Они молча смотрели друг на друга. Тол перевел взгляд на дорогу.
– Жениться я не собираюсь, – почти прорычал он.
– Извини, я ошиблась.
– Можешь не извиняться. Когда я соберусь жениться, сам тебе об этом скажу, – бесстрастным тоном пообещал он.
– В этом нет необходимости. – Рия досадовала на его сестру, и ей не нравился его покровительственный тон. – Меня это не касается. Я заговорила об этом из вежливости.
– Я знаю. – Тон его снова изменился. – Но у Энни не было повода так говорить.
– Нет дыма без огня. Зачем ей это выдумывать. – Рия все еще сердилась.
– Нет ничего такого, о чем стоило бы говорить, не знаю, что ей взбрело в голову. Я, правда, иногда наведываюсь в Роудип и навещаю одну семью. У них есть дочь Бетти, ей исполняется девятнадцать. Я порой вожу ее на ярмарку и на скачки. И что из этого? В Роудип жизнь не такая уж веселая. Наши матери дружили много лет. Я знаю Бетти с пеленок. А если говорить о женитьбе, то мог бы быть женат уже много лет. Когда умерла мать, я ухаживал за одной девушкой. Потом на похороны приехала Энни и решила остаться. Я не мог сказать, что против, ведь это же и ее дом. Моя невеста и Энни сразу не поладили. То есть, я хочу сказать, что двум женщинам трудно ужиться в доме, где всего три комнаты и кухня. В общем, моя невеста выбрала другого.
– Жаль.
– А мне – нет. Кто знает, какова бы была сейчас наша жизнь. Удивительно, какие порой неожиданные сюрпризы преподносит нам судьба. – В его голосе больше не было напряжения. – Разум смиряется с этими изменениями. То, что сначала казалось незначительным, становится очень важным. Отец любил повторять, что все мелкие стычки заканчивались большими сражениями. Я только теперь начинаю понимать, как он был прав.
– Взгляни на это небо, – резко сменил тему Тол. – Далеко уезжать мне не приходилось, но я сомневаюсь, что где-нибудь в другом месте есть такие же небеса. Солнце должно согревать землю, однако наше небо такое огромное, что пока солнечный жар добирается до нас, он слабеет, и тепла от него остается не больше, чем от пламени свечи.
– Как красиво… – Глаза ее мягко светились.
– Что красиво? – Он мельком взглянул на Рию.
– То, что ты сказал.
– О чем, о солнце? – Тол повернул голову и внимательно посмотрел на женщину.
– Да, мне кажется, я читала о чем-то похожем в книге.
– Я слышал, ты умеешь читать, – тихо начал он, вновь переведя взгляд на дорогу, – и дети твои тоже грамотные. А вот я взрослый, а даже имя свое написать не могу.
– Я буду учить тебя, Тол, – наклоняясь к нему, неожиданно предложила Рия. – Я как-то думала об этом раньше, но сейчас решила: я научу тебя читать и писать.
– Нет, не надо, ничего из этого не выйдет. Да и зачем мне это сейчас, – смущенно забормотал он.
– Ну и ну, как это зачем? – возмутилась Рия. – Ты же еще молодой и проживешь долго, может быть, лет сорок. Подумай, сколько ты способен узнать из книг за сорок лет. Я все эти месяцы читала по ночам, когда все дела переделаны. Теперь я смогу написать письмо так же хорошо, как и Бидди.
– Бидди умеет писать письма?
– Да, Бидди такая умная. Мне кажется, она самая смышленая из моих детей. Все они умеют читать, писать и считать, но Бидди плюс ко всему способна думать, она очень сообразительная. – Рия говорила тихо, чтобы слышал только Тол.
– Думаю, она особенная. – Мужчина тоже понизил голос. – Она далеко пойдет.
Рия прислонилась к спинке скамьи и некоторое время молчала.
– Много ли она сможет здесь добиться? – словно обращаясь к кому-то третьему, спросила женщина. – Так и будет всю жизнь мести полы, да скрести кастрюли.
Бидди словно услышала, что разговор идет о ней. Она просунула голову между Толом и матерью и радостно объявила:
– А знаешь, мама, что я собираюсь купить в Гейтсхед Фелле?
– Нет, а что?
– Пачку ершиков для трубки.
– И зачем они тебе?
– Чтобы подарить хозяину на Рождество.
– Что за ерунда, он же не курит.
– Знаю. Но ему надо курить. Это будет его успокаивать, как нашего отца. Когда хозяин увидит ершики, он сразу об этом подумает.
Бидди гордо взглянула по очереди на Тола и мать. Взрослые, не сдержавшись, расхохотались. Бидди присоединилась к ним.
– Бидди, ты иногда говоришь такое, словно с неба свалилась, – осуждающе покачал головой Дэвид.
– А мне с неба хорошо видно, что вокруг делается, – отшутилась Бидди.
