приковав свою жертву наручниками к стулу. Удивительно, но у Джонса хватило сил разбить стул, выпрыгнуть из окна третьего этажа на крышу соседнего дома, а оттуда спуститься на улицу.
С первого же идущего навстречу ему прохожего он умудрился все еще скованными руками сорвать шляпу и нахлобучить ее себе на голову. Извинившись за свои более чем странные действия, он объяснил, что его преследует гестапо. Затем размеренно пошел вдоль по улице – ни дать ни взять заводской рабочий, бредущий с ночной смены домой.
Высмотрев подходящий дом, он вошел в сад и спрятался в небольшом сарае. Оттуда он мог видеть, как взад-вперед по улице бегают эсэсовцы, разыскивая его. В сарае он просидел двое суток – избитый, израненный, истекающий кровью. Кое-как подкрепившись сорванными на соседней грядке овощами, он немного поспал. После этого беглец решил, что пора трогаться в путь. За ночь ему удалось преодолеть двенадцать миль, подвергаясь ежеминутной опасности нарваться на патруль. Заметив прохожего, он прятался в кусты. Под утро Джонс добрался до какой-то деревни. Возле крайнего дома он увидел толстого небольшого роста человечка с удивительно добродушным лицом. Крестьянин внушил ему доверие, и Джонс решился попросить его о помощи. Удача улыбнулась беглецу. Симпатичный толстячок оказался деревенским кузнецом, активно помогавшим Сопротивлению. Он избавил Джонса от наручников, а затем его жена обработала раны несчастного. Через некоторое время кузнецу удалось связаться с отрядом Гектора, и вскоре за Джонсом приехали товарищи.
После того как Джонс немного поправился, Саутгейт решил, что ему следует уйти по одному из пиренейских маршрутов в Испанию. Джонс, после допросов в гестапо ослепший на один глаз, сначала наотрез отказался покинуть товарищей. Подчинился он, только получив приказ Букмастера, да и то весьма неохотно. До Лондона он добрался лишь спустя два месяца. А восемь месяцев спустя капитан Джордж Донован Джонс, поблескивая стеклянным глазом, снова был во Франции. Теперь он стал Клодом и имел задание заложить фундамент новой цепи в Солони.
СОПРОТИВЛЕНИЕ ГОТОВО
Саутгейт был прирожденным лидером, обладая несомненным организаторским талантом. В этом ему не было равных во французском отделении SOE. Поэтому цепь
Итогом конференции, на которой присутствовали представители большинства существующих партий и течений, явилось создание Главного совета. Было решено сосредоточить основные силы маки в районе Мон-Муше, в лесах и горах Маржерид, между долинами рек Луары и Алье. План предусматривал концентрацию весьма крупных сил (15–20 тыс. человек), многие из которых были полностью вооружены благодаря английскому оружию.
Саутгейт договорился с Бейкер-стрит об увеличении поставок оружия, для чего были в спешном порядке подготовлены дополнительные приемные площадки. И очень скоро оружие начало прибывать.
Разрабатывались планы приведения в боевую готовность всех отрядов, которые должны быть задействованы в апреле или мае (окончательная дата зависела от сроков высадки союзников). Выступления намечались по регионам, а главный штаб операции расположился в Мон-Муше. Его главой стал полковник Гарей (Гастон). Кроме участия в общей конференции делегаты от разных отрядов и регионов нередко встречались и в более узком кругу, чтобы обсудить наболевшие вопросы. Одна из таких встреч была организована по инициативе полковника Вивье. В ней приняли участие несколько видных членов Сопротивления. А через три дня все они были арестованы гестапо. Подпольщиков выдал предатель Альберт Шмитт (Батиссье). Вивье в апреле казнили, остальных отправили в Германию. Это было большим ударом для их товарищей, однако немцам не удалось получить никакой информации от арестованных. Все они выдержали жестокие пытки, но не сказали ничего. Несмотря на аресты, подготовка к совместным выступлениям продолжалась. Саутгейт постоянно информировал полковника Букмастера о положении дел и получал с Бейкер-стрит инструкции. Следует отметить, что в то же самое время только что назначенный командующим французскими внутренними вооруженными силами генерал Мари-Пьер Кениг с другой лондонской улицы отдавал приказы командирам маки.
