«Ну, ни хрена, – разъярилась Наташа. – Не дождетесь! Раньше времени я в могилу не лягу. Небом клянусь, матерью, что никогда больше, ни одной затяжки… Даже обычные сигареты курить брошу. И запросто, до общаги ведь не курила, бегуньей была, разрядницей. Если уж мне повезло от смерти спастись, то этот шанс я не упущу. Все, хватит…»
Вот и площадь. Наташа, прежде чем на нее выйти, посмотрела из-за угла дома. Пусто, ни одного человечка. Сколько сейчас времени? Летом молодежь запросто гуляет по улицам до часу ночи, а то и позже. Но Наташа, сколько шла, никого не встретила, не считая двух проехавших автомобилей. Значит, уже больше двух ночи. Скоро и светать начнет.
На стоянке такси стояли только две машины, одна желтая, казенная, с шашечками на боку, другая частная. Негусто. У железнодорожного вокзала, наверное, побольше их собирается даже и в это время. А тут, даже не в центре города, кто будет стоять в глухую ночь?
Наташа, косясь по сторонам – на открытом месте страх одолевал неудержимый, – подошла к частнику, решив не связываться с гостакси. Что-то в последнее время государственные служащие вызывали у нее нехорошие чувства. Ну его, еще доложит в милицию, когда те начнут ее разыскивать и, естественно, обратятся с запросом в таксопарк. Лучше уж с частником столковаться. Тихо, по-свойски, чтоб все было шито-крыто.
Прикрывая шею пучком кленовых листьев – выглядит, конечно, по-дурацки, но что делать? – она подошла к машине, красному старинному «Мерседесу» и наклонилась к переднему окну, слабо затонированному, отчего было трудно разглядеть, кто сидел в машине.
– Есть тут кто? – спросила она, пугаясь звуков своего голоса.
Из «Мерседеса» неторопливо вышел водитель, рослый лысый мужчина, положил тяжелые руки на крышу машины, посмотрел на Наташу.
– Далеко надо? – спросил он не слишком приветливо.
– Мне в Грачик… – улыбаясь, сказала Наташа, прижимая к горлу свой букет. – Это поселок такой, недалеко. Километров тридцать, не больше.
– Знаю, – ответил водитель, внимательно изучая лицо и одеяние Наташи. Рот его скептически кривился. – Сколько платишь?
– Сколько скажете, столько и заплачу, – сказала Наташа, быстро и пугливо оглянувшись через плечо. Скорей бы уже поехать…
От водителя не укрылся ее взгляд, он понял, что она от кого-то бежит.
– Тыща, – брякнул он, следя за выражением ее лица.
Это было все-таки очень много, но у Наташи не оставалось иного выбора. К таксисту нет смысла обращаться, у них такса одинаковая. Эти жлобы на колесах не зря тут дежурят всю ночь: знают, что можно хорошо заработать на одной срочной поездке. А-а, потом разберемся…
– Хорошо, – кивнула Наташа, берясь за ручку. – Только знаете, у меня при себе нет денег, как приедем, сразу рассчитаемся, я вам обещаю…
– А ну пошла отсюда, шалава помойная… – зарычал нутром водитель и, сбросив руки с машины, двинулся было к ней. – Будешь ты мне тут мозги пудрить своими обещаниями… Ноги, на хрен, повыдергиваю…
Из первой машины выскочил таксист, мгновенно понял, что происходит, и тоже выдал что-то малопочтенное в адрес Наташи. Она попятилась и быстро пошла прочь, боясь, что сейчас ее схватят и изобьют. Сзади доносились матерные угрозы. Наташа забежала за угол, глянула назад. Нет, кажется, не бегут… Вот так договорилась по-тихому… «Это же не люди, – думала она, – это просто зверье осатанелое. Нельзя разве сказать нормально, не повезу, мол, на таких условиях. Нет, надо реветь, грозить, обкладывать матюгами. Видят, сволочи, что беззащитная, вот и давай сразу глотку драть, вымещать злобу животную… Кулачье…»
«Что же делать?» – думала Наташа, устало волочась по улице и уже не прикрываясь букетом, – от кого? Теперь, после такого приема, к другим и подходить страшно, все эти таксеры одинаковые, как бы не прибили сгоряча. Да, вид у нее сейчас, честно говоря, как у дешевой шлюхи, кто с ней станет нормально разговаривать? Были бы деньги – повезли бы, никуда не делись А так, за обещание, ни за что не согласятся.
