Его сиятельство достаточно быстро перезнакомился с присутствующими, держал себя очень уверенно и сразу же взял управление переговорным процессом в свои руки, причем вышло это у него на диво непринужденно и ловко – словно князь каждый день только и делал, что встречал таких важных гостей. Общение проходило в основном на французском (с редкими вкраплениями английского и немецкого) и началось с торжественного вручения подарков. Для главы делегации, ну очень сильно уважаемого всеми сеньора Хорхе Саламеа (кстати, ни разу не военного, в отличие от остальных), нашелся обильно позолоченный и инкрустированный перламутром «орел-компакт» в кобуре из белоснежной кожи. Для лиц рангом пониже за глаза хватило хромирования на обычном «орле», также им всем щедрой рукой было отсыпано и других сувениров на память, вроде серебряных зажигалок и пружинных ножей – с обязательной эмблемой РОК, разумеется. В ответ владельцу оружейной компании подарили настоящий мушкет времен Кортеса (серебряная насечка на прикладе выглядела очень даже недурственно), пару клинков из славного города Толедо, после чего дружным хором выразили свое восхищение столь радушным приемом – и высокие договаривающиеся стороны приступили к делу. Обговорив разного рода мелочи, вроде сроков поставки и способов оплаты (последнее для хозяина конторы звучало наподобие волшебной музыки), наконец-то перешли к главному. То есть к выяснению того, насколько мечты аргентинского генералитета совпадают с финансовыми возможностями родной страны. К глубочайшему сожалению всех присутствующих, в первый день этого точно выяснить не удалось – как говорится, увы и ах. Дело было даже не в деньгах, тем более что за базовую модель «агрени» ее изобретатель и производитель запросил достаточно скромную для такого шедевра сумму, всего девяносто восемь рублей. С ценой возможные покупатели были согласны (почти), а вот с комплектом поставки, видимо, не совсем – очень уж настойчиво они просили накинуть еще по три сотни патронов на ствол, добавить запасной магазин и прицепить к винтовке (вот крохоборы!) ремень. Со вторым и третьим проблем не было, а вот с патронами… вернее, с малодымной начинкой для них были определенные сложности. В том плане, что французские поставщики пороха Вьеля и так вышли на максимум для них возможного, а у их коллег был большой государственный заказ. Соответственно им и без того было хорошо, они не желали отвлекаться на побочные заказы – основного хватало, причем как минимум года на два вперед. Конечно, можно было бы поискать поставщиков и в других государствах, но на это требовалось немало времени и без гарантии успеха. А ответ нужно было давать уже сейчас. Устав уламывать аргентинских идальго, фабрикант предложил сделать небольшой перерыв до следующего утра – а там уже и продолжить с новыми силами.
– Вениамин Ильич, вы уже знакомили господина Хорхе с русским гостеприимством?
Стараясь отвечать так же тихо, как прозвучал вопрос, стряпчий быстро отчитался:
– Да, Александр Яковлевич. Два раза, в самых фешенебельных ресторанах – у «Палкина» и в «Кюбе». Понравилось. Сегодня в оперу захотели…
Продолжить разговор не получилось, помешали оживившиеся после ухода Саламеа коммерсанты. Представив их князю, стряпчий ненадолго отвлекся на короткое напутствие-инструктаж молодому поколению Луневых, а когда вернулся, один из бизнесменов уже выпал из беседы, сидя невдалеке от основной компании за столом и увлеченно что-то расписывая сразу на четырех листах бумаги.
– Я еще раз повторяю – патенты не продаются. А по поводу оформления лицензий вам лучше обратиться к моему юристу, он имеет все необходимые полномочия. Если же у вас есть какие-либо коммерческие предложения, я вас внимательнейшим образом слушаю, господин Вивес.
– Мы еще не готовы назвать конкретные цифры!
– Ничего, я подожду, пока вы и ваш друг определитесь.
Оставшиеся рядом с князем бизнесмены ненадолго замолчали, посмотрели с легкой завистью на своего коллегу, с головой погрузившегося в какие-то сложные расчеты, переглянулись между собой и отправились совещаться. Князь Агренев проводил их долгим взглядом, но спросил совершенно о другом:
– Вениамин Ильич, вы договорились с господином Улитиным о встрече?
