 года Арман уже располагал четырьмя радиостанциями в Париже. Он установил контакты с некоторыми высокопоставленными соотечественниками, которые во всеуслышание заявили о своей лояльности к немцам, но тайно поддерживали Сопротивление – в частности, с мсье Марком Маршалом, президентом химико-технологического института, а также с одним из руководителей французских железных дорог, который сообщал ему секретные сведения о военных перевозках.

Именно в это время Лили получила прозвище, впоследствии ставшее знаменитым. Пока Арман изучал сообщения агентов, Лили печатала другие, готовя их для микрофильмирования. Она часто заходила в комнату, где сидел Арман, но двигалась так тихо, что он ее не замечал.

– Ты ступаешь мягко, как кошка, – с улыбкой говорил он ей.

– Знаешь, я и царапаться умею, – отвечала она.

– Пожалуй, я буду называть тебя киской, – сказал Арман. – Кстати, это удачный псевдоним. Его даже можно использовать в радиопередачах… А что… «кошечкины» сведения… звучит неплохо, да и с помощью азбуки Морзе передается легко… тире… точка…

Некоторые контакты группы явились полностью заслугой Лили. Именно благодаря ей среди подпольщиков появился мэтр Бро. Всего за несколько месяцев Interallie выросла из небольшой группы храбрецов в разветвленную разведывательную сеть, насчитывающую более 120 членов. Две сети – Interallie и Tudor охватили всю Францию.

Отделы абвера и гестапо, занимающиеся контрразведкой, вскоре узнали о существовании мощной организации, работающей на Лондон, но, несмотря на многочисленные попытки, не могли ни засечь ее тайные квартиры, ни взять в плен кого-нибудь из лидеров. Фургоны Funkpeildienst беспрерывно курсировали по улицам Парижа, но так и не запеленговали ни одной из подпольных радиостанций. Правда, однажды немцы едва не схватили Армана, Лили и нескольких их помощников в доме на рю дю Колонель-Моль. Подпольщикам пришлось сменить несколько квартир. В октябре 1941 года работа сосредоточилась на вилле Леандр на Монмартре.

В конце сентября руководители SIS пригласили Армана в Лондон для консультаций. При содействии французского отделения SOE была организована доставка агента в Лондон одним из «лизандеров». Арман прибыл в Великобританию 1 октября и провел в Лондоне девять дней. Он встречался с офицерами британской разведки, посетил военное министерство, после чего провел несколько дней с офицерами польского генерального штаба. Генерал Сикорски вручил Арману высшую награду республики – орден «Виртути Милитари».

Ночью 9 октября его сбросили с парашютом возле Тура, и утром следующего дня он уже был в Париже. Арман привез из Лондона множество различных инструкций, а также информацию о том, что вскоре во Францию прибудет еще несколько офицеров SOE, которые начнут работать совместно с Interallie. Во время пребывания в Лондоне Арман узнал, что некоторые агенты SOE во Франции попали в весьма затруднительное положение из-за отсутствия радистов. Руководители SOE, однако, надеялись, что один из агентов, а именно Бенуа (Кобурн), сумеет связаться с Interallie. Поэтому Армана попросили в дальнейшем принимать от него сообщения и обеспечить их передачу SIS.

В штаб-квартире Армана на вилле «Леандр» была устроена небольшая вечеринка с шампанским, чтобы отметить его благополучное возвращение и высокую награду. Все с нетерпением ожидали прибытия английского агента Бенуа.

Так обстояли дела, когда Люка (Пьер де Вомекур) услышал от мэтра Бро, которого знал еще до войны, о существовании Матильды Kappe и польской подпольной организации, имевшей постоянную радиосвязь с Лондоном. Де Вомекур долгое время сомневался, стоит ли связываться с неизвестной группой, хотя, конечно, ему и его товарищам радиосвязь была жизненно необходима. Учитывая, что после шести месяцев пребывания во Франции у него кончились деньги, он в конце концов решил рискнуть и накануне Рождества попросил мэтра Бро устроить ему встречу с женщиной, которая могла решить сразу все проблемы.

Ни он, ни Бро еще не знали о последних событиях, напрямую касающихся Interallie и Армана.

