Раненый камень

Вы, подарив мне ястребиную,
Заоблачную высоту,
Вдохнули в грудь неистребимую
О восхождении мечту.

Я вас люблю, мои суровые.
За похвалу и приговор,
Наставники седоголовые,
Вершины гор, вершины гор!

Перевел Я. Козловский

БЕШМЕТ

В нем горец и пахал и сеял,
Шел на врага, плясал и пел,
И вот бешмет висит в музее,
И пот на нем окаменел.

А я стою, гляжу с любовью
И вижу старые следы
Давным-давно пролитой крови,
Я слышу запах этой крови
И запах первой борозды.

Перевел Н. Гребнев

* * *

За все мои грехи и заблужденья,
Земля моя, не знал я до сих пор
Страшнее кары, чем твое презренье,
Страшнее, чем безмолвный твой укор.

Что может быть суровей и печальней,
Чем приговор земли, где жизнь прожил,
Где, словно совесть горцев, снег кристальный
И чисты камни дорогих могил.

Перевел Н. Гребнев

ТАНЕЦ

Пол гудит в просторной сакле.
Стук подошв, свирели звон,—
Все мелькает, словно сабли,
Вырванные из ножон.

Танец гор, хмельной и сладкий.
Как, в какой далекий год
Выдумал тебя не падкий
На веселье мой народ?

Может, он, забравшись в выси,
В блеске радостного дня
Этот ритм из сердца высек.
Словно искру из кремня.

Или высек в день ненастный,
Чтобы рук не опустить,
Чтобы мир свой, мир несчастный,
На мгновенье озарить.
…Зрители устали хлопать,
А танцующий джигит
Вновь взлетает, словно пропасть
Он вот-вот перелетит.

Но, на миг прервав круженье,
Замер он и сделал вдруг
Чуть заметное движенье,
Приглашающее в круг.

Слушаясь беспрекословно.
Вышла девушка — и в пляс.
Распростерла руки, словно
В облака взлетит сейчас.

Пол гудит в просторной сакле,