Не смотри в глаза пророку

вы просили. Как видите, мы во всем идем вам навстречу.

– Спасибо, – улыбнулся Егор. – Теперь, по крайней мере, я узнаю, что происходит в мире.

– Не слишком увлекайтесь, – предупредил Берг. – Берегите себя.

– Спасибо. Все будет хорошо.

Остаток дня и вечер Егор посвятил просмотру телепередач. Он понимал, что времени у него немного. Еще день-другой партнеры потерпят его странности. А затем возьмутся всерьез. И ему ничего не останется делать, как начать работу безошибочного прогнозиста, и с мыслями о своей игре придется распрощаться. Поэтому нужно, пока они сбиты с толку его плохим самочувствием и задержкой в получении прибылей, найти оптимальный вариант и нацелить их интересы в том направлении, которое даст ему и Жанне шанс на обретение свободы.

Улегшись на тахту, Егор не отводил взгляда от телевизора, надеясь уловить тот самый случай, на который он сможет поставить все, что у него есть – свою надежду на скорое освобождение. А может, и на жизнь, ибо в данной ситуации это были синонимы. Гнить заживо до скончания своих дней под игом Вадима и Берга он не собирался. И если ему не удастся избавиться от них в ближайшее время, он, пожалуй, не станет множить свой позор и найдет способ, чтобы пресечь тусклое биение своего сердца, надеясь хоть таким способом остановить распространение зла на земле.

Удивительный и страшный он провел вечер. На экране, прерывая ровный ход трансляции, в наплывающем тоннеле коридора времени, который Егор вызывал громадным напряжением воли, то и дело возникали аварии, авиакатастрофы, ураганы, наводнения и взрывы. Он видел все, что постигнет человечество в недалеком будущем. Он стал словно приемником всех напастей, которые вот-вот обрушатся на бедный Адамов род. И количество этих напастей не могло не поражать. Егор буквально был парализован, становясь свидетелем зрелищ, которые людям еще только предстояло увидеть. Ему, правда, редко удавалось понять, когда именно произойдет то или иное событие. Они проходили перед его глазами, как картинки из кошмара, заставляя вздрогнуть от страха, но оставляя о себе лишь смутные воспоминания. И все же того, что он видел, было достаточно, чтобы ужаснуться и проникнуться всеобъемлющим сочувствием к тем, кого еще ждет неотвратимый удар судьбы. Он всем сердцем жаждал помочь хотя бы тысячной доле обреченных, но, будучи скован по рукам и ногам, молча терпел эту пытку, обещая себе использовать первую же открывшуюся возможность предупредить мир о надвигающихся бедах.

Егор провел перед экраном несколько часов подряд, отлучившись только на ужин, но ничего подходящего не увидел. Все те же мелькающие кадры страшных событий, одни из которых не соответствовали стоящей перед ним задаче, а другие он не мог уловить вследствие их быстротечности или несовершенства своего дара, потому что коридор времени он не мог удерживать в своем воображении так долго, как ему этого хотелось, и часто тот исчезал прежде, чем Егор мог им воспользоваться.

К ночи он так устал от предпринимаемых усилий, что едва мог видеть сливающийся экран. И все же он продолжал следить за тем, что на нем отражается, порой не различая, видит ли он текущую трансляцию или снова произошло временное смещение.

– Вы не слишком долго смотрите телевизор? – спросил Берг, заглянув к нему в одиннадцатом часу вечера.

– Нет, – отозвался сонным голосом Егор. – Все в порядке.

– Ну, отдыхайте, – улыбнулся Берг.

Его приход взбодрил Егора, и он с новыми силами уставился на экран. Шли вечерние новости, ведущий читал последнюю сводку новостей. Чего-либо особенного не происходило ни в настоящем, ни в будущем, но Егор не терял бдительности, то и дело вызывая в своем воображении коридор времени и направляя его на экран.

