уходил в гостиную – в столовой отопление после ужина отключалось. 'Нечего зря уголь переводить', – говорила Бетт. В соответствии с новым порядком, установленным ею, после шести вечера все ели на кухне… если, разумеется, Мэгги к тому времени уходила. Оторвавшись от тарелки, Пол обвел глазами кухню. В ней царил идеальный порядок, все сверкало, как в операционной. В углу больше не стояло его любимое старое кресло с низким сиденьем, не было здесь уже и пуфика, который когда-то принесла его мать, чтобы Мэгги, перемыв вечером посуду, могла полчасика отдохнуть, положив на него ноги. Место кресла с пуфиком заняли стиральная машина и электросушилка, а с другой стороны от плиты у окна высился холодильник. Вместо старого кухонного шкафа стоял теперь застекленный сервант с непослушными ящичками, задвинуть которые можно было только обеими руками. Посередине кухни возвышался большой обеденный стол, под которыми разместились четыре табуретки с пластиковым покрытием.
После смерти его матери Бетт тут же принялась менять всю обстановку. От прежней кухни не осталось почти ничего. Просто удивительно, что Мэгги смогла это вынести и остаться. Правда, Пол, как ему казалось, догадывался об истинных причинах такого поведения Мэгги, и при одной только мысли об этом у него потеплело на сердце.
Собрав грязную посуду, он уже понес ее к раковине, когда на кухню заглянула Лорна.
– Я боялась, что ты уехал, – сказала она, подходя к нему. – Папочка, я придумала новую миссис Мак- Аналти.
Пол опустил посуду в раковину, отвернул кран, потом с улыбкой сказал:
– Сейчас мне некогда играть в миссис Мак-Аналти, детка – меня ждет больной.
Пол думал, что его дочь уже наигралась в миссис Мак-Аналти; по крайней мере, она уже довольно давно о ней не вспоминала. Эту игру они с ней придумали уже много лет назад, после того, как Лорна однажды потребовала, чтобы отец поиграл с ней в больных. Пол был уже почти уверен, что его дочь выросла из этой игры, но Лорна и в свои пятнадцать лет порой вела себя как настоящий ребенок. Чему ее любящий папа, впрочем, был в глубине души несказанно рад.
– Папочка, ну это совсем быстро. Тебе понравится, вот увидишь!
– Когда вернусь, – пообещал Пол.
– Но я уже лягу, – надулась Лорна.
– Ну хорошо. – Пол кивнул, плеснул в раковину немного жидкого моющего средства из бутылки и вытер руки висевшим на стене полотенцем. – Что ж, я готов. – Он повернулся к дочери и, придав себе серьезный вид, произнес:
– Добрый вечер, миссис Мак-Аналти.
– Здрасьте, доктор, – чинно поприветствовала его Лорна, подражая тому, как в ее представлении, должна вести себя взволнованная больная.
– Что я могу для вас сделать, миссис Мак-Аналти?
– Мне совсем худо, доктор.
– Да, я это и сам вижу, миссис Мак-Аналти. А что с вами?
– У меня ги-дро-це-фалия, – запинаясь, выговорила Лорна.
Пол запрокинул голову назад и громко расхохотался.
– Какая прелесть! – восхитился он. – Где ты ее откопала?
Видя, как развеселился отец, Лорна тоже восторженно захихикала.
– То ли еще будет! – радостно взвизгнула она, грозя ему пальчиком. – Я тебе еще и не такое заготовила. Наконец вы встретили достойного противника, доктор Хиггинс!
– Да, пожалуй, – согласился Пол. – Итак, миссис Мак-Аналти, опишите мне свои симптомы.
– Ох, доктор, у меня так голова разрослась! – Лорна показала, разведя руки до ширины плеч. Потом заученно затараторила: – Первые признаки появились, когда мне было всего шесть месяцев от роду. В моей головке начала скапливаться вода, а череп еще не сформировался и в нем возникло нечто вроде пузыря, который с годами все разрастался и разрастался, пока голова не превзошла по размерам тело…
– Бедненькая.
– Ах, не перебивайте! Так вот, поначалу все думали, что у меня просто рахит, но потом поняли, что это самая настоящая водянка головного мозга… доктор.
Пол легонько потрепал дочь по щеке.
