вступить в бой, которая является залогом всякой победы.
Старший лейтенант очень быстро раскусил Виктора и почти миролюбиво заметил:
– Ты мне тоже не нравишься. Но если дама хочет гулять с тобой дальше, я исчезну, как мираж.
В душе Майи боролись противоречивые чувства. С одной стороны, ее возмутило такое нахальное вмешательство в личную жизнь, которую позволили себе сегодня и Сильвестр, и Половцев. С другой стороны, страшно хотелось узнать, что за новости у старшего лейтенанта. Конечно, Сильвестр ей все равно потом все расскажет... Но как она сможет наслаждаться обществом Виктора, зная, что без нее происходят всякие интересные вещи?
Однако вежливость не позволила ей бросить своего молодого человека посреди бульвара и улизнуть. Она сказала Стасу, что придет позже, и снова взяла Виктора под руку. Старший лейтенант фыркнул и испарился, а Виктор хоть и сдвинулся с места, с этого момента стал напоминать глотателя шпаг, в котором застряло орудие производства. Он шел с прямой спиной и смотрел только вперед. Майя чувствовала, что любое объяснение ее спутник воспримет плохо. Так и случилось.
– Это был милиционер, – сказала она извиняющимся тоном. – Исключительно деловой контакт.
– Да? – ехидно переспросил Виктор. – То-то вы с ним запанибрата!
И тут понеслось... Виктор высказал все, что он думает о ее работе. Обозвал ее дурочкой, сказал, что не желает общаться с девушкой, у которой такие низкие моральные принципы, и ушел, бросив в снег сломанную сигарету. Майя не удивилась. Ее совместное проживание с Сильвестром было основной причиной бесконечных раздоров между ней и мужчинами ее жизни.
Некоторое время она стояла на месте, прислушиваясь к себе. Поняла, что плакать не хочется, вспомнила про Половцева, подхватилась и понеслась домой, оскальзываясь на ледяных дорожках. Тем временем старший лейтенант уже успел разоблачится, занять свое место возле батареи и выклянчить у Сильвестра шоколадного печенья.
Майя влетела в квартиру, быстро скинула верхнюю одежду и появилась на кухне. Увидев, как Стас поглощает углеводы, она сердито спросила:
– Вы едите хоть что-нибудь нормальное?
– Мне кажется, однажды он отравится сахаром, – поделился с ней Сильвестр своими наблюдениями. – А где Виктор?
– Где-где... – пробормотала Майя. – На бороде.
Босс посмотрел на нее с подозрением:
– Надеюсь, не я явился причиной вашей размолвки?
– Нет, это я, – с удовольствием возразил Стас. У него был полный рот, и получилось не очень внятно. – Я встретил их на бульваре, и этот тип мне сразу не понравился.
– Мне тоже, – охотно поддакнул Сильвестр.
Майя стояла посреди кухни и смотрела на мужчин, не мигая.
– Вы что это? – наконец, возмутилась она. – Кем вы себя вообразили?
– Ладно-ладно, – примирительно сказал Половцев, подняв руки вверх. – Виноват, больше не буду. И давайте отложим личные дела на потом. У меня новости, о которых вы должны знать.
Сильвестр уже смотрел на него с напряженным вниманием. В конце концов, следствие есть следствие. Оно набирает обороты, и рано или поздно финиширует. Кто отыщет убийцу первым – он или милиция – не столь важно.
– В сумочке Белояровой мы нашли визитную карточку одного типа по фамилии Нифонтов. Работал шофером в частной фирме. Слышали когда-нибудь такую фамилию?
Сильвестр и Майя покачали головой отрицательно.
– И знаете – что? На обратной стороне визитки написано: «Позвони мне. Вопрос жизни и смерти».
– Ого! – воскликнула Майя. – Вы, конечно, допросили этого парня?
– А вот и не допросили, – ответил Стас, приканчивая печенье. Майя бросила непроизвольный взгляд на его живот, в котором поместилась целая коробка. Кажется, предложи этому сладкоежке вторую, он и ее умнет, глазом не моргнув.
– Не можете найти? – предположил Сильвестр. – Он скрывается?
