приедем к нему домой.
– Понял, товарищ майор. – Борисов уже набирал номер телефона.
Пока капитан тормошил уголовный розыск, отыскивая уже полдня как ушедшего «по служебным делам» Матюшкина, Гришин осматривался по сторонам, узнавая знакомую дорогу, идущую из аэропорта в город. Когда-то, лет пятнадцать назад, когда о террористах советские граждане слыхали только из сводок зарубежных новостей, он, зеленый курсант, проходил здесь стажировку и до смерти влюбился в молоденькую жену своего шефа, тридцатилетнего капитана Варова. Как же давно это было, думал Гришин с мимолетной печалью. Варов тогда казался чуть ли не стариком, а был, по сути, еще молодым, горячим парнем. Он и проблему хотел решить без мудреной политики: с помощью кулаков. Хорошо, что Леночка, его жена, сумела все уладить, объяснив Гришину, что любит только мужа, а с ним флиртовала только из женского легкомыслия и провинциальной скуки. А то ведь могли и сцепиться, Гришин уступать не собирался. «Времена были… – с улыбкой думал Гришин. – Меня бы еще, может, и простили по молодости, а Варов точно погон лишился бы. А сохранил ли он их вообще в дикие девяностые?»
– Капитан, вы не знаете такого сотрудника по фамилии Варов? – спросил Гришин, когда Борисов отнял на минуту телефон от уха.
– Полковник Варов? Так он же начальник областного отделения ФСБ.
– Да что вы говорите? – приятно удивился Гришин. – Петр Сергеевич?
– Он самый, – подтвердил Борисов. – Старый знакомый?
– Да, – улыбнулся Гришин, но, перехватив взгляд Борисова, понял, что слишком глубоко погрузился в воспоминания. – Ну, что сказали?
– Нашли Матюшкина. Будет ждать нас у себя в кабинете.
– Хорошо. – Гришин кивнул и достал из сумки папку с донесением.
…Матюшкин сидел в кабинете злой и раздраженный до крайности. Еще бы, выдернули из дому, как морковку из грядки. Видите ли, из Москвы приехал важный человек, хочет поговорить. Какого лешего им там в Москве не сидится? Только собрался ехать с соседом на рыбалку, уже и донки заготовили, и живца, и покушать жены собрали, и бутылочку для сугреву прихватили – ночи уже прохладные, а тут на тебе: все бросай и мчись в контору. Гоняют, как пацана какого, и ведь не откажешься, служба, будь она проклята. Пришлось все бросить и мчаться на работу.
Увидев Гришина, довольно моложавого, в джинсах и легкой летней тенниске, Матюшкин чуть не зашипел от злобы. Ради этого молокососа его, старого служаку, оторвали от заслуженного отдыха. И так света белого не видит, мотается по городу с утра до ночи, в кои-то веки решил выбраться на ночную рыбалку, а тут приехал этот лощеный красавчик…
– Здравствуйте, – сказал Гришин, входя в кабинет в сопровождении Борисова и подполковника Афанасьева. – Вы – следователь Матюшкин?
– Так точно, – криво усмехнулся Матюшкин, вставая из-за стола только потому, что вошел заместитель начальника УВД.
– Пожалуйста, ознакомьтесь, – Гришин положил перед ним свое удостоверение, без спросу сел на стоящий у стола стул.
– Чему обязан столь высоким гостем? – спросил Матюшкин, искоса заглянув в удостоверение. Афанасьев, сев за соседний стол, делал ему грозные глаза, но Матюшкин упорно «не замечал» их.
– Будьте добры, ознакомьте меня с тем, что вчера вам рассказала Наталья Орлова, – без обиняков потребовал Гришин.
– Пожалуйста. – Матюшкин выложил перед ним лист протокола, приготовленный им заранее. – Ознакомьтесь…
Гришин пробежал глазами написанные участковым Мальцевым строки, тяжело глянул на Матюшкина, – от этого взгляда тот невольно струхнул, хотя смотрел пока вызывающе, – и резко отодвинул протокол.
– Здесь нет подписи потерпевшей. Как вы это объясните?
– Да что тут объяснять? – пожал плечами Матюшкин. – Наркоманка, одно слово. Сначала одно говорит, потом другое. Подписывать же свои показания отказалась… Ее не заставишь, она свои права знает…
– Матюшкин, – подал голос подполковник Афанасьев, седой грузный человек, заметно страдавший от жары. – Хватит дурить. Я сегодня с Мальцевым говорил, он мне передал рассказ той девушки.
