информацию.
– Фамилии отказались сообщать наотрез, – с досадой сказал Антипов. – Дескать, незачем тревожить столь важных людей. Мы должны найти тех, кто украл кейс, и сделать это тихо и чисто, чтоб никто ничего…
– Как всегда, – проворчал Медведев. – Замкнутый круг. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. И как тут работать?
– Будем исходить из того, что имеем, – остановил его Антипов. – Ты сам прекрасно знаешь, Валерий Анатольевич, что против больших дядей не попрешь. Впрочем, как знать, возможно, они еще и поделятся нужной информацией. А пока будем работать с тем, что нам известно.
– Странно, почему водителя оставили в живых? – задумался Гришин. – Обычно столь важных свидетелей убирают, не задумываясь. А тут два выстрела в бронежилет – и никаких контрольных в голову.
– Возможно, он был в сговоре с преступниками, – пожал плечами Медведев. – Он сообщил время и место доставки почты, а они в знак благодарности взяли обещание оставить его в живых. Разумеется, помимо обещанного гонорара.
– Ну, разумеется, – усмехнулся Антипов. – Иначе на кой он ему? Но в случае с фельдъегерем есть одна существенная деталь: сам-то он не знает, какого рода информацию везет. То есть он знает лишь своего адресата – и все. Так что сообщить преступникам о том, что в такое-то время он везет туда-то такую-то информацию он попросту не мог.
– Тогда нужно в первую очередь искать среди тех, кто отправлял и принимал информацию, – сделал вывод Гришин. – Но, если учитывать, что у нас целых три объекта, а мы располагаем мизером информации, – найти такого человека будет очень сложно.
– О чем я и говорю, – подхватил Медведев. – Мы же не знаем, кто заказчик похищения. То есть абсолютно неизвестны мотивы. Возможно, кого-то интересует секретная лаборатория. Тогда нужно подключать службу контрразведки, и пусть роют…
– Подключим, Валерий Анатольевич, – кивнул Антипов.
– Возможно, кому-то из госчиновников понадобилась информация о том, насколько глубоко налоговая инспекция раскопала его махинации, чтобы предпринять контрмеры или, наоборот, получить компромат или компроматы на высоких членов правительства, чтобы иметь на них эффективный рычаг воздействия. Может, кто-то хочет узнать, где находится бандитский авторитет, и попытаться организовать ему побег. – Говоря, Медведев тихонько пристукивал ребром ладони о стол, то и дело поправляя очки. – В общем, вся похищенная информация представляет интерес для огромного круга лиц, а мы будем тыкаться в потемках…
– Для начала надо отрабатывать версию с фельдъегерем, – словно не слыша возражения Медведева, бодро начал Гришин. – Этот капитан… э-э… Семенов действительно остался в живых при обстоятельствах, в которых живых свидетелей не оставляют. Тут возможны два варианта: либо он в самом деле, как заметил товарищ полковник, был в сговоре с бандитами, либо они решили подкинуть нам головоломку.
– То есть? – спросил Антипов, откидываясь на спинку стула.
– Ну, всем отлично известно, что свидетелей убирают. Семенов видел нападавшего, видел машину, – значит, пускай немного, но все-таки сумеет опознать. Значит, оставлять в живых его опасно. Но, с другой стороны, Семенов не видел ничего конкретного, так, общие картинки. Значит, помощь следствию от него почти нулевая. В то же время они, то есть преступники, могут использовать Семенова в качестве пустышки. Пускай, мол, останется в живых. Тогда следствие несомненно им заинтересуется, начнет допрашивать, отрабатывать какие-то версии, заведомо ошибочные, и, во-первых, потеряет на этом массу времени, во- вторых, есть вероятность, что оно и вовсе зайдет в тупик.
– Возможно… – задумчиво пробормотал Антипов. – Такое уже бывало, и не раз. Пустить следствие по ложному следу – это неплохой ход. Если, конечно, следствие по нему пойдет. Но мы, учитывая и такой вариант, конечно же, не оставим без внимания и ту, и другую версию. Значит, с одной стороны, капитан Семенов сотрудничает с похитителями, с другой – он типичная невинная жертва чьей-то игры. Что ж, надо все это оперативно выяснить. Допросить его, я думаю, мы сможем не далее чем завтра. Два пулевых ранения, хоть и в бронежилет, – штука тяжелая, это я по себе знаю. Сутки нужны как минимум, пока оклемается. А пока надо побеседовать с водителем машины.