– Да нет, мы его нашли. В парке. Убитого.
Майя вздрогнула. Когда стало известно о смерти Белояровой, незадолго до того приходившей к ним в гости, она очень долго не могла справиться с нервной дрожью. Даже поплакала тайком. Сильвестр тогда на целый вечер заперся в кабинете и, кажется, даже спать не ложился. Впрочем, наутро обсуждать с ней ничего не стал.
– Выстрел из пистолета? – предположил босс.
– Нет, никакого оружия. Его убили банально – стукнули по голове. Причем первым, что подвернулось под руку. Знаете, вдоль дорожек в парке лежат такие обледеневшие глыбы снега? Вот одну такую глыбу убийца и подобрал. Удар был нанесен сзади.
– Один удар?
– Один. Впрочем, его хватило. Парень умер на месте.
– Просто повернулся к убийце спиной?
– Выходит, так. Знаете шутку? Доверчивый дурак – лучший друг патологоанатома.
– Когда его убили? – спросил Сильвестр, напряженно что-то обдумывая. – И в каком конкретно месте?
– В небольшом парке на юге Москвы, сейчас покажу на карте. Местечко не то чтобы безлюдное, но неприветливое. Что он там делал, в этом парке, – непонятно. А прикончили его еще за день до убийства Белояровой. Когда мы визитку его в сумочке Белояровой обнаружили, стали выяснять, кто такой. И тут вдруг – бац! – узнаем, что он тоже убит. Конечно, мы бы и без визитки на него вышли рано или поздно. В мобильнике Белояровой отпечатался его номер телефона. Она разговаривала с этим типом незадолго до его смерти. Разве это не подозрительно?
Но самое главное не в этом. Фотографии Нифонтова показали свидетелям из «Надувной подушки». Они были единодушны. Нифонтов был в ночном клубе в тот самый вечер, когда там убили Аршанскую. А? Как вам такой поворотец? И еще. Рядом с трупом Нифонтова лежал тот же самый новогодний номер журнала «Блеск», который мы нашли и возле тела Аршанской. Значит, все три смерти связаны между собой. И знаете, что еще?
Стас на некоторое время замолчал, потирая нос. Майя давно заметила эту его привычку – потирать нос в момент трагических раздумий.
– Что? – переспросил Сильвестр, сидевший в напряженной позе. Он положил обе руки на стол и сцепил их перед собой замочком. Голову держал прямо, и на своего собеседника смотрел в упор.
– Может быть, это глупо... Но у меня тут появилась одна мысль... Вы хорошо рассмотрели этот самый декабрьский номер журнала?
– О, да! – ответила вместо босса Майя. – Мы его очень хорошо рассмотрели. Мы его обнюхали от первой до последней страницы.
– И на фотографии сотрудниц редакции вы наверняка обратили пристальное внимание.
– К чему вы ведете? – тотчас спросил Сильвестр. – К татуировкам?
Майя, которая в этот момент наливала себе новую чашку чая, резко обернулась к ним. Татуировки? Что они имеют в виду? При чем здесь татуировки? Ей стало так досадно, передать невозможно. Ну почему, почему они с Сильвестром вместе смотрят на один и тот же предмет, но видят совершенно разное?! Да, у всех работниц редакции на праздничных снимках были татуировки, она тоже в курсе. У кого на спине, у кого на предплечье, на бедре... И что из того? Что такое заметили мужчины, чего не заметила она?
– К этому я и веду, – подтвердил Половцев.
– Может, и мне объясните? – попросила Майя небрежным тоном, который дался ей, правда, с трудом. Ей хотелось стукнуть себя по лбу за невнимательность.
– Когда Милованов делал фотосессию, он оживил снимки пикантной деталью – каждой модели нарисовали на теле смывающиеся татуировки. И у Аршанской, и у Белояровой сзади на плече была изображена клубничка, – ответил Сильвестр, отбирая у Майи чашку. Вероятно, он решил, что чай налили для него. – Только у них двоих.
– Знак смерти, – хмыкнул Половцев с грустной улыбкой. – А потом мы обнаружили еще одну детальку...
