Так она и поступила, чем положила начало цепочке событий, которым предстояло изменить ее жизнь.
– Ты заждалась, милая? Я задержалась.
– Ничего, мама, я сидела и размышляла.
– О! О чем же ты размышляла? – спросила Розина, натягивая белую шелковую перчатку на свою длинную кисть.
– О нищих детях, мама.
– О нищих детях? – Розина вопросительно подняла голову.
– Да, о нищих, которые от голода едят клубнику. Ты не дашь мне несколько пенсов, мама?
Розина, собиравшаяся застегнуть перчатку, прервала свое занятие и спросила:
– Зачем тебе деньги? Тебе хочется что-то купить?
– Нет, мама, это для нищих детей, чтобы они могли купить у кухарки еды.
– Купить у кухарки?.. – Розина присела на диванчик с изогнутыми ножками и, глядя на Аннабеллу, попросила: – Расскажи мне об этих нищих детях и о кухарке.
Положение осложнилось. Ей пришлось бы упомянуть Уотфорд, но она не хотела, чтобы мать злилась на няньку, поэтому начала так:
– Я вчера очень плохо поступила: я играла в галерее, увидела на клубничном поле детей и побежала к ним, потому что мне захотелось с ними поиграть. Но они были такие испуганные и голодные, что я посоветовала им попросить еды у кухарки, а они ответили, что не могут этого сделать, потому что у них нет денег, а кухарка дает поесть только тем, у кого есть пенсы. Вот я и подумала, что в мой день рождения было бы хорошо дать им несколько пенни…
Она испуганно смолкла; мать была рассержена. Прикоснувшись к ее колену, Аннабелла пролепетала:
– Прости меня, мама. Я никогда больше не стану выходить без Уотфорд.
Розина взяла ее ручку и, поглаживая, сказала:
– Все в порядке, дорогая. Не беспокойся, я дам тебе монет для этих детей, но тебе придется немного подождать. Я вернусь через минуту.
Так вот, значит, что произошло вчера! Ребенок на время исчез, и челядь сбилась с ног, разыскивая его. Но торговать едой!.. Какой ужас! Возмутительно!
– Пришлите ко мне миссис Пейдж! – приказала Розина Харрису, вытянувшемуся у двери.
Едва она опустилась за письменный стол в кабинете, как появилась миссис Пейдж.
– Войдите и затворите дверь.
– Что-то случилось, мадам?
– Случилось, и немало, миссис Пейдж. Известно ли вам… – Она сделала паузу, сверля экономку взглядом. – Мне нужен правдивый ответ. Так известно ли вам, что кухарка продает еду, нашу еду, нищим?
Правдивый ответ должен был быть следующим: «Известно, мадам. Я знаю, что она этим занимается, но так поступают все в доме, начиная с Харриса. Об этом наверняка известно и вам. Без этого нигде не обходится. Без приработка никак нельзя».
Однако ответ, данный срывающимся голосом, прозвучал так:
– Про… продает еду?! Кухарка? Нет, мадам, мне об этом ничего не известно.
– В таком случае, мне остается лишь заключить, что вы, миссис Пейдж, халатно относитесь к своим обязанностям, в которые входит приглядывание за женской частью прислуги. Да будет вам известно, кухарка продает еду голодающим и берет по пенни за порцию с несчастных, иногда вынужденных жить на вырубках.
– О мадам! – Миссис Пейдж посерела и пробормотала: – Не могу в это поверить! Вам наверняка кто-то солгал.
– Моя дочь не лжет, миссис Пейдж.
– Мисс Аннабелла?!
– Да, Аннабелла, которая вчера оказалась предоставлена сама себе и обнаружила на клубничном поле голодных детей. Так что, миссис Пейдж, сведения самые что ни на есть надежные. Приведите сюда эту женщину!
– Кухарку, мадам?
– Именно, миссис Пейдж. Впрочем, лучше вызовите Харриса, а сами не отлучайтесь.
Харрису Розина сказала:
– Харрис, приведите, пожалуйста, кухарку.
Харрис хотел было, совсем как Пейдж, переспросить: «Кухарку, мадам?» – но вовремя опомнился. Впрочем, его переполняло негодование: для подобных поручений существовали Ривз, Фейл и Каргилл. Тем не менее он поспешно удалился. Через короткое время перед госпожой предстала изумленная кухарка.
– Вы продаете еду людям с вырубок? Кухарка была застигнута врасплох. Как на это ответить? Что наговорила Пейдж? Она разинула рот, снова закрыла, а потом пробормотала:
