Бидди без колебаний объяснила:
– На меня набросился мистер Пол, мадам, мисс Люси его прогнала. Тогда она и доверила мне свою тайну, так как увидела, что и я чуть было не оказалась в подобном положении.
Второй разговор мадам с мисс Фултон также остался для всех тайной, но вышла она от мадам с побелевшим лицом, и еще долго в этот день прислуга предпочитала не попадаться ей на глаза…
Рия онемела от изумления, услышав от Бидди новость. Она всегда чувствовала, что этот ее ребенок не такой, как остальные, и сможет добиться многого. И все же Рия не могла поверить, что ее дочь отправляется через море в страну, где революции и где людям отрубают головы. Но более того, туда могли позволить себе поехать только джентри, а теперь направлялась ее дочь, пусть как горничная при молодой леди, но разве в этом дело. Кроме того, на какое-то время ей приходилось расстаться и с другой дочерью.
Сначала Рия не хотела отпускать ее, но Мэгги плакала и умоляла мать не отбирать у нее такой шанс. И потом, она напомнила Рии, что у мадам она будет жить на всем готовом, и матери не придется кормить и одевать ее, а еще она будет получать три шиллинга в неделю.
Бидди сказала также, что Рия станет получать еще по пять шиллингов в неделю за Бидди все то время, пока она проведет во Франции. Все складывалось так хорошо, что в это верилось с трудом, но Рия не чувствовала себя по-настоящему счастливой, потому что ее собственная жизнь оставалась безрадостной. А теперь, когда уходила Мэгги, ей грозило полное одиночество, потому что Джонни места себе не находил и в любое время мог тоже покинуть ее.
И вот наступил день отъезда. Багаж был уложен в экипаж, который должен был отвезти их к кораблю, отплывающему во Францию. У Бидди голова шла кругом. Всего час назад она закрывала глаза, спрашивая себя, сон это или явь.
Она поцеловала Мэгги и сказала ей напоследок:
– Делай все, что тебе велят, и не бойся мадам. Она, как ты слышала, любит покричать, но к этому быстро привыкнешь.
Прощаясь с Джесси в ее гостиной, Бидди протянула руку, но Джесси со слезами на глазах бросилась ей на шею и крепко обняла.
– Береги себя, девочка, – сказала она и, наклонившись, прошептала Бидди в самое ухо: – Знаешь, я ведь совсем не глупа и чувствую, что дело неладно. У тебя есть голова на плечах, так что присматривай за ней. До свидания, девочка, и храни тебя Господь.
Бидди зашла попрощаться с мадам. С затуманенными от слез глазами стояла она перед старой дамой, восседавшей в своем кресле.
Та некоторое время всматривалась в девушку, потом, сжав ее руку, произнесла:
– Береги Люси, заботься о ней, а когда родится ребенок, привези ее обратно. Лоуренс договорится об усыновлении. Я полагаюсь на тебя и надеюсь, что все пройдет гладко.
– Да, мадам.
– Обещаю, девочка, ты ничего не потеряешь.
– Мне больше ничего не нужно, мадам.
– Девушке в твоем положении обязательно надо больше, если она хочет подняться выше… А теперь – до свидания. Держи меня в курсе дела.
– Обязательно, мадам. – Она торопливо присела и вышла из комнаты.
На этот раз Бидди спустилась не по боковой лестнице. Экипаж ждал у парадного входа. С гордо поднятой головой она направилась к двойным дверям, затем прошла по длинной галерее, привлекая к себе всеобщее внимание. Слуги, стоявшие у окон, разом повернулись и, вместо того чтобы наблюдать, как мистер Лоуренс усаживает в экипаж мисс Люси, вытаращили глаза на девчонку Милликан, шествующую к главной лестнице с таким видом, словно она в доме хозяйка.
Когда Бидди сошла с лестницы, дворецкий Томас Фроггетт обернулся и, раскрыв рот, остался стоять, наблюдая, как девушка прошла мимо, не удостоив его даже взглядом. Из горла его вырвался звук, представлявший собой нечто среднее между шипением и сдавленным кашлем.
У экипажа стояли два лакея. Джон Томпсон хотел предложить Бидди руку, но мистер Лоуренс взял ее под локоть и помог подняться по ступенькам, после чего сел сам. Джеймс Симпсон закрыл дверь. Билл Моттрем крикнул с козел: «Но, пошла». И экипаж выехал со двора, провожаемый завистливыми взглядами кипевшей негодованием и злобой прислуги.
Дэйви наблюдал за представлением из дверей конюшни, выслушивая шуточки парней насчет своей удачливой сестры. Но даже он в душе возмущался, что Бидди в очередной раз добилась того, что ее невзлюбили сильнее прежнего.
В экипаже Люси сидела рядом с Лоуренсом, а Бидди – напротив. Люси молчала, но когда они выезжали в ворота и привратник, приветствуя ее, приподнял шляпу, она вдруг сказала:
– Я была бы рада никогда сюда не возвращаться.
– Не надо, Люси, не говори так. – Лоуренс крепко сжал ей руку.
– Это правда, Лоуренс. – Она взглянула на него, а потом спросила Бидди: – Хочешь попрощаться с мамой?
– Да, мисс, пожалуйста, если вы не против.
– Мы уже обо всем договорились. Моттрем знает, где остановиться, – улыбнулся Лоуренс.
– Знаешь, Лоуренс, ты совсем как бабушка, умеешь думать вперед.
– Что ты, Люси, – рассмеялся он. – Я ничуть не похож на бабушку. Во-первых, мне ее не перекричать, как бы я ни старался, да и ее косметика мне не к лицу.
Люси рассмеялась, однако смех ее звучал не очень весело. А Бидди подумала, что он в самом деле
