Роман, ожидавший, что бедолагу попросту положат на муравейник, был озадачен. От муравейника до жертвы было метра полтора. Не дотащат же муравьи, какие бы огромные они ни были, такой груз до своего дома. К тому же, «груз» был привязан к земле, и оторвать его вряд ли под силу даже таким гигантам.
Все оказалось проще.
И страшнее.
Изо рта бедняги вырвали кляп, и лес огласился ужасающим воплем. Но долго кричать ему не дали.
Фидель взял из рук Гото толстую бамбуковую палку и вогнал ее одним концом глубоко в рот пленнику.
Второй конец палки был положен на муравейник. При этом его идеальной сферической поверхности был нанесен некоторый ущерб, и это вызвало настоящую ярость у муравьев.
Рыжая цепочка устремилась по палке к разложенному на земле пленнику, вполне естественно считая его тем самым врагом, который навредил их жилищу.
Не прошло и минуты, как тот начал корчиться от укусов, весьма болезненных, учитывая размеры насекомых.
Но это, как быстро догадался Роман, была не самая страшная часть пытки.
Бамбуковый шест был полый, и муравьи по этому «тоннелю» полезли прямо в рот пленнику. А поскольку им ничто не препятствовало проникнуть и дальше, то вскоре они оказались глубоко внутри несчастного. Орды злобных тварей быстро заполняли пищевод и желудок беспомощной жертвы, отщипывая своими огромными челюстями куски плоти и утаскивая их в свои запасники. Человек еще был жив, а его уже деловито поедали.
Бедняга, не имея возможности кричать, издавал такие звуки и так корчился, что у Романа, закаленного, в общем-то человека, зашевелились волосы на голове.
Он заметил, что один из бандитов Сапатера снимает происходящее на камеру.
– Чтобы другим неповадно было, – пояснил Рамеро, увидев, куда смотрит Роман.
– Понятно, – кивнул тот, не зная, на что еще перевести взгляд.
Окружающие явно веселились. Девицы смотрели во все глаза, что-то оживленно обсуждая между собой. Люди Сапатера продолжали делать ставки, галдя тем сильнее, чем громче хрипел пленник. Гигант Гото то и дело разражался громоподобными звуками, видимо, означающими бурный смех. Даже нежный юноша Рафаэль азартно подергивал ноздрей, неотрывно следя за судорогами жертвы. Один доктор Антонио смотрел на пытку совершенно спокойно, словно присутствовал при обычном медицинском эксперименте.
– Как вам зрелище? – спросил Родриго у Романа.
– Отвратительно, – признался тот.
Сейчас он не боялся себя выдать. В конце концов, он был посланцем цивилизованной страны, для которой подобного рода варварские зрелища были неприемлемы в силу их чудовищной и неоправданной жестокости. Ведь предателя можно было просто-напросто пристрелить. К чему весь этот цирк?
Высказав кое-что из этих соображений, Роман поинтересовался, как долго будет длиться пытка. При этом он красноречиво зевнул, давая понять, что ему откровенно скучны сии дикарские забавы.
– Еще как минимум полчаса, – отрывисто сказал Родриго, меряя Романа злобным взглядом.
Роман отвернулся. Хрипы несчастного буквально вязли у него в ушах.
– Мануэль, – обратился он к Рамеро. – Вы не будете возражать, если я вас покину?
– Что так? – удивился тот.
– Вы обещали интересное зрелище, – сказал Роман. – А сами заставили меня любоваться чьим-то обедом. Право, это не так интересно, как я ожидал.
С ног до головы пленник был облеплен живым ковром. Все открытые участки его тела были ободраны, точно по ним прошлись наждаком. Но он все еще был жив, и все еще ощущал боль.
– Вы хотите, чтобы я прекратил это? – спросил Рамеро.
– Да, хочу, – твердо сказал Роман.
– Но я не могу, – развел руками Рамеро. – Не прикажу же я муравьям разойтись.
Родриго мстительно ухмыльнулся.
– Тогда я могу, – сказал Роман.
Он выхватил пистолет из кобуры стоящего возле него боевика, передернул затвор и дважды выстрелил в панику голову.
Тот дернулся и затих.
Послышался вскрик одной из барышень. Бандиты озадаченно уставились на Романа. Кое-кто из них начал роптать, но Сапатер поднял руку – и все замолчали.
– Теперь я могу идти? – спросил Роман, возвращая пистолет хозяину.
Рамеро, онемевший в первую секунду от возмущения, улыбнулся.
– А вы решительный человек, дорогой Майкл.
Роман молча поклонился.
В тишине было слышно, как шуршат муравьи, суетясь вокруг своей теперь уже мертвой жертвы.
– Ладно, представление окончено, – объявил Рамеро. – Уходим.
Все двинулись к дому, поглядывая на Романа, кто с удивлением, а кто и с откровенной злобой.
Впрочем, нашелся человек, который был явно восхищен поступком американца. Одна из близняшек поглядывала на него весьма откровенно, и, видимо, не прочь была завести с ним небольшую интрижку. Она с самого начала симпатизировала заморскому гостю, – Роман запомнил ее по крошечной сережке в ноздре.
– Показали себя молодцом? – услышал Роман возле себя глуховатый голос Родриго.
Он остановился, пропуская вперед всю свиту Рамеро, включая банду Сапатера.
– Вам что-то не нравится? – откровенно спросил он, когда они остались одни.
Родриго смерил Романа полным ледяного презрения взглядом.
– Мне не нравишься ты, гринго, – прошипел он.
Роман усмехнулся. Кажется, пришло время выяснить отношения. Он скинул пиджак и бросил его на траву.
– Как вы может быть поняли, мне на это наплевать, – с убийственной вежливостью произнес он.
Глаза Родриго метнули молнии. Он сжал в кулаки свои железные пальца. Но остался стоять на месте.
– Ты не был бы таким смелым, если бы тебя не защищал твой статус!
– Я за свой статус не держусь, – отвечал Роман. – И если вас останавливает только это, то прошу не робеть. Или вы можете быть отважным только в окружении своих людей?
Он достиг своей цели.
Родриго с выражением бешеной ярости на лице замахнулся и резко выбросил вперед правый кулак, целясь Роману в челюсть.
Бил он умело. Будь на месте Романа обыкновенный человек, он бы уже лежал на земле. И вряд ли сумел бы подняться без посторонней помощи.
Но Роман легко уклонился от первого удара и, когда Родриго, обезумев от ярости, ударил во второй раз, мгновенно выставил навстречу кулаку острие локтя.
Хрустнули выбитые пальцы, Родриго рявкнул от боли, делая шаг назад.
Не давая ему опомниться, Роман нанес два коротких боковых удара в корпус, и когда противник согнулся, что было сил саданул ему коленом в лицо.
Родриго плашмя рухнув на траву, прижимая к животу ноги и закрывая руками разбитое лицо.
«Кажется, перестарался, – подумал Роман, поднимая пиджак. – Но ничего, это отобьет у него охоту придираться к каждому моему слову».
Крик Родриго услышали. К ним уже спешили люди Сапатера. Кое-кто из них доставал на ходу оружие.
Роман приподнял руки ладонями вперед, показывая, что у него ничего нет. А то еще начнут палить.
Но послышался повелительный окрик Рамеро, и вот он сам, сопровождаемый Альберто и молчуном, быстро подошел к месту схватки.
Родриго с помощью людей Сапатера уже поднялся на ноги. Кто-то дал ему платок, и он, пошатываясь, вытирал кровь из рассеченной губы.