СЕРЖАНТ ХУГО БЛЕЙХЕР

Сектор Д Interallie базировался в Шербуре и Лизье. Он охватывал шесть департаментов Северной Франции, то есть почти всю Бретань и западную часть Нормандии. Весной 1941 года Арман назначил руководителем этого сектора молодого француза, бывшего летчика Рауля Киффера. Киффер исправно добывал сведения о действиях немцев в портах Ла-Манша, а Арман обеспечивал их передачу в Лондон. Эти доклады высоко ценились британской разведкой.

В начале октября в полицейский участок Шербура пришел немецкий капрал и сообщил, что среди рабочих заправочной станции люфтваффе часто появляется женщина, которая задает много вопросов. Капрал предположил, что она не просто любопытная особа, а настоящая английская шпионка. Сержант Хуго Блейхер не придал сообщению особого значения, но все-таки, на всякий случай, направил рапорт об этом из Шербура в Париж, в абвер. Там, напротив, к информации отнеслись с величайшей серьезностью, и в Шербур срочно отправился капитан Эрих Борхерс, сотрудник контрразведки.

Когда капитан Борхерс прибыл в Шербур, в полицейском участке как раз дежурил сержант Блейхер. С виду полицейский казался вполне интеллигентным человеком, к тому же он хорошо говорил по-французски. По этой причине Борхерс и попросил его помочь в расследовании. Уже на следующий день они арестовали женщину, некую Шарлотту Буфе, которая призналась, что работала на английского шпиона. Она также сообщила, что не знает его настоящего имени, только псевдоним – Пауль.

На Пауля была объявлена охота. Чтобы ускорить дело, Блейхер устроил засаду и 3 ноября арестовал Пауля на вокзале в Шербуре. Агент только что прибыл из Парижа. Среди его бумаг были сведения о перемещении немецких войск в департаменте Кальвадос, а также некоторые инструкции. Под псевдонимом Пауль скрывался Рауль Киффер. Немцы отвезли его в Париж в штаб-квартиру абвера. Вначале Киффер отказался говорить. Но когда Блейхер сообщил, что его предали и имена его друзей уже не являются тайной, Пауль сломался.

Благодаря информации, полученной от Киффера, можно было просто выйти на виллу Леандр и лидеров Interallie.

Офицеры абвера сочли сержанта Хуго Блейхера весьма полезным человеком и оставили его в Париже.

Так началась карьера Блейхера на ниве разведки. Неуклюжий сорокадвухлетний сержант, который пошел в полицию только по причине слабого зрения, стал непревзойденным мастером в деле поиска иностранных шпионов. Он действовал под разными именами – мсье Анри Кастель, бельгийский бизнесмен, мсье Жан и другие. Ему удалось уничтожить некоторые французские и бельгийские группы Сопротивления и несколько сетей SOE. Благодаря этому человеку немцы схватили многих английских и французских агентов.

После признания Киффера, по словам Блейхера, все стало удивительно просто. Бывший сержант предоставил подпольщику выбор: либо он сообщает всю необходимую информацию, либо отправляется прямиком в гестапо. Киффер выбрал первое и не только выдал Блейхеру своих товарищей, но и согласился в дальнейшем работать на него, иными словами, стал двойным агентом. Получив псевдоним Кики, Киффер стал одним из самых полезных информаторов Блейхера, причем в роли предателя он был столь же преисполнен энтузиазма, как и в роли агента Сопротивления.

Сначала немцы арестовали двадцать одного агента сектора Д в Бретани. Затем Блейхер, используя Кики в качестве подсадной утки, арестовал нескольких помощников Армана в Париже. 17 ноября Блейхер совершил налет на виллу Леандр. Ровно в 3 часа дня четыре черные машины с солдатами остановились по обоим концам короткой улочки. Через несколько минут Армана вывели из дома в наручниках. Двум радистам, находившимся в момент нападения на чердаке, удалось скрыться. Блейхер оставил в доме засаду, и вечером, когда жившая неподалеку Матильда Кар-ре вошла в дом, ее тоже арестовали.

Арман не скрывал, что его настоящее имя Роман Чернявски и что он работает на союзников. И это было все, что он сказал на допросах. Ни угрозы, ни побои не смогли заставить офицера сообщить врагам крайне интересующие их сведения об Interallie и контактах с Лондоном. Армана отвезли в тюрьму Фресны и посадили в одиночную камеру.

Тогда Блейхер решил вплотную заняться двумя арестованными женщинами – Рене Борни, которая