– А что с него возьмешь? – ворчливо заметил Медведев. – Водитель у них вообще только и знает, что баранку крутить. Ему с утра даже маршрут неизвестен. Фельдъегерь говорит – надо ехать туда, он и едет. Так что сообщить что-либо преступникам, если предположить между ними возможную связь, он вряд ли имел возможность.
– Ну, как сказать, – возразил Антипов. – Водитель все-таки живой человек, не робот, мог разговориться с курьером, узнать от него весь график передвижения. Например, под простым предлогом того, чтобы наметить заранее объезд пробок. Все-таки работают они в связке.
– А возможно, они оба в сговоре с бандитами, – вставил Медведев.
– И такое может быть, – согласился Антипов. – Так что работать уже есть с чем. Если по горячим следам мы не раскопаем ничего стоящего, буду требовать предоставления более подробной информации.
– Интересно, почему они выбрали местом нападения именно Думу? – спросил Антипов. – Почему не напали на курьера раньше, например, на выезде из спецархива? Или позже? И по какой схеме они отслеживали маршрут движения? Заранее знали, когда машина прибудет к Думе, и ждали неподалеку? В этом случае кто-то из сидевших в машине наверняка сообщил им о своем приближении. А если все же ни курьер, ни водитель не связаны с преступниками? Тогда откуда они могли узнать, когда именно подъедет машина? Ведь, чтобы так четко и быстро провести операцию, надо подоспеть в самый нужный момент.
– Если похитители не связаны с курьером и водителем, тогда они сами, понятное дело, вели слежку за машиной, – сказал Медведев, протирая платком переносицу. – Возможно, все время от начала маршрута ехали следом и, как только увидели, что наступил удобный момент, совершили нападение непосредственно с колес. Возможно, одна машина следовала за курьером, другая поджидала возле Думы, готовя нападение.
– Да, версий с избытком, – подытожил Антипов. – Мне, например, очень интересно, почему курьеру не дали все-таки уехать с документами дальше Охотного Ряда? На Лубянке трогать не стали, возможно, не захотели злить ФСБ и позволили курьеру оставить там первый пакет. Но вот дальше Думы не пустили. Не говорит ли это о том, что больше всего их интересовал пакет, адресованный думскому Комитету по надзору?
– Трудно сказать однозначно, – помолчав, сказал Медведев. – Очень может быть, что так оно и есть. Но возможен и другой вариант.
– Например? – спросил Антипов, наливая воды из графина.
– Например, они не хотели рисковать, мотаясь на хвосте у машины с курьером. В конце концов, тот ведь мог заметить слежку и сообщить об этом службе перехвата. Поэтому, пропустив Лубянку, информация для которой их не интересовала, они не стали тянуть, чтобы не попасть в сложную ситуацию, и напали в удобный и безопасный для них момент. Есть и другое объяснение, почему они совершили налет возле Думы.
– Какое же? – прищурился Антипов из-за поднятого стакана.
– Все тот же ложный след. Они хотят запутать нас. Пускай, дескать, следствие думает, что нам нужен пакет для Комитета по надзору. А на самом деле охотились они как раз за другим. А может, все с точностью до наоборот: пускай подумают так, а на самом деле целью был как раз думский пакет. Вот вам, господа следователи, еще одна задачка.
– И поди догадайся, где верный ответ, – мрачновато изрек Антипов. – Да, наставили нам рогаток. Ладно, будем работать. Гришин, ты пока займешься опросом свидетелей. Служба безопасности уже приступила, так что незамедлительно к ним присоединяйся. С полковником Лихариным ты знаком, так что созванивайся с ним и выезжай на место.
– Есть, – кивнул Гришин. – Разрешите доложить, товарищ генерал?
– Докладывай, – кивнул Антипов. – Только быстро, время поджимает.
– Вы спрашивали вчера по поводу боевиков со строительными специальностями, которых ищут в