– Очень хорошо. Просто замечательно. Откуда у тебя все эти сведения?
– Ой, я такую потрясную книжку достала! 'Семейный врач' называется. Всего за три шиллинга купила в лавке Трентина. Представляешь – в ней тысяча сто семьдесят страниц!
– Да ну!
– Ей-Богу. Чудо, а не книжка. Мистер Трентин сказал, что со временем ее стоимость возрастет. На обложке фотография больницы Святого Фомы, а внутри вклеен самый настоящий скелет. То есть, не самый настоящий, конечно, а бумажный, но зато все-все косточки показаны. Такая красотища, доктор!
– Да, наверное. Мне уже самому взглянуть захотелось. Однако, миссис Мак-Аналти… – он уже вел дочь через холл, обняв ее за плечи, – вы все-таки не покупайте медицинскую литературу, не посоветовавшись сначала с доктором Хиггинсом. Хорошо?
– Но ведь это не книжка, а сущий клад, папочка. Последний писк. Там все болячки есть, и как их лечить, да еще целых шесть портретов всяких знаменитых старичков – между костями и прочим. Один сэр Уильям Дженнер лишь чего стоит! Лауреат всего что только можно. На Горгону-Медузу похож. Остальные дядечки так с виду ничего, а этот словно тебя проглотить готов! Как профессор Уилан, про которого ты мне когда-то рассказывал. Помнишь?
Одеваясь, Пол с серьезным лицом сказал дочери:
– Дело в том, моя милая, что многие сведения в этой книге уже порядком устарели, да и лечат сейчас по-другому. Словом, я предлагаю, чтобы мы с тобой как-нибудь вместе над ней посидели. По рукам?
– Да, – обрадованно закивала девочка. – В ней масса полезных советов. Я вычитала, например, что медсестра должна быть не слишком молодой, чтобы не кокетничала, но и не слишком старой, а то от нее проку не будет. А еще там написано, что женщина, родив ребеночка, должна оставаться в постели по меньшей мере три недели, а потом еще в течение целого месяца должна каждый день отдыхать на диване. Потрясно, да? А вот миссис Прайс уже к концу недели бегала как ни в чем не бывало.
– Да, но не забывай, что миссис Прайс – жена врача, – рассмеялся Пол. – Да, надо мне посмотреть на твое бесценное приобретение. Только не спеши пока следовать всем их советам.
– Хорошо, папочка. Тетя Дженни придет в восторг. Я как раз хотела ей показать эту книжку. Здорово все-таки, что она вернулась! Надо же – наша тетя Дженни замуж вышла! – Она вдруг понизила голос до шепота. – Просто удивительно, папочка, как ей удалось выйти замуж? Она, конечно, симпатичная, но все- таки…
Пол, который уже взял с полки свой чемоданчик, нахмурился.
– Послушай, Лорна, твоя тетя Джинни очень красивая женщина, запомни это. И вообще заруби себе на носу: всякий раз, как видишь женщину наподобие своей тети Джинни, говори себе, что она такая только внешне, а внешность человека никакой роли не играет.
– Да, папочка. Я ведь ничего такого и не хотела сказать. Я… Я ведь люблю мою тетю Дженни.
Голос ее звучал искренне.
– Вот и отлично.
Пол уже повернулся к дверям, когда Лорна ухватила его за рукав.
– Да, папочка, я забыла тебе рассказать. Мисс Чарлтон сказала, что я сдам экзамен. Последнюю контрольную по математике я написала чуть ли не лучше всех. Просто чуть-чуть внимательности не хватило. Я сказала ей, что решила стать врачом, и она меня сразу поддержала. Такая лапочка, наша мисс Чарлтон.
– Вот и прекрасно. Продолжай в том же духе. – Пол надел шляпу, низко надвинув ее на лоб. – Запирай дверь побыстрее, а то тебя продует.
– Спокойной ночи, папочка. Наверное, я буду уже спать, когда ты вернешься. – Лорна обхватила его руками, а он наклонился и поцеловал ее.
Затем, уже сев в машину и выкатив на площадь, Пол покачал головой и произнес вслух:
– Надо же, врачом она станет!
Это показалось Полу забавным. Впрочем, уже в следующую минуту ему стало не до смеха, а лицо
