Тот кивнул.
– Ну не пираты, мать вашу, а благотворительный фонд! – зло сказал помощник капитана. – Смотрю на вас и собираюсь почувствовать себя полным дерьмом!
– И правильно делаешь, – сказал штурмовик.
– Следи за языком, Феникс! – Петер смерил его ледяным взглядом.
– А я согласен с Петером, – высказался Телори. Он как будто не замечал направленных на него удивленных взглядов Аниес и капитана.
– Думаешь, твое мнение кому-то интересно? – Рудольф бросил на парня пренебрежительный взгляд.
– Успокойтесь! – перебил их доктор. – Много денег не понадобится.
Все посмотрели на него, а Калугин выдержал паузу и потом закончил:
– Большинство детей не доживут до Лагуны. На полет – трое суток, максимум.
Снова установилась тишина.
– Темные звезды, – негромко пробормотал Петер.
Потом заговорил Лад. Его тон был ровным и холодным:
– Я вас выслушал, но собирал совсем не для этого. А для того, чтобы напомнить – мои приказы не обсуждаются. – Он посмотрел на помощника. – Я приказал подготовить каюты к размещению детей. Док, сколько их будет?
– Пятьдесят два.
– Скольких в лазарет?
– Четырнадцать.
– Рудольф, Виталь, Аниес, помогаете доку в лазарете. Георгий, со мной в больницу. Петер, ты с остальными занимаешься каютами. В моей можешь разместить минимум четверых – она большая. Каюты дока и Аниес не трогать. Через сорок минут приготовиться принимать детей. Приступаем.
Команда молча смотрела на своего капитана. Ладимир повернулся к Петеру.
Помощник спокойно ответил на его взгляд.
– Георгий, пошли, – сказал Каменев и покинул кают-компанию. За спиной он услышал, как распоряжается Петер:
– И что стоим? Вы слышали приказы капитана! – Помощник повысил голос. – Шевелите задницами, забери вас Темные звезды!
В полуразрушенной больнице и вокруг нее царила суета. Легкораненым оказали минимально необходимую помощь и отправили по домам или оставили возле больницы ждать, когда придет очередь и доктора займутся ими. Среди тех, кто помогал обрабатывать раны и накладывать повязки, Лад заметил матросов с корвета. Он подозвал одного и спросил, где можно найти Хэтчета.
Следуя его указаниям, Лад и Георгий поднялись на третий этаж и заглянули в одну из палат. Капитан корвета как раз вел беседу с Медведевым. Колонист лежал на койке, рядом находилась его жена – Мэри.
Медведев сразу оборвал разговор с Хэтчетом и вопросительно посмотрел на Ладимира.
– Ну что, капитан, вы их возьмете? – В его голосе звучала надежда.
– Да. Мои люди сейчас готовят каюты и лазарет. Можно начинать транспортировку.
– Я не сомневался в вашем решении, спасибо, капитан! – Медведев повернулся к жене: – Иди, найди Лаптева, пусть перевозит детей, о которых говорили доктор Манчини и доктор Калугин, на корабль. У Манчини есть список.
– Хорошо, милый. – Она поднялась, улыбнулась Ладу и вышла из палаты.
Каменев повернулся к Хэтчету:
– Вы и ваши люди останетесь здесь. Мы сообщим имперским представителям о вашем местонахождении, как только сможем.
– Я понимаю, – ответил тот.
В палату вошла Валенсия. Казалось, она совсем не устала – та же дерзкая улыбка, легкая походка, только в глазах можно было различить, что переживания и напряжение последних часов не прошли мимо девушки.
– Валенсия, хорошо, что вы зашли, – сказал Лад.
– Да? Это еще почему? – удивилась она.
– Капитан Хэтчет, – обратился он к офицеру. – Я вынужден просить вас отпустить с нами вашу племянницу.
– Что? Об этом не может быть и речи, – сразу ответил тот.
– Вы не понимаете, нужны люди, чтобы ухаживать за детьми. В колонии только два врача, и пациентов у них вы сами видите сколько. Мы не можем забирать одного из них, они и так еле справляются.
– Нет, нет, нет! Забудьте. – Хэтчет покачал головой с таким видом, словно услышал только что необыкновенную чушь. – Я никуда не отпущу Валенсию, даже не буду это обсуждать. Она останется со мной. Если вы считаете, что ваших людей мало для присмотра за детьми, возьмите кого-нибудь из их родителей.