– Так точно-с. Сказал – в любой день после часу дня, в том же ресторане, что и при первом знакомстве.
– Прекрасно. Не сочтите за труд послать ему приглашение на сегодняшний вечер, и если это только возможно – пускай захватит с собой документы по моим дальневосточным владениям.
Стряпчий утвердительно кивнул, подивившись про себя такой спешке (нет бы разделаться с одним важным делом и спокойно приступить к следующему, не менее важному), и поинтересовался, чем это таким интересным занят оставшийся с ними в кабинете коммерсант.
– Сеньору Лоренсо Агилару очень понравилась мысль стать моим представителем в Аргентине и Чили. В данный момент он, по моей просьбе, составляет перечень того, что может заинтересовать нас у него на родине. И одновременно список товаров, которыми бы он хотел торговать от нашего имени в своих торговых заведениях.
– Хм, боюсь ошибиться, но у меня сложилось впечатление, что этот господин слово в слово переписывает содержимое рекламной брошюрки вашей компании.
– Очень даже может быть. Конечно, все желаемое он вряд ли получит – у него на это банально не хватит денег, но и с пустыми руками он от нас не уедет.
– Я не вполне понял последнее?..
– Все мечты сеньора Агилара начнут осуществляться сразу после поступления на мой счет стопроцентной предоплаты.
Оглядев опустевшую переговорную (недавно заново отделанный и изрядно расширенный кабинет владельца юридической конторы), более молодой собеседник решил покинуть Вениамина Ильича и навестить в оставшееся до делового ужина время строящееся представительство (а по совместительству оружейный магазин) своей компании. Оставшись через пять минут в условном одиночестве, стряпчий послал весточку министерскому чиновнику и немного побеседовал с коммерсантами, после чего счел, что потрудился уже вполне достаточно. Свалив всю тяжесть общения на одного из своих помощников, сам он удалился на небольшой отдых в расположенный невдалеке любимый трактир. Все-таки французской кухней лучше всего наслаждаться не на голодный желудок…
– Ваше сиятельство, позвольте мне выразить радость от нашей с вами встречи!
– Взаимно, Яков Родионович, взаимно. Однако к чему такие церемонии, давайте уж по-простому, хорошо? Тем более что видимся мы не в первый раз, а даст Бог, так и не в последний.
Последнее замечание откровенно порадовало министерского чиновника, хотя он и постарался это скрыть. Отдав должное супу-пюре из шампиньонов и легкому десерту, они перешли к делам. Документы, которые так хотел увидеть Александр, ждали его в министерстве государственных имуществ – увы, Улитин не смог обойти установленный порядок ведения дел. Зато он догадался прихватить с собой на встречу краткий список того, что высочайше разрешили прикупить в Сибири князю Агреневу. Просматривая документ, покупатель даже не знал, радоваться ему или нет – насчет земли по реке Уссури и рядом с озером Байкал его прокатили. Зато, видимо в качестве компенсации, прирезали очень солидное количество десятин по Амуру. Увидев, что он недоуменно нахмурился, Яков Родионович счел своевременным дать некоторые пояснения. Поначалу очень короткие.
– Высочайше утверждено и пересмотру не подлежит, увы.
Потом, бросив еще один взгляд, решил осветить этот вопрос более развернуто – недовольство его собеседника было достаточно ощутимым, хотя внешне это никак и не проявлялось. Ну да успешно двигаться по карьерной лестнице в министерстве и не научиться при этом улавливать малейшие нюансы и перепады в настроении начальства было просто невозможно. А для коллежского советника Улитина подобное вообще уже давно стало нормой жизни и было естественно так же, как дыхание.
– Указанные вами земли по Уссури более чем наполовину принадлежат Уссурийскому же казачьему войску. А рядом с озером планируется прокладка железной дороги, и, пока не будет окончательно утверждена трассировка пути, продажа прилегающих к Байкалу десятин невозможна. Вы ведь помните, что мы это уже обсуждали?
– Я понял вас. Ну что же, человек предполагает, а Бог располагает, поэтому будем считать, что желаемое мной получено.
Приняв эти слова за небольшой тост, стряпчий и юрист дружно отпили токайского из стоящих перед