И где выход? В Грачик надо добраться до наступления утра, в городе ей податься совершенно некуда. Общага на замке, домой, то есть на квартиру Сережи, тоже не сунешься, хотя там можно было бы хоть переодеться, намотать косынку шелковую на гипс… Нет, не выйдет. Ключа нет, остался в сумке, а замков – три, ногтем не откроешь. Да и засада ее там может вполне ждать, если они в больнице ее нашли, то и квартиру могут вычислить. Эх, знать бы, где живет Володя Цыбин, он бы впустил, и сомнений нет. Но адреса журналиста она не знала, он даже номер телефона ей не оставил, надеясь зайти завтра в больницу. Ладно, с ним она свяжется от Ленки, через газету можно его найти. Но сначала надо добраться до Ленки, а как? Предложить себя в качестве оплаты? Пусть, скоты, попользуются, один раз можно вытерпеть… Господи, мерзко-то как… Сережа, Сережа, где ты? Что делать? Черта с два они поедут за «это», Наташа знала, что в городе за триста рублей можно получить от разбитных девиц любые услуги. А этим надо тыща, для того и стоят ночь – ради денег, и начхать им на ее жертву…
Вот, осенило ее, надо выйти на трассу. Тут недалеко, километра три, сил дойти хватит. Зато там большое шоссе, по которому днем и ночью идут автофуры. Дальнобойщики – другой народ, не чета этим жмотам, они могут и за так подкинуть. Для них тридцать километров – пустяк. Разве трудно им помочь одинокой несчастной девушке?
До трассы дошла в каком-то забытьи. Переставляла ноги, как старая кляча, которая ходит только по принуждению. Но дошла и даже не испытала желания прилечь где-нибудь под кустик, отдохнуть. Отважно встала на обочину, напрягая глаза, начала высматривать вдали фары, несущие надежду. Куда там, было пусто и тихо, и звука моторов не доносилось. «Наверное, придется тут торчать до утра, – думала Наташа, – пока шоферня не выспится хорошенько…» А куда деваться? Трасса – ее единственная надежда. Была бы покрепче – махнула бы пешком. Дойти, конечно, не дошла бы, все-таки расстояние приличное, но хоть от города отошла бы к утру километров на десять. Все ж спокойнее.
Но сил не было, и оставалось только стоять здесь и ждать. Вообще-то опасно. А вдруг эти… «черные» будут ехать по этой же дороге? Случайно, как в детективах Чейза? Тут они ее тепленькую и подберут… Хотя не такую уж и тепленькую. Дул довольно свежий ветерок, и в своем пляжном костюме Наташа начинала ощутимо зябнуть.
Ой, и правда, кто-то едет. Спрятаться, что ли, на всякий случай? Но тогда какой смысл тут стоять, если от всех машин прятаться? Вроде машина грузовая. И так много огней… Была не была. Она шагнула ближе к дороге, подняла руку. Громадный автопоезд, весь освещенный лампочками, как новогодняя елка, промчался мимо, ослепив и оглушив ее, и вдруг начал притормаживать. Неужели так сразу повезло?
Наташа подбежала к высоченной кабине, беспомощно остановилась. Где тут двери? Сплошное железо. Дверца отпахнулась изнутри, сверху выглянуло усатое лицо шофера – молодого, щекастого парня.
– Ну, давай лезь, чего стоишь там?! – сердито крикнул он.
Робея, Наташа уцепилась за какую-то скобу, нащупала ногой ступеньку, залезла в кабину, где было тепло и уютно пахло колбасой, села.
– Мне в Грачик, – не закрывая дверь, скороговоркой заговорила она, – это отсюда километров тридцать, не больше…
– Дверь закрой! – крикнул шофер, искоса глянув на нее.
Он включил передачу, дал газ – и громадная машина, громко рыча могучим двигателем, двинулась вперед, быстро набирая ход.
– Но у меня нет денег… – отчаянно выкрикнула Наташа.
– Закрой дверь! – совсем уж свирепо рявкнул водитель, и Наташа, испугавшись его свирепости, едва не выпрыгнула из машины.
Остановила ее высота кабины – просто какая-то двухэтажная – и быстро увеличивающаяся скорость машины. Можно запросто убиться или переломать себе все кости. Она с усилием захлопнула тяжелую дверь и на всякий случай прижалась к ней, держась за ручку.
– У меня нет денег… – сказала она напряженно. – Но когда приедем, я вам заплачу. У меня там… сестра, она даст, сколько вы скажете…