На протяжении этих недель Саутгейт даже спал не снимая верхней одежды. Он организовывал прием все новых и новых партий грузов, распределял полученное оружие, боеприпасы и взрывчатку, постоянно поддерживал радиосвязь с Лондоном и совещался с десятками руководителей различных групп Сопротивления. Последнее оказалось самой сложной задачей. С Бейкер-стрит ему сообщили, что в помощь ему в партизанские районы будет направлено одновременно несколько команд агентов, которые будут поддерживать связь между отрядами, а также оказывать необходимую помощь инструкторам и радистам. При этом имелось в виду наращивать поставки оружия.
Первые агенты SOE прибыли 8 марта. В районе Монлюсона были сброшены с парашютами капитан Джон Фармер (Губерт) и Нэнси Уэйк-Фиокка (Андреа). Капитаны Дэнис Рейк и Алекс Шоу прибыли «лизандером».
ПОДВИГИ РЕЙКА
Это была вторая миссия Рейка во Франции. В апреле 1942 года он работал в Канне радистом Франсиса Базена. Позже к Базену прибыл другой радист, а Рейк получил приказ отправиться в Лион, разыскать Вирджинию Холл и организовать подпольную радиостанцию. Дэнис успешно работал в Лионе и впервые за время существования лионской сети установил постоянную связь с Лондоном. Затем он получил приказ доставить крупную сумму денег агенту SOE в Париж. Для этого надо было встретиться с человеком с «римским профилем». 3 мая 1942 года Дэнис отправился на задание. Вирджиния Холл вручила ему 78 тыс. франков, заверив, что курьер доставит его радиопередатчик на виллу в Отёйе, принадлежащую русской княгине, и спрячет его там – «до востребования».
Во время путешествия Дэнису пришлось пережить немало неприятных моментов. Началось с того, что в Лионе, спасаясь от жандармов Виши, ему пришлось некоторое время скрываться в публичном доме, откуда он в конце концов сбежал, используя в качестве средства передвижения обычную телегу. Его сопровождала молодая девушка, и, когда телегу останавливала для проверки немецкая полиция, они изображали пылкую любовь. В Шалоне его арестовали, обвинили в проведении незаконных торговых операций на черном рынке и избавили от большей части денег. Он сбежал и, чтобы преследователи его не схватили, зарылся в кучу угля. Через весьма короткое время его снова арестовали немцы, но вскоре отпустили. Гестаповцы, выслушав вдохновенное вранье Дэниса о том, что он спешит на похороны любимой тети, поверили, что добродетельный юноша, столь почитающий родственников, никак не может оказаться террористом.
В конце концов Дэнис все-таки добрался до Парижа и по описанным ему приметам (купола и башенки) нашел нужную виллу в Отёйе. Там его радушно приняла дородная старуха (вдова русского князя), которая сказала, что ей ничего не известно об оставленном для него ящике (радиопередатчике), но она не будет возражать, если он немедленно займется с ней любовью. Дэнису удалось отговориться от лестного предложения, которое его весьма позабавило, и он крепко проспал всю ночь на роскошной кровати под пологом, а утром ему принесли вкусный завтрак прямо в постель. Это, конечно, было куда приятнее пребывания в грязной камере шалонской тюрьмы.
Как-то раз, сидя в кафе за одним столиком с гестаповским офицером, он вел с ним непринужденную беседу. К несчастью, официант, не раз видавший Дэниса еще до войны, узнал его и, обратившись по- английски, воскликнул:
– Как приятно снова встретить вас, мистер Рейк! А я думал, что вы в Англии…
Дэнису очень повезло, что гестаповец в этот момент отвлекся и не услышал реплики официанта. Но все равно ему пришлось срочно покинуть кафе.
В Париже Дэнис попытался хотя бы частично выполнить задание и выйти на связь с нужным человеком. Шесть вечеров подряд он посещал в установленное время бар «Наполеон» на Елисейских Полях, но агент с «римским профилем», который должен был читать «Фигаро», все не появлялся. Однако на шестой вечер встреча все же состоялась. В бар вошел Ксавье (Роберт Хеслоп), который не так давно прибыл из Лондона для создания новой сети в Анже и ряда других поручений.