В это время начался репортаж о Сибири, и в кадре возник поселок лесорубов, затерянный на фоне высоких гор. Какое-то время Егор рассеянно следил за этим репортажем, в котором репортер рассказывал о тяжелой и нищей жизни таежников. Ничего нового он не сообщил, поселок жил своей скучной трудовой жизнью, спиваясь и убывая в численности, и Егор ослабил внимание, чувствуя, что его дар никак не дает о себе знать.

И вдруг глаза его расширились, и какое-то время он неподвижно смотрел на экран. После чего выдохнул, полежал неподвижно, глядя в потолок, выключил телевизор и погрузился в размышления.

Он увидел то, что ему требовалось. Он точно знал место, число и время. И знал, что не ошибается. Это был тот самый шанс, которого он ждал. И оставалось лишь распорядиться им так, чтобы он не стал для него роковой ошибкой.

Егор не спал чуть не до самого утра. Нужно было продумать десятки нюансов, в каждом из которых заключалась потенциальная опасность. Он знал, что его враги хитры и дальновидны, и чтобы их перехитрить, надо предусмотреть каждый их шаг. Опасаясь ходить по комнате, чтобы не возбудить подозрения у охраны, Егор лежал на тахте и сотни раз прокручивал в голове все возможные варианты развития событий.

Ему удалось поспать пару часов, но все равно утром казалось, что не спал двое суток.

Но это уже была часть его плана.

– Что-то вы сегодня неважно выглядите, – заметил за завтраком Берг.

– Наверное, из-за погоды, – вяло признался Егор.

– Говорил я вам, не смотрите столько телевизор.

Вадим покосился на Егора.

– Надеюсь, сегодня вы сможете работать?

– Постараюсь.

– Уж постарайтесь.

В голосе Вадима прозвучали требовательные нотки.

Горин опустил нос в тарелку. Ну, ослабел человек, не видно, что ли?

Незамедлительно после завтрака его повели в рабочую комнату. Жанна была уже на месте. Она бросила на Егора взгляд, выражавший робкую надежду. На что? Он хотел бы думать, что знает, на что именно. В противном случае его ждет незавидная участь.

– Сколько мониторов включить? – спросил Берг.

– Сколько хотите, – сказал Егор.

– Думаю, трех пока достаточно, – подал голос Вадим.

Горин не возражал. Три так три, ему все равно.

– Жанна, – скомандовал Вадим.

Рука девушки легла возле Егора. Он, не глядя, положил свою ладонь на ее ладонь.

И почувствовал, как она вздрогнула, потому что ощутила записку, которую он в виде тонко скрученной трубочки положил ей в руку и накрыл сверху своей рукой.

Егор какое-то время ждал. Если он ошибся и она с ними заодно, сейчас последует разоблачение. И тогда он может поставить крест на всех своих надеждах.

Но Жанна сидела неподвижно. И только рука ее была суха и горяча. И щека медленно окрашивалась в нежный розовый цвет.

Егор почувствовал, как застывшие в нем вены снова начинают пульсировать. Он тихонько пожал тонкие пальцы, и они ответили ему тем же.

– Вы готовы? – спросил Берг.

– Готов, – мотнул головой Егор.

Берг занял свое место в кресле. Вадим тоже замер по другую сторону дивана. Они не смотрели на Егора, но он чувствовал, с каким нетерпением они ждут его слов, и молчал.

Они ждали, но он не проронил ни единого слова. Сидел, как воды в рот набрав, и чуть не дремал, безучастно глядя в мониторы.

– Так нельзя! – не выдержал Берг.

Егор вопросительно посмотрел на него.

– Ну что вы смотрите? Мы уже битый час здесь сидим, а вы так ничего и не увидели.

– Но я не виноват. Что-то не выходит.

– Надо, чтобы вышло! – взорвался Берг. – Надо!

– Возьмите себя в руки, Егор, – присоединился к партнеру Вадим. – Состредоточьтесь. Побольше