Она со стуком положила трубку на столик, который Женя тут же представила себе зрительно, и удалилась. По стуку ее каблуков Женя поняла, что она не очень-то торопится.
– Женя! – раздался через некоторое время взволнованный голос Ярославского. – Почему ты до сих пор не дома? Я ждал тебя еще вчера! Как ты могла убежать, не поговорив со мной? Как тебе вообще пришла в голову мысль убежать?
– Дядя Георгий, – перебила его Женя. – Я действительно хотела бы встретиться и все тебе объяснить. Не мог бы ты прислать за мной Костю Карпенко? А то из-за всех этих событий мне как-то не по себе. Не хотелось бы ехать одной.
– М-м... – сказал Ярославский. – Кости сейчас нет в Москве. Он прорабатывает одну линию... Я сам за тобой приеду. Можешь пока собираться.
– Нет, дядя Георгий, не надо! – испугалась Женя.
Если за ней действительно кто-то охотится, то дядя рядом с ней тоже будет в опасности.
– А Костя давно уехал?
– Сегодня рано утром.
– На машине?
– Да.
– На своей?
– Ну конечно. А почему он тебя так интересует?
– Просто... Просто... Мне хотелось бы с ним поговорить. Знаешь что, дядя Георгий, я приеду к тебе завтра, – решила Женя. – Или послезавтра. Кстати, не мог бы ты оказать мне одну услугу?
– Говори, – приказал Ярославский.
– Вторая машина Яна, тот темно-синий «Опель»... Мне кажется, я вчера случайно видела его на улице, и он попал в маленькую, просто крошечную аварию. Зацепил дерево и, как мне кажется, поцарапал бок.
– Но сейчас на «Опеле» никто не ездит!
– Я тоже удивилась!
– Да ты, наверное, перепутала!
– Может, и перепутала. Но для спокойствия не мог бы ты посмотреть, есть там какие-то повреждения? Для меня это важно. Я тебе потом объясню. Пожалуйста, дядя Георгий!
– Подожди у телефона! – велел Ярославский. – Я прямо сейчас и посмотрю. Зачем откладывать?
Он положил трубку и поспешно удалился. Женя на своем стуле приплясывала от нетерпения. Когда дядя вернулся, голос его был совершенно другим.
– Что это значит, Женя? Это имеет какое-то отношение к исчезновению Яна?
– Нет же, нет, – соврала Женя. – А что там с «Опелем»?
– С левой стороны на машине действительно есть вмятина. Расскажи толком, что случилось? И кто был за рулем?
«Я бы и сама очень хотела это знать», – подумала Женя.
– Дядечка, я не знаю, кто был за рулем. И почему «Опель» без хозяина ездил по городу, тоже не знаю.
Она клятвенно пообещала дяде в скором времени возвратиться домой. Умоляла его не волноваться и простить ее за поспешное бегство.
– Причины не жить дома больше не существует, Евгения! – сказал напоследок Ярославский. – Пленку у шантажиста отобрали и уничтожили. И... И, кроме того, у меня больше никого не осталось. Я... Я скучаю без тебя.
– Я тоже очень скучаю!
Женя положила трубку и расплакалась. Может быть, она сама виновата в том, что жила в доме дяди как бедная родственница? А всего-то надо было вести себя по-другому. Не только ждать проявления любви от дяди и кузена, но и самой проявлять любовь? Впрочем, не все еще потеряно.
Конечно, рассвет, загоравшийся в Женином сердце, чертовски омрачала пропажа Яна. Если Ян не отыщется, живой и здоровый, в их с дядей проявившейся симпатии друг к другу навсегда останется горечь.
– Ты когда-нибудь носил траур? – спросила Женя, глядя, как Лаптев натягивает тренировочные штаны.
– Не носил. Хотя мой единственный родственник, дядя, уже умер. Осталась только тетка Ксения в Туле, а она жива и невредима. Ну, не родная тетка. Бывшая дядина жена. Он с ней развелся незадолго до смерти. Поэтому квартира досталась мне. Думаю, тетка Ксения дяде этой подлости до сих пор так и не простила. Кстати, почему ты заговорила о трауре?
– Нам надо одеться во все черное. Я и подумала, хватит ли у тебя вещей подходящего цвета. На двоих.
– Зачем нам одеваться в черное? Этот дурацкий супермаркет отлично освещен. И во что бы мы ни вырядились, нас все равно будет видно.
– Но мы пойдем в видеопрокат с черного хода!
– Вижу, у тебя весьма мрачное настроение: черная одежда, черный ход...
– Надеюсь, ты уже придумал, как будешь открывать замок?
– Я полагал, ты сама это придумаешь. И скажешь мне, что для этого потребуется.
– Я считаю, потребуется ломик. Есть у тебя ломик?
– Может быть, взять весь ящик с инструментами? – задумчиво спросил Веня. – А там, на месте, разберемся?
– Ты что! Вдруг придется убегать от милиции? А ты будешь громыхать своим ящиком. Бросать ведь на месте преступления его нельзя – улика!
– Надо было заранее посмотреть, что там за замок на двери черного хода. Мы плохо подготовились, вот что я тебе скажу!
– Веня, но нам очень надо забраться в этот компьютер!
– Может, попросить у Гены машину напрокат? Удирать будет сподручнее.
– Он не даст, – уверенно сказала Женя. – Испугается, что, если нас поймают, его честное имя окажется замаранным.
– А мы в милиции скажем, что я машину угнал!
– Ага, у своего собственного друга и жильца. Кто тебе поверит?
– Ладно, поедем на метро, – вздохнул Веня. – А не странно мы будем выглядеть? Все в черном, как из преисподней.
– Если что, сделаем вид, что мы спортсмены. Побежишь трусцой, локти назад, а я за тобой.
– Ладно.
Лаптев направился к шкафчику, где у него лежали разные хозяйственные принадлежности, и стал греметь гвоздями и отвертками. Женя примеряла лаптевский спортивный костюм. Гена Мартынов из своей комнаты не показывался.
– Он демонстрирует свое к нам отношение, – поджав губы, заметила Женя.
– Не к нам, а к нашей затее, – поправил ее справедливый Веня. – И чем ближе к ночи, тем мне все больше кажется, что мы действительно совершаем глупость.
До Жени это стало доходить только тогда, когда они уже приехали на место. Площадь перед супермаркетом, как напомнил Веня еще дома, была ярко освещена, словно тут готовилось массовое гуляние. Кроме того, на платной стоянке в будочке сидел человек в синей форме, а в маленьком круглосуточном магазинчике скучали двое продавцов – их отлично было видно через стекло.
– Пойдем во дворы, – предложила Женя, нервно комкая в руках черную шапочку, которую она нашла в одном из лаптевских шкафов. – Именно там должен быть черный ход.
Они свернули во двор, обогнув площадь по самому краю.
– Наверное, черный ход в палисаднике, – предположил Веня, зорко вглядываясь в темноту. – Видишь, дверь и приступочка?
– А если это тыл пункта обмена валюты? – смутила его Женя. – Тогда там тридцать три сигнализации, и