– Вот у Мальцева и спрашивайте, – поскучнел Матюшкин, аккуратно укладывая протокол в ящик стола. – А я что слышал, то и записал…
– Капитан Матюшкин, – грозно сказал Афанасьев. – Хватит!
– Послушайте, капитан, – вмешался Гришин, – вы, наверное, не совсем понимаете масштабы того, что происходит. Если вы смотрите новости, то, наверное, заметили, что чеченские террористы действуют не только на территории Чечни. География их деятельности весьма расширилась, и в последнее время особенно. Многие теракты удается предотвратить, но, к сожалению, из-за халатности работников правоохранительных органов, которые невнимательно относятся к поступающим сигналам, бандитам удается проводить свои акции, в которых гибнут невинные люди.
– Что вы хотите сказать? – растерялся Матюшкин. – Что я халатно?..
– Под Верхнеозерском расположено водохранилище, – перебил его Гришин. – Если взорвать плотину, то вода из него затопит весь город и многие села. Наверняка это обстоятельство известно террористам. Вы понимаете меру ответственности, которую несете перед жителями?
– Ну, это не по моему адресу, – огрызнулся Матюшкин. – Мое дело – ловить уголовную шушеру. Террористами пусть ФСБ занимается. Или вот ваше управление. А мы не разведчики, мы простые сыскари.
– Допустим, – кивнул Гришин. – Но к вам поступает от населения первоначальная информация, и вы обязаны относиться к ней со всем вниманием. А вместо этого вы придумываете удобную для себя версию и пускаете дело на самотек. Хотя люди пропадают бесследно.
– Посмотрел бы я, как вы бы ей поверили, – сказал Матюшкин. – Глаза дурные, несет невесть что. Да я их, наркоманов этих, сотни перевидал. Все сумасшедшие. Дружок ее, или жених, как она сказала, наркоман со стажем, даже на учете состоит. И она возле него тем же балуется. Тут половина города на игле сидит. Вот и наплела такое – слушать смешно. Какие-то люди в каком-то доме убили ее дружка, хотели убить и ее, но она вот выжила, потом их завезли на свалку, но она спряталась в мусоре. Бред! Спросил: кто, где? – понятия не имеет. Ну, как такое нормально будешь слушать? Уши же вянут. А у меня десятки дел, между прочим…
– Но ведь девушка-то ночью пропала, – сказал Гришин.
– Ну и что, если пропала? Убежала в город за дозой, ломки начались.
– А журналист? После вас он побеседовал с девушкой и тоже пропал.
– А что журналист? – Матюшкин покосился на Афанасьева и заговорил более сдержанно: – Он у нас человек непоседливый, мало ли куда его могло занести? У него работа, сами понимаете, беспокойная…
– Вчера вечером он мне позвонил и сказал, что едет на свалку, – сказал подполковник Афанасьев. Это он, не дождавшись вестей от племянника и не сумев дозвониться ему по мобильнику, поднял утром тревогу, отголоски которой и дошли в Москву, до генерала Антипова. – А потом как сквозь землю провалился. Машину-то его нашли недалеко от свалки, а его нет нигде. Узнали, что он с этой девицей в больнице разговаривал. Ну, потом узнали от Мальцева, участкового, что она рассказывала про каких-то «черных людей» и свалку. Матюшкин только посмеялся с этих ее рассказов. Я составил на всякий случай рапорт, отправил в Центр, – было указание докладывать немедленно о любых подозрительных субъектах, вот я и доложил. Потом своих тут поднял. Свалку прочесали, тамошних бомжей потрясли – никто ничего не видел, не слышал. Девица опять-таки пропала, в больнице никаких следов. Халат только больничный нашли под лестницей, да одежда ее исчезла. А самой нигде нет. И что тут думать? Поди разберись…
– Будем разбираться, – сказал Гришин. – Нам во что бы то ни стало надо найти эту девушку. Она – наш самый главный свидетель.
– Да мы-то это понимаем, – виновато протянул Афанасьев. – Мы где ее только не искали. Сама-то она не местная, живет в общежитии. Там ее нет, да в общаге летом никто и не живет, только иностранцы да пару человек наших, кому некуда на лето уехать. Делали запрос домой – и там ее нет, то есть в Заболотье, это в ста километрах отсюда…
– Надо ее найти, – снова повторил Гришин, жестко глянув на Матюшкина, который как-то сник, осознав
